много проблем. Опять же, Эрика будет переживать, если сдохнет ублюдок. Найдет в чем себя обвинить.

Поэтому довожу бездыханную тушу до ближайшей больницы. Внутри растет чувство голода и неудовлетворенности. Я же зверь. Мне тяжело быть таким цивилизованным, понимающим.

Но она делает меня именно таким. Почти человеком…

После нашего последнего разговора, когда я допытывался, кто поставил синяки, Эрика избегает меня. Прихожу к выводу, что, пожалуй, действительно лучше держаться друг от друга на расстоянии. Потому что всякий раз, когда оказываюсь рядом с ней, меня тянет прикоснуться, втянуть поглубже ее запах.

Но разумеется, эти игры в прятки не могут продолжаться долго. Когда Джорджи взволнованно спрашивает меня вечером, не видел ли я Эрику, и просит посмотреть в округе, не могу отказать невесте отца. Да и сам волнуюсь, куда пропала. Сразу в голову лезут нехорошие мысли о враждебном клане, о подонке Луфусе. Да мало ли опасностей. Эрика слишком беспечна.

К своему облегчению, нахожу ее быстро, чую ее запах неподалеку от дома, сразу беру след. О да, моя сладкая, восхитительно пахнущая добыча… Разве я могу не почувствовать тебя?

Такое невозможно.

Эрика едва не падает, слыша мой голос. Первый порыв – подхватить, заключить в объятия, прижать к себе… Но она явно не настроена на дружелюбие. Сначала мне кажется именно так… Эрика кусает губы, чувствую запах ее крови, и внутри клокочет дикое чувство, желание завыть в голос.

– Ты напугал меня! – выдает возмущенную браваду.

– Ты меня тоже напугала, – отвечаю насмешливо. – Не ожидал тебя здесь увидеть… Ты меня избегаешь?

Эрика, разумеется, начинает бормотать какие-то оправдания, ничего другого я от нее не ждал. Потом замечает синяки на моем лице, которые еще не прошли после стычки с отцом. Они уже не беспокоят, совсем слабые отголоски родительского наказания. Но когда Эрика протягивает руку, желая коснуться их… Внутри все переворачивается, буря эмоций, странных, рвущих на части. Хочется упасть перед девушкой на колени, уткнуться лбом в ее живот…

А потом утащить далеко-далеко, в свою нору, чтобы сделать своей…

Пытаюсь справиться с нахлынувшими эмоциями и одновременно ощущаю, как в Эрике тоже борются два совершенно противоположных чувства. Ее тянет ко мне так же сильно, как меня к ней. Мы заложники этого чувства, и выход тут только один. Точнее, два.

Либо отдаться своей потребности, либо избегать друг друга, ощущая постоянную ломку.

– Чего ты хочешь, Эрика? – спрашиваю, догнав. И получаю ответ.

Не произнесенный вслух.

«Поцелуя. Прикосновения. Тебя».

Это как удар под дых, внезапное откровение сбивает с ног.

Мы можем общаться на ментальном уровне!

Это окончательно сносит мне крышу, как и то, что девушка вдруг обнимает меня, обхватывает руками…

Вздрагиваю от мощного прилива странного для меня чувства… нежности.

Эта эмоция почти подавляет рвущуюся наружу страсть…

Как же сильно я ее хочу

«Ты не можешь. Не должен. Не смеешь», – звучит в голове яростный голос предков.

«Это причинит боль вам обоим. Она не твоего рода, вам все равно не быть вместе. Утолишь сиюминутную страсть, а потом вечная боль, потому что она не примет твою сущность… Такая маленькая, наивная, испуганная девочка. Разве ей под силу укротить зверя?»

Не знаю, как смог ее оттолкнуть. Самое сложное, что приходилось делать в моей жизни. Вызвать ненависть к себе, обидеть, чтобы защитить. Эрика в такой ярости сейчас, что у меня даже возникают сомнения – такая уж она невинная и слабая?

То, что портит машину камнем, вызывает улыбку.

– Я тебя ненавижу!

Почему эти слова звучат для меня как «Я тебя люблю»?

– Я тебя отшлепаю, – даю мрачное обещание, молясь, чтобы сохранить выдержку. Чертовы картинки начинают мелькать перед глазами. Моя рука на округлой упругой заднице Эрики. Еще немного, и наброшусь на нее…

Завожу мотор, но девочка полна решимости доконать меня окончательно.

Залезает следом…

Черт, Эрика, ты выкрутила мне все нервы сегодня вечером, настолько сильно возбудила, что невозможно сбросить напряжение иначе, как отчаянной дракой.

Понимаю, что придется нарушить обещание, данное отцу.

На полной скорости направляю автомобиль в сторону «Колизея». Только хорошая драка, боль, кровь и пот помогут мне пережить эту ночь и то дикое возбуждение, которое вызвала во мне малышка Эрика…

Глава 13

Эрика

Просыпаюсь очень рано, в голове засела одна идея. Мне настолько обидно и неловко после вчерашнего происшествия с Келом! Буквально душат обида и стыд.

Он отверг меня! Причем сделал это, явно не наслаждаясь моим унижением, а совершенно искренне. И мягко, как только мог…Вот только от этого мне еще хуже.

Я не могу пойти на свадьбу одна! Никому не нужной одиночкой! Слишком силен стыд! Мне необходимо прикрытие! Паника настолько велика, что я даже готова унизиться перед Заном. Но, позвонив ему в больницу, узнаю, что после моего визита бедняге стало хуже и родители увезли его в другой город…

Набираю Николь, которая тоже должна прийти на торжество. Разумеется, ни слова не говорю о произошедшем вчера вечером. Я даже не готова пока сама проанализировать все, что случилось между мной и Келом. Просто как можно беспечнее произношу:

– Знаешь, я поняла, что не хочу идти на свадьбу мамы без пары. Все-таки народу будет куча, а Зан уехал куда-то на лечение… И что делать?

– Пригласи Эдварда! – восклицает Николь. – Да, еще и Троя заодно. Для меня, – добавляет смущенно. – Будет классно!

– Может, ты тогда сама позвонишь Эдварду?

– Стесняешься? Боишься отказа? Эрика, не кокетничай, тебе прекрасно известно, что он к тебе давно неровно дышит!

Да, я это знала. Эдвард был скромным, слегка полноватым, но очень приятным парнем. Я знала, что нравлюсь ему. Но потом в моей жизни появился Зан, и все парни вокруг перестали существовать…

Эдварда я всегда воспринимала как хорошего друга, так что без стеснений набрала ему. Договорились, что он заедет за мной в салон красоты, где я собиралась превратиться из гадкого утенка в прекрасного лебедя. Хотя бы на вечер. Сменить джинсы и рубашки на женственное платье.

Мы записались вместе с Николь. Туда за нами и должны заехать кавалеры…

– Ты какая-то особенно задумчивая сегодня, – замечает Николь, когда сидим на маникюре.

– Мама замуж выходит. Я и правда нервничаю, – улыбаюсь смущенно.

– Значит, из-за мамы, говоришь? – задумчиво разглядывает меня Николь. – Ну ладно…

– Что ты все придумываешь? – отмахиваюсь.

* * *

Не могу я поделиться даже с подругой своим унижением, которое до сих пор мучает меня ужасно. Заехавшие за нами Трой и Эдвард в смокингах выглядят остолбеневшими.

– Эрика… – чуть ли не дрожащим голосом произносит