Тэй дотрагивается кончиками пальцев до ствола дерева и проводит по нему ладонью, чувствуя особую мягкость коры. Проходит вглубь, осматривая стройные деревья, оборачивается по сторонам, замечая, что каждая берёза похожа на другую. Отсюда нет выхода, сюда нет входа. Они не нужны ему, он не хочет просыпаться.

Яростный гром содрогает землю, солнечный день мгновенно становится грозовым. Чёрные тучи застилают лазурное полотно небес. Сильный ветер разносит некогда свежие и красивые листья берёзок с ветвей, оставляя те иссохшими и оголёнными. Первые капли дождя с силой ударяются о макушку парня, и Тэй смотрит в небо.

Краем уха слышит точные шаги в его сторону. Парень теряется на несколько секунд и переводит глаза по направлению источника шума. Некто в чёрной толстовке и брюках крепко зажимает в перчатках окровавленный нож. Тэй внимательно осматривает худощавое тело незнакомца, затем замечает, что тот тащит за собой обессиленное тело. Тэй пытается разглядеть лицо, но оно размыто в его сознании, а лицо безжизненного парня изуродовано до неузнаваемости. Незнакомец небрежно кидает тело рядом с одной из берёз. С листьев дерева аккуратно скатываются капельки холодного дождя, разбиваясь о несчастную жертву. На макушке виднеется глубокая рана от тяжёлого предмета, на щеках сплошные синяки вперемешку с глубокими порезами от ножа, губы разбиты в кровь, как и глаза с носом. Жертва сильно прокашливается, выплёскивая из лёгких сгустки алой крови. Старается поднять руку к рёбрам, но сломанный локоть и запястье не позволяют.

– Эй, – грубый тон голоса. – Долго ещё будешь кашлять?

Звонкая пощёчина.

– Ты сильнее, чем кажешься, парень, – водит кончиком заострённого ножа по туловищу жертвы. – Ты хоть представляешь, как мне было жаль изуродовать такую смазливую мордашку?

Вновь смех.

– Выглядишь жалко, – ведёт кончиком ножа к линии челюсти и слегка надавливает на пульсирующую вену. – Насколько прелестно будет, когда я разрежу здесь?

– Зачем ты это делаешь? – спокойным гласом твердит пострадавший парень. – Психопат… Чего ты добиваешься?! – срывается на крик сквозь невыносимую боль в грудине.

Тихий смешок.

– Ты отнял у меня всё, что было, – сильнее надавливает на вену. – Ты отнял у меня всю мою жизнь, ты отнял у меня самого себя, а теперь притворяешься ангелочком? Я хочу, чтобы ты страдал. Страдал так же, как и они.

Парень плюёт своей кровью в глаза напротив, затем ловит губами кислород.

Некто в чёрном злится. Срывается от злобы и пронзает того остриём ножа с правой стороны в районе сломанных рёбер. Довольствуется искажением чужого лица. По роще разносится хриплый стон режущей боли.

– Гори в самом Аду, Тэй Бастьен, – говорит мужчина, что захлёбывается собственной кровью.

Тэй отшатывается от них, услышав собственное имя. Он не мог убить человека. Он не мог причинить кому-то вреда. Он не мог так поступить. Нет. Он не мог.

Тэй хочет проснуться от этого кошмара. Хочет уйти отсюда навсегда. Он не хочет видеть то, как страдает тот мужчина. Но он слышит эти крики, слышит эти мольбы о помощи, слышит эти страдания. Перед его глазами капает алая кровь. На его собственных руках эта проклятая жидкость. Меж его пальцев крепко зажат окровавленный нож.

Он не ангел. Он порождение чудовища.

Взмах серых крыльев с ветки поодаль от них. Тяжёлые перья разрезают воздух ночного Парижа на мельчайшие частицы. Гарпия больших размеров следит и изучает, а затем нападает по законам природы. Чёрные глаза юрко бегают по всей округе, выслеживая свою добычу, слух доходит до краёв города. Она контролирует всё и везде, ничего не упуская. Птица взлетает выше, ускользая в тёмных тучах.

Серый туман окутывает и вовлекает, словно ядовитый дым рассыпается вокруг гарпии. Она спускается ниже, вылетая из тёмного облака, и оказывается над высокими деревьями вечного леса. Макушки елей острые и тонкие, множество из них высыхают и падают на землю, раздавливая под собой лесных жителей.

Внизу слышатся крики банши, рёв упырей и меж всего весёлые возгласы демонов. Лес, кишащий различными тварями, ведёт к величественному каменному замку. Где-то там заброшенные деревни, захваченные монстрами, и где-то там лежат сотни умерших. Всё пропитано гнилой плотью, замёршей в злобе этого проклятого места.

Гарпия влетает в окно одной из башен замка и царапает каменный пол острыми когтями. Птица мигом обращается человеком, и тот отряхивается от пыли. Холодный ветер с улицы неприятно скользит по коже, а затем воет в пустующем месте, отражаясь от голых стен. Здесь до сих пор пахнет кровью ангелов и жнецов, напоминая о том роковом дне.

Мужчина ступает вдоль по коридору, не обращая внимания на разорванные плакаты истинного принца, на треснувший герб старых владений и портрет двух братьев, где глаза старшего выжжены. Он привык ко всему здесь, и следует по выученному маршруту.

Открывает огромные золотые двери и видит перед собой престол с новым истинным королём Царства Духов. Тёмный силуэт в тени собственного замка не двигается, выжидает приближения своего прислужника и стучит тростью с острым наконечником.

– Господин Дункан, – громкий стук трости. Парень кланяется ему в знак уважения, приседая на колени. – Ангел что-то задумал. Он стал приближённым ангелом призрака девушки. Кажется, он защищает её.

– Бутон сон-травы… – хрипит мужчина грубым голосом, далее слышится тихий смех. – Хочет с помощью призрака открыть врата в Царство Духов. Глупец.

Мужчина вновь стучит тростью и жутко посмеивается.

– Сколько лунных дней до дня Великой Тьмы? – повышает голос.

– 30 дней, господин Дункан, – произносит подопечный, склонив голову. Говорит неуверенно. – Что, если та девчонка – ключ?

Тишина. Долгая и мучительная, хоть и длиной в пару секунд. Силуэт с престола поднимается на ноги и ступает к подопечному, размеренно просчитывая каждый шаг. Светлые волосы, завязанные позади в небольшой хвостик, слегка падают на лоб, брови нахмурены, а взгляд неестественно безразличный. Лицо Дункана сурово. Зелёные глаза украшает затянутый шрам по левому веку, такой же, как на тонких губах. Мужчина на вид лет тридцати с мощным телом в тёмном плаще предстаёт перед парнем, затем идёт болезненный удар в живот.

– Вин, замечаешь, как одна мысль о ключе изводит меня? Видишь? – Дункан распахивает глаза шире и трясёт рукой, наблюдая, как прислуга терпит причинённую боль. – Если она ключ, почему до сих пор не в моих руках? ПОЧЕМУ КУКЛА АНГЕЛА ДО СИХ ПОР НЕ У МЕНЯ?!

Душераздирающий крик эхом разносится по замку, отражаясь от стен. Подопечный нервно сглатывает, ощутив неприятную каплю пота на виске.

– Я сделаю всё ради вас, господин Дункан, – опускает голову к земле.

– Маленький мальчик-ангел, – мужчина обходит свою прислугу и идёт в противоположную сторону. – Хочет избавиться от собственного страха неизвестности.