Я покраснела, ощутив странную дрожь от этих слов.

– Но, когда я возбужден… – он подошел ближе, теперь почти прижимая меня к жесткому камню, почти так, как мне и хотелось. И проникновенно прошептал на ухо: – Моя сила блокируется. Я не могу колдовать.

В ушах стучало слишком громко. Сухой жар сдавил горло.

– Но… – промямлила я, чувствуя, как сводит пьянящей судорогой тело, не веря, что он говорит правду.

Ведь если это правда…

– Все твои желания и ощущения были настоящими, – звучал его чарующий, чуть жестковатый голос. – Когда я целовал тебя, ласкал, – хрипло продолжал он, по-звериному вдыхая мой запах, – когда входил в твое нежное, пьянящее тело…

Я глубоко задышала, чувствуя, как острые разряды желания прожигают меня насквозь от каждого произнесенного слова. Приоткрыла рот, тяжело дыша, когда он опустился к самому уху и прошептал, едва касаясь его губами:

– Когда ловил твои сладкие стоны, Лилиана…

Я до боли прикусила губу, чтобы хоть как-то прийти в себя. Неужели возможно, чтобы мужчина так действовал на женщину?

Я неловко вывернулась, пригнувшись, и отпрыгнула на несколько шагов назад. Так, словно он вот-вот вновь меня поймает.

– Это ложь! – крикнула я и, отвернувшись, побежала прочь.

От него, от себя…

Но все же услышала следом низкий мужской смех. А еще слова, которые долго отдавались в ушах:

– Думай, как хочешь! Правды это не изменит…

Я прибежала домой, так и не придя в себя. Голова горела, мысли раскаленным свинцом плескались внутри.

Неужели он говорил правду? Возможно ли это? Возможно ли, что все, испытанное мной в тот день, настоящее?

Нет, я совершенно отказывалась в это верить. Наверняка он сказал это специально, чтобы смутить меня еще сильнее. Может быть, чтобы снова… вернуть меня в свою постель?..

От этого варианта кровь забурлила еще быстрее, приливая к щекам, груди, животу. Заставляя судорожно сжать бедра от нахлынувших фантазий. Воспоминаний.

Я не знала, что происходит, но это определенно было не нормально. И все это сумасшествие не могло быть моими чувствами.

Просто не могло…

С такими мыслями я и осталась дома. Ждать возвращения Бэйлора. Почему-то я была уверена, что как только его выпустят, он непременно зайдет меня навестить. Не знаю, будет ли известно ему, кто посодействовал этому возвращению, но проведать свою будущую “невесту” он определенно обязан.

Так и вышло. Ровно через два дня ближе к вечеру на пороге стоял ашаи Зантарен. Судя по внешнему виду, он уже успел переодеться и привести себя в порядок, потому что на плечах красовался новых камзол с плащом, а пепельные волосы были аккуратно уложены и блестели от воска.

– Доброго вечера, Лилиана, – поздоровался он, сделав легкий кивок головой.

А затем уверенно переступил порог двери.

Я уже привыкла, что Бэйл везде чувствовал себя, как дома. Как правило, он не спрашивал, можно ли войти. Не спрашивал, есть ли у меня свободное время. Он просто делал то, что считал нужным. Впрочем, я не обращала внимания. Мне казалось, что все это – результат его воспитания ашаи. А еще – часть положения, которое мужчина занимал при особе брата императора.

– И тебе доброго, – улыбнулась я. – Ужасно рада тебя видеть!

Бэйл улыбнулся в ответ, но мне показалось, что глаза его при этом совсем не улыбались. Светлые, чуть зеленоватые радужки отдавали мрачной болотной тиной.

– Тебя освободили? – продолжила я расспрос. – Все обвинения сняты?

Мужчина бросил на меня странный, немного подозрительный взгляд, а затем кивнул.

– Да, хвала Светлой деве. Все снято, все закончилось. Хотя, я так и не понял, как это произошло. Принц Дианар сказал, что это он ходатайствовал за меня, но я, честно говоря, в это не слишком-то верю. Император уже давно не прислушивается к мнению брата.

Я пожала плечами, отвернувшись. Лишь бы не было заметно, как покраснели щеки.

– Может, все так и есть. К чему эти сомнения? Шах-ашаи очень привязан к тебе, Бэйл. Может, его светлейшество в этот раз решил пойти навстречу просьбе брата?

– Да, наверно, – задумчиво покивал мужчина. Но хмурую печать задумчивости с его лица это не сняло.

“Наверно, он очень устал после ареста”, – подумала я. В конце концов, обвинение в нападении на императора еще никому не поднимало настроение.

Бэйл тем временем прошелся по комнате, остановившись у старенького комода. На нем уже три дня лежал и покрывался пылью браслет сапфирового золота. Мужчина задумчиво поднял его. Звякнули сверкающие колечки, сверкнул дорогой металл.

– Почему ты сняла мой подарок? – спросил он, мрачно взглянув на меня.

В груди заклокотало знакомое возмущение. Но мне слишком не хотелось в очередной раз расстраивать друга. Он ведь только что практически вернулся из тюрьмы. А потому я собрала в кулак все свое спокойствие и тихо ответила:

– А зачем ты подарил мне украшение, контролирующее… – я слегка запнулась, краснея, – мои сексуальные связи?

Мне казалось, Бэйл должен был стушеваться. Однако, нормальная в этом случае неловкость так и не дала о себе знать.

– С чего ты взяла, что браслет что-то контролирует? – спросил он после непродолжительной паузы.

И ни одна эмоция так и не проскочила на его лице.

– Мне так ска… В общем, из доверенного источника, – замялась я, стараясь выглядеть уверенно.

В этот момент Бэйл подошел ко мне и осторожно взял за руку.

Прохладные мурашки пробежали по спине, оставив внутри ощущение промозглости.

– Лилиана, поверь, я понятия не имею, о чем ты говоришь, – проговорил он невероятно убедительно. – Этот браслет мне продал ювелир на первой улице Маргариток. Сапфировое золото и россыпь бриллиантов. Вот и все, что мне известно об украшении. И как только я его увидел, то понял, что оно подойдет тебе лучше, чем любой принцессе.

Его голос звучал мягко и размеренно, так, что в конце объяснения мне самой уже было стыдно, что я в чем-то заподозрила друга. Ведь никогда он ни в чем меня не обманывал. Никогда не говорил ни одного дурного слова.

– И… у тебя нет второй его части?

– Лилиана, я понятия не имею, о чем ты говоришь, – произнес Бэйл, прижимая мою кисть к своей груди, от чего мне тут же захотелось сделать шаг назад. – И мне очень грустно, что ты так отнеслась к моему подарку.

– Но…

Мужчина отпустил меня, отвернувшись. И сам отошел к дверям.

– Поверь, дорогая, я вовсе не собирался за тобой следить… Ты сама ведь так и не согласилась быть моей невестой. Так с чего бы мне контролировать твои… похождения?