— Боже, дайте хоть девушке покрасоваться перед зеркалом, проглоты! — нарочито сердито топнула я ножкой.

Выпорхнула из апартаментов и поспешила вниз.

— Вот теперь другое дело. — одобрительно покачал головой Брюйе. — Теперь вы — настоящие барышни! Госпожа Авалония, вы прямо как скульптура древнеакийских мастеров! — Ава довольно зарделась.

Кажется, она нравилась Брюйе. Вообще, как я заметила, гном-консьерж западал на пышные женские формы.

— Вы, мисс Айрин, тоже красивая, но тощая. — заключил он. — Только не обижайтесь на старика, но вам бы дюжину килограмм поднабрать.

— Ни в коем разе! — отрезала я.

— Ну и зря. — Брюйе снова перевел восхищенный взгляд на Аву.

Ава надела шерстяное платье мятного цвета, под тон ему сапоги на низком каблуке. Шубка у нее была приглушенно-изумрудного цвета, сумки она с собой не брала.

— Айрин, я представляю какой фурор мы сейчас произведем в трапезной, а потом на парах! — не без предвкушения этого самого фурора в голосе сообщила подруга. — Поспешим!

* * *

Ава как в воду глядела, говоря про фурор, потому что таки-да! Это самый фурор мы все же произвели!

Девочки из сиротского общежития пялились на наши дорогие платья пооткрывав рты, а вот местные мажоры… они чинно завтракали круассанами с красной рыбой, запивая это роскошество кофе, и вот, завидев нас, они застыли, забыв жевать свои бутерброды.

— Девочки! — окружили нас сиротки, — А это правда, что говорят, что вы теперь живете у самого куратора?! — с придыханием спрашивали они.

Мы застыли. Ава растерялась, а я вот думала, как лучше поступить, подтвердить этот слух, или опровергнуть, и чем для меня будет чревато то, или иное решение.

— А это правда, что говорят, что он вас обеих удочерять собрался? — не унимались они.

Я прыснула со смеху. О нет, вот меня, вернее свою Эрин он явно не удочерять собрался, у него на нее планы совершенно иного толку.

— Что вы тут собрались?! — коброй зашипела будто взявшаяся из ниоткуда мадам Соба. — Стоят они тут распускают слухи, совершенно глупые и беспочвенные!

Я сначала было удивилась, чего это Соба нас выгораживает, а потом вспомнила, ведь куратор именно ей поручил разбираться с дурацкими слухами, вот она и старается. Из кожи вон лезет, чтобы угодить ему.

— Если вы поели, то марш на занятия!

Сиротки вздрагивают и разбегаются по трапезной.

Соба перевела недовольный взгляд на нас.

— А вы, леди, хоть поскромничали бы, зачем так выставлять напоказ свои новые наряды?!

— Куратор сказал, что в сиротских платьях ходить нельзя. В них холодно. — проговорила я чистую правду. И мы в скромных платьях. Вы вон на Антонию и Владиславу поглядите, они как гирлянды переливаются камнями на платьях с утра пораньше!

Соба позеленела от злости.

— А вы себя не сравнивайте с благородными леди! — отрезала Соба. — Где вы, и где они! Когда господину достопочтенному куратору надоест играть в благородного рыцаря, он выгонит вас обеих пинком, будете знать! Так что, рекомендую не зазнаваться раньше времени!

Ава сникла. А я разозлилась:

— А вы, госпожа Соба, или как вас там, вместо того чтобы в кои-то веки за сироток порадоваться, что им повезло, и их под свою опеку взял куратор, вы наоборот, завидуете нам и гадости говорите. Я ведь могу куратору на вас и пожаловаться!

— Ах ты, мерзавка! — топнула ногой Соба.

— Айрин, ты чего! — повертела пальцем у виска Ава, — Замолчи, а!

— А что? Возьму и пожалуюсь, ибо нечего меня шпынять постоянно!

Соба, хоть и через зубной скрежет, но все же взяла себя в руки, глубоко вздохнула, и как ни в чем небывало продолжила:

— У вас, юные леди, завтраки, обеды и ужины оплачены господином куратором. Стол для вас накрыт. Вон там, у окна. Проходите.

— Благодарю. — выдавила я из себя ненастоящую ухмылку.

— Господина куратора благодари, меня-то за что! — хмыкнула Соба. — Была бы моя воля, я бы вообще вас не кормила, чтобы сдохли с голоду!

— Не дождетесь! — милым голоском пропела я.

— Приятного аппетита, леди! — в том же тоне пожелала Соба, и удалилась, недовольно качая головой.

— Айрин, ты бы не дерзила ей так… куратор и правда уедет, а тебе еще тут учиться.

— Да пофиг, Ава! Она первая начала грубить. А я не привыкла молчать!

— Да? — удивленно вскинула брови Ава. — Раньше ты была тихой и молчаливой. Давно ли такой смелой стала?

Ох… я прикусила язык. Надо быть поосторожней и не выпячивать свой настоящий характер, не то меня скоро все раскусят, а мне этого не надо.

Глава 26

Столик у окна и вправду был уже накрыт для нас. Он ломился от кофе, круассанов с семгой, точно таких же, которыми завтракали мажоры, радовал нас сырной и колбасными нарезками, несколькими видами булочек, так же тут были фрукты, овощи, маслины, в общем все меню шведского стола из какого-нибудь пятизвездочного отеля здесь присутствовало.

Из моего кантибэга послышалось голодное пищание, и я технично скормила Тыковке и Ричарду круассаны, нарезку, фрукты и булочки. Надеюсь, мои проглотики наелись и не умрут с голоду до обеда.

— Это же лопнуть можно, если так завтракать каждый день! — произнесла Ава, сыто откидываясь на стул.

— А зачем так наедаться? — не поняла я. — Съела чуть-чуть и хватит!

— Как это, зачем? Как это хватит?! — посмотрела на меня Ава, как на умалишенную. — Мы же сиротские! Вечно голодные! Нельзя еду оставлять, надо все до последнего съесть, вдруг потом долго не придется ничего есть?!

И снова прокол. Меня воспитывала тетка, и какой бы плохой она не была, но голодом меня точно не морила. А вот местных сироток… ох, надо тоже быть поосторожней в таких мелочах.

Мы уже почти закончили завтракать, я поднесла чашку кофе к губам, как меня тут же сильно толкнули в спину.

Тихонько матюкнувшись (ну не сдержалась!), я злобно обернулась. Кофе пролился мне на руки, так как я ухитрилась вовремя отбросить чашку, чтобы не залить наряд. Красивое новое платье не пострадало.

Как оказалось, толкнула меня Владислава, и теперь нагло ухмылялась в окружении своих дружков-мажоров.

— Ой, вот незадача… — притворно покачала она головой, не заметила тебя.

— Ах ты тварь! — вскочила я со стула, и, сжимая кулаки ринулась на Владиславу. — Чего тебе от меня надо? Чего ты все время задираешься?

— Ой, у нашей сиротки голос прорезался, что думаешь, если в койку к куратору влезла, то…

Владислава вдруг резко оборвала свои грязные домыслы и во все глаза уставилась на мои кулаки. То есть на проявленную от кофе метку куратора.

Перевела резкий взгляд на меня, а потом