или же умышленной хитростью, дозволенной лишь в отношении неприятеля. Так, по миру между греками фивяне удержали Платею[1523], ссылаясь на то, что они овладели этим местом не путем насилия или измены, а в силу добровольного подчинения тех, кому оно принадлежит. По такому же праву Низея осталась у афинян. Сходным соображением против отолиян пользовался Т. Квинций: «Таков закон, касающийся завоеванных городов. Фессалийские же городские общины подчинились нам добровольно» (Ливий, кн. XXXIII).

XV. Ущерб, причиненный войной, в случае сомнения считается не подлежащим возмещению

Если не заключено иного соглашения, то следует полагать, что в любом мирном договоре не предусмотрено вчинение исков о возмещении ущерба, причиненного войной. Это должно распространяться даже на ущерб, понесенный частными лицами, ибо и такой ущерб есть последствие войны. В случае сомнения нужно считать, что воюющие стороны договорились таким образом, что ни с той, ни с другой стороны никто не будет осужден за нарушение права.

XVI. Но это не относится к тому, что еще до войны составляло долг по отношению к частным лицам

Тем не менее частные долги, возникшие до начала войны, не должны считаться прощенными, ибо они не были погашены по праву войны, война лишь воспрепятствовала истребованию уплаты (Децио, «Заключение», 61). Таким образом, после устранения препятствия сила долговых обязательств восстанавливается. Что касается права, существовавшего до войны, то оно не должно считаться отнятым у кого-либо (ибо ведь государства и гражданские общины установлены преимущественно ради сохранения каждым лицом своего имущества, как это правильно утверждает Цицерон – «Об обязанностях», кн. II), но это следует полагать о праве, возникающем из неравенства имуществ.

XVII. Даже наказания, которые заслужены в публичном порядке до войны, в случае сомнения считаются отмененными

Иначе дело обстоит с правом наложения наказаний[1524]. Ибо постольку, поскольку это право относится к государям или народам, оно должно считаться утраченным из опасения, что мир не будет совершенным миром, если сохранятся в силе прежние причины войны.

Поэтому здесь под общими выражениями скрываются даже вещи неизвестные. Например, римляне ничего не подозревали об утоплении карфагенянами римских купцов, по рассказу Аппиана. Дионисий Галикарнаоский замечает: «Наилучшие соглашения есть те, которые стирают гнев и память о причиненных оскорблениях». Исократ в «Платейской речи» говорит: «При заключении мирного соглашения не следует допытываться о былых правонарушениях».

XVIII. Как обстоит дело с правом частных лиц налагать наказания?

Что же касается права частных лиц подвергать наказаниям, то нет достаточного основания считать его утраченным, потому что оно может быть осуществлено через суд без войны. Но так как подобное право не является столь ясно нашим, как то, которое возникает из неравенства, и поскольку наказания всегда вызывают некоторую долю ненависти, то нетрудно придать словам такое истолкование, согласно которому это право считается как бы упраздненным.

XIX. Право, предъявленное до войны в публичном порядке, будучи оспариваемо, легко признается утратившим силу

Сказанное нами о том, что право, существовавшее до войны, нельзя считать просто утраченным, должно строго соблюдаться относительно прав частных лиц; но в отношении прав государей и народов легче допустить некоторую взаимную уступку, если только слова и не лишенные доказательности предположения позволяют это сделать. Так бывает в том случае, если право, о котором идет речь, не было установлено окончательно, но оставалось спорным. Ведь человеколюбие заставляет предполагать, что поставлено целью устранить самые семена войны.

Тот же Дионисий Галикарнасский, чьи слова я только что приводил, пишет: «Не столько надлежит помышлять о поддержании дружбы в настоящем, сколько позаботиться о том, чтобы не быть вновь вовлеченным в войну, ибо мы собрались не для продления, но ради устранения зла» (кн. III). Эти последние слова почти буквально заимствованы из речи Исократа «О мире».

XX. Имущество, захваченное после заключения мира, подлежит возврату

Все захваченное после заключения мирного договора имущество, несомненно, подлежит возврату, поскольку с этого момента уже отменено право войны.

XXI. Некоторые правила относительно соглашения о возврате имущества, захваченного на войне

В соглашениях, касающихся возвращения имущества, захваченного на войне, в первую очередь необходимо давать более распространительное толкование статьям, содержащим взаимные обязательства, по сравнению с односторонними (Альциат, «Заключения», V, 17) Далее, статьи, касающиеся возврата людей, имеют преимущество перед теми, которые относятся к возврату имущества, а среди последних относящиеся к земельным владениям имеют преимущество перед относящимися к имуществам движимым; статьи, относящиеся к государственным имуществам, – перед относящимися к частным имуществам. Из статей, касающихся частных имуществ, преимущество имеют предписания о возврате имуществ, обладаемых на условиях прибыльных, перед предписаниями о возврате имуществ, обладаемых на условиях обременительных, как, например, в случае наличия закладной на собственность или в случае владения имуществом в качестве приданого (Цицерон, «Об обязанностях», кн. II).

XXII. О доходах

Когда по мирному договору кому-либо уступается имущество, то к соответствующему лицу переходят также доходы со времени уступки, но не за ранее истекшее время. Это правильно отстаивает Цезарь Август против Секста Помпея, который после уступки ему Пелопоннесса требовал представления себе одновременно и податей, причитавшихся за истекшие годы (Аппиан, «Гражданская война», кн. V).

XXIII. О наименованиях областей

Названия областей должны приниматься согласно обыкновению настоящего времени[1525], по обычаю не столько простого народа, сколько сведущих лиц; ибо такого рода дела подлежат обсуждению людей сведущих.

XXIV. О ссылке на предшествующее соглашение, а также о лице, которое действует

Широкое применение имеют следующие правила. Всякий раз, как делается ссылка на предшествующий или старый договор, признаются повторенными все оговорки и условия, выраженные в предшествующем договоре. Совершающим действие должно признавать того, кто имел намерение его совершить, если он встретит препятствие со стороны того, с кем у него имелся спор (Квинтилиан, «Речи», CCCXLIII).

XXV. Об отсрочке

Утверждение некоторых о том, что извинительным считается краткосрочное промедление, неправильно, за исключением случаев непредвиденного неминуемого препятствия[1526]. Ибо неудивительно, что некоторые каноны относятся благосклонно к такого рода изъятиям, так как их долг составляет побудить христиан к тому, что способствует взаимной приязни. Но в вопросе толкования договоров мы не добиваемся ни наилучшего, ни даже того, чего требуют от каждого религия и милосердие, но того, к чему возможно принудить, поскольку весь вопрос ставится в пределах права, которое мы назвали внешним.

XXVI. В случае сомнения толкование направлено против того, кем навязаны условия

Сомнительный смысл предпочтительно толковать против того, кто поставил условия[1527], что обычно свойственно более могущественному (Ганнибал говорит, что диктует условия мирного договора тот, кто дарует мир, а не тот, кто о нем просит). Сходным образом толкование направлено против продавца, ибо он виноват в том, что выражается неясно (L. Veteribus. D. de pactis).

Другая