Среди всего, что действительно стоило сохранить, я оставлял то, что надлежало выкинуть из сознания. То, что надо было оставить в покое. Похоронить.

«Это хорошо, что я забуду тебя. Забуду, как и всё остальное», – спокойно и даже довольно вдруг подумал я, хотя не понимал, почему ко мне пришла такая мысль. Мне просто было больно хранить воспоминание об этой женщине. И, может, когда-то я и знал нечто важное. Нечто такое, ради чего стоило жить, несмотря на острую боль, но в данный момент возможность избавиться от памяти об Эветте показалась мне щедрейшим даром за собственную смерть. Хрупкий образ в пыли был хуже кошмара. Он изводил меня! Словно тяжёлая болезнь проник в тело и старательно день за днём выжигал изнутри всё живое.

– Нет. Тебя я забуду. Навсегда!

Подрагивающей ладонью я стёр рисунок и выжидательно закрыл глаза, добровольно отдавая себя желанной судьбе беспамятства.

…Однако вместо этого, ни с того, ни с сего, я не только перечислил про себя все классы живых существ (а не всего‑то семь), но и пришёл к унизительному выводу, что Ужас Глубин добрался и до Предвестника. Если бы случайность не помогла мне преодолеть свой страх…

Медленно поднимаясь на ноги, я нервно отряхнул от песка и пыли руки да, сутулясь, уставился на загрубевшие от тягот путешествия пальцы. На ладонях образовались жёсткие мозоли, кожу и одежду покрывала подсохшая трупная жижа, а под неровные ногти впиталась дорожная грязь и гномья кровь.

Великая Тьма! Как же я опустился до такого?!

– Если бы я мог убить тебя ещё раз, Эветта, то непременно бы это сделал! – пригрозил я царящей тишине и пустоте, мгновенно раздражаясь.

После чего взял факел и снова пошёл вперёд по тоннелю.

***

Здесь мрак. Безветрие. Молчание.

Как будто жизни окончание.

Я ощущаю одичание.

Былого важность развенчание.

Покой. Молчание. И мрак.

О! Сколько прежде бедолаг

В сей темноте за шагом шаг

Вдруг обнаружили овраг?

Здесь мрак. Молчание. И тишь.

Не пискнет мышь. И среди ниш

Лишь слышно, как ты сам пыхтишь.

Теряя свой престиж, бубнишь.

Молчание. Мрак. И полный штиль.

Повсюду пыль. Повсюду гниль!

И пройдено не мало миль!

И бьётся пульсом: «Пересиль!».

… Нет. Не по мне вся эта гиль!

И раз сгорел во тьме фитиль,

То всё задание в утиль!

Как маг люблю иной я стиль!

Факел служил мне больше суток и погас всего с часа два назад. Однако мне уже по полной хватило его отсутствия! Крупиц гномьего мха я собрал слишком мало, чтоб приемлемо освещать путь.

– Да будет Тьма!

Созданный тусклый фонарик никак не помог делу, если не учитывать положительный аспект тренировки. Так что, размышляя, что надо бы выработать привычку произносить какую иную фразу для концентрации, более подходящую для любой возможной для меня ситуации, я продолжил свой путь в полной темноте, на ощупь. …И в результате четырежды споткнулся, набил себе на голове шишку, ненароком глубоко рассёк ладонь и дважды уткнулся разбитым из-за спасения Элдри носом в камень, заставляя кровь с новой силой стекать по лицу! Тоннель же и до этого петлял и изобиловал перекрёстками словно некий лабиринт, чтобы очевидное осознание, насколько я заблудился, постепенно дошло до панического настроя.

– Эге-гей! Я тут в гости зашёл! – в отчаянии выкрикнул я.

Ужас Глубин не откликнулся. В ответ не отозвалось даже эхо.

Пустота подземелья давила. На такой глубине не было ни сквозняков, ни мелких тварей – ничего привычного для существа, приспособленного к бурной жизни на богатой на звуки поверхности. А потому мне приходилось что-либо периодически говорить вслух только для того, чтобы не терять понимание разницы между на редкость отчётливо звучащим в голове мыслительным процессом и реальной тишиной вокруг.

– Морьяр, вот ты где!

Странно, что я не заметил магического фонарика Элдри раньше. Его отсвет должен был показаться и из-за более крутого поворота, однако я настолько обрадовался свету, что не захотел пока углубляться в думы об этом. Я наслаждался вновь обретённой способностью видеть. И мне было даже всё равно, что автор этого светоча прижалась ко мне, крепко обняв мою талию.

– А куда я ещё мог деться, если действую, как условлено? – недовольно буркнул я. – Остальных где потеряла?

– Лайрэм и Далсинор отказались сворачивать в тоннель, который мог привести к тебе. Сказали, что и сами справятся. Что это тебе без них страдать.

– Какая наивность!

– Но я тебя не брошу. Никогда-никогда!

Она на миг подняла на меня свои доверчивые глазёнки и обняла ещё крепче. Сдавила так, что у меня даже живот заболел. Пришлось отстранить её. Внутренние органы мне нужны были целыми.

– Тогда показывай, откуда ты сюда попала. Может, удастся вернуться к завалу.

– Зачем?

– Там полно припасов.

– Мы не пойдём искать Ужас Глубин? – надула она губки.

– Нет, конечно! Мы благоразумно устроим лагерь и станем поджидать либо Лайрэма с Далсинором, вкупе с их отчётом о проделанном пути и свершениях, либо дождёмся отправленных Ванесцарной новых гномов. Опишем им, что можем рассказать уйму наиважнейшей информации только королевне, и таким образом отправимся в Грах’морннор. А там уж найдётся обстоятельство какое, чтобы покинуть мрак гор.

– Это как-то не честно.

– Мало чести в том, чтобы быть мёртвым. И поверь, никому ни эти честь да совесть не нужны, чтобы счастливо жить. Кроме того, Лайрэм вот бог и спуском в подземелья почти ничем не рискует. Далсинор – превосходный воин и сам по себе гном. Для него эти тоннели дом родной. А вот моя персона ни коим образом не видится мне подходящей для нынешнего приключения!

– А моя?

– Так! Держи фонарик повыше и веди, откуда пришла.

– Ладно, – согласилась Элдри.

Девочка дружелюбно улыбнулась, и я повыше приподнял уголки своих губ ей в ответ. Подобные социальные мелочи значительно упрощают общение и взаимопонимание. Однако не успели мы проделать и нескольких шагов, как тоннель наполнило зелёное свечение, исходящее от прорвавшего текстуру этого мира потока смерти. Привычные мне маски мертвецов закружились в хороводе. Сердце забилось чаще от сладкого предвкушения будущей свободы и некоего неприятного предчувствия, но я преклонил колено со спокойным изяществом. Элдри, прежде чем фонарик погас так, словно бы сильный порыв ветра задул свечу, отшатнулась да спряталась за меня. Затем схватилась за моё плечо тонкими пальчиками. Я протянул руку, чтобы стряхнуть ладонь девочки, но… лишь положил поверх её кисти свою.

– Зовущий себя Странником…

– Посмевший обрести имя!…

– Наш верный служитель…

– Или наш отступник?…

– Желаю дать знак ему…

– Желаю познать помыслы