фресок Кирилловской церкви подходила к концу. С большим трудом мне удалось отстоять у духовенства, хозяев церкви, право на сохранение в полной неприкосновенности, без реставрации и дорисовок, фресок, находящихся в правом приделе главного алтаря, с изображением главнейших событий из жизни и деятельности святого Кирилла, епископа Александрийского». И для того, чтобы не закрыть их от взглядов, «…предложил строительной конторе восстановить церковь в ее первоначальном виде и соорудить мраморный иконостас в византийском стиле». Что и было сделано. Мраморный иконостас, как впоследствии и во Владимирском соборе, был разработан Адрианом Викторовичем. Они нас восхищают изящностью рисунка и двумя столпниками, стоящими на сдвоенных колоннах, связанных между собой так называемым «гордиевым узлом». В 1884 году А. Праховым были открыты ценнейшие мозаики: «Пантократор», «Мозаичный орнамент», «Головы апостолов Петра и Павла» и «Архангел», нижняя часть которого осыпалась. По давней традиции здесь в церкви должны быть четыре архангела с лабарами, обращенные на четыре стороны света и олицетворяющие времена года. Сохранившийся был в сине-голубых тонах, то есть «Зима». Настоятель Софийского собора предложил профессору дописать недостающих трех архангелов. Но Прахов перепоручил заказ М. Врубелю, что и было им блестяще выполнено.

М. Нестеров пишет жене: «… поехали к Прахову. Тот меня встретил с поцелуями и очень радушно. Семья его очень странная, все похожи на помешанных, хотя этого на самом деле и нет (семью в подробностях стоит описать отдельно). У Прахова много народу, по случаю получения нового заказа Котарбинским пили шампанское». Жена А. В. Прахова Эмилия Львовна, талантливая пианистка, большой художественной чуткости человек, также могла вызвать звучание «струн души и сердца» у любого, кто был неравнодушен к искусству. По сей день у всех любимая история – безумная любовь к профессорше Михаила Врубеля. Как вечная память об этом безответном чувстве – ее лицо в образе Богоматери на иконостасе Кирилловской церкви. И если на «Лельку» не хотели молиться современники, то сегодня это гордость Киева – гениальное перевоплощение земного, реального в возвышенное, духовное.

А как необычайно привлекательны были дочери – Ольга – музыкант, и Елена – талантливый мастер художественной вышивки. Сын Николай – вначале студент университета, затем художник-декоратор, а также автор ценных воспоминаний. Как-то получилось, что всю семью мы и сегодня видим на стенах киевских церквей. Сам Адриан Викторович – один из апостолов «Сошествия Святого духа», изображенный М. Врубелем в Кирилловской церкви; дети воплощены В. Васнецовым и М. Нестеровым во Владимирском соборе. Но самая главная заслуга А. Прахова в том, что в 1883 году ему было поручено общее художественное руководство всей внутренней отделкой Владимирского собора и сочинение проектов для мраморных, бронзовых и некоторых орнаментальных работ. Стоял вопрос: кого из художников пригласить для выполнения росписей? После долгих лет творческой научно-исследовательской работы в древних храмах и руководства работ по их обновлению и сохранению старой живописи, Прахов смотрел на порученную миссию, как «на синтез всех археологических изысканий в области русского религиозного искусства». Поэтому хотелось пригласить не заурядных «богомазов», а лучших мастеров кисти. А это были Илья Репин, Василий Суриков, Василий Поленов и Виктор Васнецов. Но из мэтров согласился работать только В. М. Васнецов, горячо поддержавший профессора. Об этом одном из лучших соборов в мире, о его росписях, написано достаточно много.

Прожил Адриан Викторович полных шесть десятков и умер в Ялте. Но стоят храмы, которые он построил, сохранил и подарил людям. И все стремятся попасть во Владимирский собор, из-за которого благодаря Прахову, хоть и на десятилетие, Киев стал «столицей искусств»!

Мистические видения на Киевских горах Михаила Врубеля

Ни об одном из обитателей Киева нет столько информации, как о Врубеле. Жизнь одного из самых мистических художников, М. А. Врубеля, тесно связана с нашим городом. Здесь произошли судьбоносные события его жизни, здесь художник начал разрабатывать любимую тему демона, которая открывалась зрителю как нечто таинственное, недосказанное. Киев по праву можно считать колыбелью живописного стиля Михаила Александровича.

Он приехал в Киев студентом третьего курса Академии, имея в творческом багаже 3–4 акварели и десяток рисунков, а покидал его сформировавшимся мастером, который всю жизнь признавался в любви к древнему городу: «Как хорош, однако ж, Киев! Жаль, что я здесь не живу! Я люблю Киев!» Пять лет пребывания в Киеве сам Врубель считал «лучшим периодом своей жизни». Эскизы неосуществленной росписи Владимирского собора, портрет-картину «Девочка на фоне персидского ковра», рисунки и акварели художника сейчас можно увидеть в Киевском музее русского искусства.

В Киев Врубель приехал весной 1884 года по приглашению профессора-искусствоведа Адриана Прахова для участия в реставрации древних росписей Кирилловской церкви. Профессор Николай Мурашко, ответственный за весь комплекс работ, вспоминал о первой встрече с Врубелем: «Михаил Александрович всех к себе очень располагал и внушил уважение к себе всей маленькой артели. При моей попытке с ним поторговаться насчет платы – он, дескать, такой молодой еще» – Врубель возразил: «Я молод годами, но зрел мастерством»…

Считается, что акварели на темы сюжетов М. Лермонтова были написаны в доме № 1 по Андреевскому спуску – М. Врубель снимал там комнату с видом на Днепр. Сын А. Прахова, Николай, писал, что толчком к развитию темы «Демона» была киевская премьера одноименной оперы Антона Рубинштейна: «Очень сильно реагировал на постановку спектакля, пение и игру Тартакова Врубель, которого наша мать Эмилия пригласила после спектакля к нам… Увидев на столе клочок бумаги и маленькую коробочку с акварельными красками фабрики „Фабера“, стал с увлечением писать». Эта манера рисовать и писать где попало и на чем попало, очень часто не завершая гениально начатые рисунки и раздаривать их, была типичной для эмоционального Врубеля. Он поражал многих своими увлечениями, бездумной тратой случившихся вдруг денег при систематическом безденежье.

В Киеве Врубель как художник и педагог зарабатывал довольно значительные суммы, однако свои финансовые дела проводил неаккуратно. В своих мемуарах Н. А. Прахов писал, что в денежных делах Врубель был достаточно щепетилен, и если художнику случалось у кого-нибудь занять небольшую сумму, то возвращал долг при первой же возможности. К деньгам Врубель относился без какого-либо пиетета. Зарабатывал их с трудом, а тратил так, «точно они на него сыпались с неба». Свои работы Врубель ценил недорого. Однажды Врубель пришел в дом Праховых и радостно сообщил Эмилии Праховой: «Ведь вот, Эмилия Львовна, бывают же на свете такие хорошие люди! Я понес в ссудную кассу Розмитальского свою акварель, спросил за нее два рубля, а он сам дал мне целых пять!» В ссудную кассу Розмитальского и Дохновича, которая располагалась на углу Крещатика и Фундуклеевской, Врубель заходил частенько. Целью его визитов, помимо желания