Так-с, ожерелье на земле валяется без медальона Тортилыча. Заметка на будущее: активировать артефакт, отбросив от себя подальше. С цепочки легко снимаются, и хизаи, очевидно, собирался дистанционно высвободить слугу-полуэлементаля, дабы не пострадать от сопутствующих спецэффектов вроде взрыва каменной крошки, от коей у меня синяки и ссадины.

Заткнув ожерелье за поясной ремень, взялся за воткнутое в грунт оружие шестиглазого разумника. Трезубец лёгкий, двухметровое древко оплетено серебристой проволокой. Из того же металла клинки, заточенные с внешних сторон, широкие, чтобы резать. Центральный зуб узкий и острый, выдаётся для удобства укола сантиметров на двадцать. Доспех прошьёт, думаю. В качестве эксперимента ткнул им в валун, пробил камень без малейшего усилия, словно клинок воздух встретил. Вот о таком оружии я мечтал, оно и мифрил разрежет.

Причём чарами не пахнет, что весьма полезно для скрытника. Шестиглазый в него айгату вкачивал, следовательно, острота не предел возможностей трезубца. Сосредоточился на древке и наконечнике, передавая им духовную энергию, и невольно отдёрнул руку от оружия, ощутив впившуюся в ладонь тысячами раскалённых игл боль. Трезубец упал. Проклятье, он точно укусил меня, проглотив приличную долю энергетического запаса.

Тортилыч обеспокоенно приподнял башку, уставившись на меня слепыми провалами глазниц. Нормально всё, успокойся. Видишь, с оружием твоего бывшего хозяина знакомлюсь.

Осторожно коснулся потеплевшего древка, обхватил. Ну, прямо гадюку беру. В трезубце бурлила энергия, возникла и аура, уменьшенная копия моей. Вот это скверно, проявление ауры для меня чревато проблемами. Хм, чувствую потоки айгаты в клинках, где она сконцентрирована, и тоненькую нить, связывающую её через древко со мной. С удивлением осознал, что воспринимается оружие как часть меня.

Резкий взмах с параллельным волевым усилием, и с клинков бледной молнией сорвался сгусток сырой айгаты.

Я чуть не оглох от грохота. Камень, куда угодил необычный снаряд, распался на куски, выплюнув облако пыли и мелких осколков. Благо, стоял я метрах в восьми от него, и до меня они не долетели.

Ух и штука! Энергозатратная, против старших лоа вряд ли сработает, они айгату поглотят, вероятнее всего, а для упокоения живых сойдёт. И барьеры магические крушить сгодится. Для борьбы с духами свитки припасены и кое-что другое.

Минус в непривычности оружия. Трезубцами никогда не махал, и одной рукой в бою им управляться неудобно. Сейчас, не делая никаких сложных действий, более-менее, а лицом к лицу с противником без протеза из псевдоплоти не обойтись. Хотя какой протез, рука полноценная, только следить надо за запасом айгаты, чтобы в разгар битвы не оказаться без энергии и, соответственно, без конечности. И потренировать контроль над конструктом не помешает.

Вот теперь я почти готов к войне с троллями. Сжав трезубец, я хищно осклабился в предвкушении грядущих битв. Ну, кто на меня?

Пламя несгораемых свечей, вставленных в бронзовый канделябр, завораживало колдовским танцем порхающих на кончиках фитилей крошечных элементалей. Игнас наблюдал за ними около часа, размышляя о том, почему его позвали сюда, в комнату для совещаний верхушки организации. Он не командовал тройкой, господин отдалил его от себя, ему поручили простое, небоевое задание, с которым отлично справится и боец среднего звена.

Он не позволял себе роптать на острове, вблизи от главы Ночных Охотников, способного читать мысли, чувства и эмоции окружающих лучше любого мага разума.

Зачем именно ему, долгое время считавшемуся первым бойцом организации, поручили охрану сестры Сандэра Валирио? На Брадосе ей ничто не угрожало, а в империю, где ей понадобился бы телохранитель, или в Эладрн отпускать девушку не планировалось. Умения и силы Игнаса целесообразнее применять в арнье, где намечается большая заваруха, от императора уже поступил заказ на уничтожение вождей тролльих племён и верховных шаманов, либо в Подземье, исхоженное Огнеглазом вдоль и поперёк. Его же оставили здесь.

Возможно, так правильнее. Ему пока не доверяют, ведь он попытался уйти из организации. Неважно, что послужило причиной столь опрометчивого поступка, он совершил ошибку и должен заплатить за неё. Товарищи не погибли по его вине, он выполнил задание и не нарушил правил организации, однако, само желание покинуть Ночных Охотников расценивалось ими как предательство. Игнаса понимали, однако, порой в речах соратников слышалось презрение. Оно пропадёт окончательно лишь после Искупления.

Плавное течение мыслей Игнаса прервал шум отворившейся резной двери. В комнату мягким бесшумным шагом просочился низкорослый Тиамар. Завидев напарника и командира, он хищно растянул тонкие губы, демонстрируя хищную иглозубую улыбку.

— Никогда бы не подумал, что обрадуюсь встрече с тобой! — некогда третий боец Первой тройки влился в кресло напротив Игнаса, держа в поле зрения выход и товарища — следить за всеми и путём отхода привычка каждого Ночного Охотника, вырабатываемая ещё в учебных лагерях. — Как жизнь, Огнеглазый?

— Скучно, — откровенно признался бывший первый боец.

Он виделся в последний раз с Тиамом в Остонене, у опустошённого Сандэром Валирио эльфийского замка. Тогда Игнас погибал, и напарник, которого он счёл убитым в сражении с эладарнскими паладинами, спас его, найдя в лесу и передав часть собственной жизненной энергии. Затем охранял исцеляющий кокон, куда заключил товарища. Очнулся опальный глава первой тройки на Брадосе — господин прислал за ним команду, узнав о его местонахождении от Фанаэлиона и Тиамара.

— Слыхал, ты оберегаешь сестрёнку Гор-Джаха, — Тиам всегда называл Валирио тролльим именем аллирского князя, воплощением коего считался Сандэр. — Так почему её нет на острове? Тебя заменили, решив, наконец, дать настоящее задание?

С тех пор, как пробуждённый в гробнице древний воин-маг забрал девушку, о ней никто не говорил. На Брадос господин возвратился без неё, её присутствия не чувствовалось в радиусе нескольких лиг. Складывалось впечатление, будто ничего особенного не случилось, ранее опекаемую Лилиану попросту вычеркнули из бытия, словно она и не существовала.

У Игнаса имелись варианты ответа на вопрос, почему так случилось. Господин либо был абсолютно уверен в лояльности пробуждённого, либо древний воин-маг намного превосходит его по силе, во что верилось с трудом. Глава организации редко демонстрировал свои способности, он обычно отдавал приказы, и по его слову телохранители убивали полубогов, нефелимов и старейших лоа, не говоря об архимагах, слывущих сильнейшими волшебниками Лантара. Он не боялся никого и ничего в Трёхлунье.

Закрадывалось подозрение, что похищение девушки пробуждённым входило в планы господина. Будь древний воин-маг тем, кого страшится предводитель Ночных Охотников, он грубо потребовал бы Лилиану и не разыгрывал бы спектакля об охоте на духов. Произойди похищение против воли господина, девушку уже искали бы по всему континенту. Так было после вести о гибели Сандэра.