социального и экономического развития цейлонского народа является колониальное господство Англии. Его страстные политические речи раздавались в Законодательном совете и на митингах. В них де Альвис особенно гневно обрушивался на проявления кастовой дискриминации, культивируемой английскими колониальными властями.

Джеймс де Альвис стал горячим поборником реформы системы образования. Он стремился, чтобы большее число цейлонцев получило доступ к современным достижениям науки и смогло использовать эти достижения для развития собственной страны. Вместе с тем Джеймс де Альвис не отказывался от лучших завоеваний традиционной культуры. Он обращался к цейлонской истории и литературе как к источнику глубокого патриотизма. Научные труды Джеймса де Альвиса открыли для многих его соотечественников доступ к сокровищам традиционной культуры. Особенно широкую известность приобрели сделанные им перевод и комментарии средневековой сингальской грамматики «Сидатсангарава». Выводы цейлонского ученого явились важным научным открытием. Джеймс де Альвис был активным членом цейлонского отделения Королевского азиатского общества. Его блестящие исследования дали толчок дальнейшему изучению богатого наследия цейлонской культуры.

Ч. А. Лоренц, Джеймс де Альвис и их последователи выступали с критикой английской колониальной системы, так как видели в колониальной эксплуатации тормоз на пути социально-экономического развития Цейлона. Важным фактором для изменения существующего положения они считали просвещение цейлонского народа, борьбу за укрепление его национального самосознания. Они понимали необходимость сочетания современных научных знаний с достижениями собственной культуры.

В 80-х годах значительно возросла численность средних слоев. В борьбу против английского колониального режима стали втягиваться более широкие слои сингалов и тамилов — представителей основных групп населения острова. Новые социальные группы стремились расширить для цейлонцев возможности участия в управлении страной. Они поддерживали требование увеличить представительство цейлонцев в Законодательном совете. Все большее число цейлонцев боролись за предоставление им возможности выбирать членов Законодательного совета по территориальному принципу. Внутри и вне Законодательного совета развернулась ожесточенная борьба.

Колониальные власти стремились сохранить так называемый принцип общинного представительства, который позволял им разъединять население страны на отдельные национально-этнические и религиозно-кастовые группы, тем самым ослабляя его сопротивление английским колонизаторам. Поэтому в ответ на возросшие требования английские власти в 1889 г. решили увеличить на два места число членов Законодательного совета. Однако они предоставили эти места только для назначаемых членов: для одного кандийца (национально-этнический признак) и одного мусульманина (религиозный признак). Принцип выборности по территориальному принципу вызвал резкий протест английского губернатора Цейлона и был им отвергнут. Со столь же единодушным сопротивлением верхушки английской колониальной администрации столкнулись те цейлонцы, которые требовали, чтобы официальным членам Законодательного совета была предоставлена возможность выражать собственную точку зрения. Как и прежде, они были обязаны солидаризироваться со взглядами английского губернатора Цейлона. Таким образом, даже умеренные требования растущей цейлонской буржуазии встречали упорное сопротивление английских колониальных властей.

Представители цейлонской буржуазии и интеллигенции не могли смириться с той дискриминацией, которой подвергали всё цейлонское заносчивые английские колонизаторы. Некоторые цейлонские интеллигенты считали, что цейлонцы (под которыми подразумевались представители интеллигенции и некоторых групп буржуазии) должны получить такие же политические права, как и их английские коллеги, потому что все они являются гражданами единой Британской империи. Признание подобного равенства должно было ликвидировать все формы национальной, кастовой и религиозной дискриминации. Ведь среди участников крепнущего антиколониального, освободительного движения были люди различных национально-этнических групп, каст и вероисповеданий. В 80-х годах лидеры этого движения принадлежали к так называемым образованным цейлонцам. В эту группу в основном входила верхушка цейлонской интеллигенции, получившая образование в Англии. Большое влияние на развитие антиколониального движения на Цейлоне и становление идеологии этого движения оказала борьба народов Индии за освобождение от английского колониального гнета. Руководители цейлонского национально-освободительного движения находились в тесном контакте с многими лидерами и идеологами антиколониального, освободительного движения индийского народа. Лидеры национально-освободительного движения на Цейлоне часто апеллировали к мнению крупных английских политических деятелей, стремясь заинтересовать их цейлонскими проблемами и заставить выступить за осуществление конституционных реформ. Взгляды английских либералов умеренного толка также наложили определенный отпечаток на идеалы руководителей цейлонского национально-освободительного движения. Однако в 80-х годах XIX в. на политическую арену Цейлона наряду со сторонниками умеренных, конституционных реформ стали выходить носители более радикальных политических требований, а также деятели так называемого буддийского возрождения.

Роль буддийских религиозных реформаторов в формировании идеологии национально-освободительного движения

Крупные изменения в социально-экономической структуре страны наблюдались в конце XIX — начале XX в., когда Цейлон окончательно превратился в аграрно-сырьевой придаток английской метрополии. Это были годы развития и укрепления новых общественных классов и социальных групп, годы формирования двух основных наций страны — сингалов и тамилов и становления новой идеологии и новых общественных норм. Все эти процессы шли параллельно, оказывая глубокое взаимное влияние. Наряду со складыванием национальной общности сингалов и тамилов шло укрепление национального самосознания всего цейлонского народа. Проникновению новой идеологии препятствовала живучесть традиционных воззрений, особенно в среде крестьянства, бывшей феодальной аристократии и некоторых представителей верхушки буддийского духовенства. Сама идея необходимости объединения народа на борьбу против колониального гнета чужеземных эксплуататоров, как и прежде, выступала в форме стремления к религиозной общности, а защита страны против английских поработителей отождествлялась с защитой веры и духовного мира, с возрождением норм буддизма. Большинство идеологов национально-освободительного движения цейлонского народа на его начальном этапе (вплоть до первой мировой войны) в пропаганде антиколониальных и антиимпериалистических идей использовало религиозные формы. На развитие общественной мысли на Цейлоне в конце XIX — начале XX в. большое влияние оказала борьба за возрождение буддийской (а также индуистской) религиозной традиции. Моральный кодекс и нормы буддизма и индуизма противопоставлялись христианским, которые были поставлены на службу английским колонизаторам.

Особое место среди тех, кто способствовал росту национального самосознания цейлонского народа и возрождению буддизма, занимает Анагарика Дхармапала. Его настоящее имя — Давид Хевавитарне. Он родился в 1864 г. в семье богатого цейлонского буржуа, поселившегося в Коломбо. Отец мечтал найти в сыне продолжателя своего дела, но тот не проявил к этому никакого интереса. Большое влияние на его развитие оказала мать, женщина крайне религиозная, хорошо знавшая буддийскую каноническую литературу. Она сумела привить сыну любовь к родному сингальскому языку и национальной культуре. Как большинство детей из буржуазных семей, мальчик обучался в миссионерских школах, но сохранил приверженность буддизму. Он был частым слушателем пламенных проповедей знаменитого буддийского оратора Мигеттуватте Гунананды тхеры. Последний познакомил его с трудами основателей Теософского общества — Г. С. Олькотта и Е. П. Блаватской. В толпе встречавших этих деятелей на Цейлоне в 1880 г. был и молодой Давид Хевавитарне. Их выступления произвели на него большое впечатление, и он на долгие годы связал свою деятельность с Буддийским теософским обществом. Давид Хевавитарне некоторое время работал в Департаменте