Амирель приуныла. Неужели ей так и не придется стать свободной женщиной и самой решать свою судьбу?

– Не хмурься, разберемся с врагами и посмотрим, – неопределенно пообещал Феррун, легко спрыгивая с лошади и открывая задние ворота некрополя. – А теперь помолчи! Это кладбище королей и их близких. Шуметь здесь не стоит. Да и стражники неподалеку, а я не хочу, чтоб хоть кто-то подозревал, что это не просто королевский некрополь.

Она благоговейно замерла. Вокруг высились склепы и рядами стояли одиночные могилы, закрытые мрамором или порфиром с красивыми памятниками над ними. Все вокруг угнетало, и она притихла, опустив плечи и попытавшись спуститься, чтобы не ехать по освященной земле верхом.

Но Феррун ей это не позволил. Ведя Агфе в поводу, он стремительно подбежал к уже знакомой ему двери в королевский некрополь и только тогда снял Амирель с седла. Вынул из кармана какие-то острые железки и поковырял ими в замке. Дверь распахнулась, и он, велев кобылке ждать их здесь, вошел внутрь, плотно притворив за собой двери.

– Роуэн многое умеет, – с тихим смешком пояснил он свое умение вскрывать замки без ключей. – Он меня и научил. Полезно.

Огромный темный зал внушал священный трепет, но Феррун без малейшего сомнения привел жену к одному из порфирных саркофагов и легко сдвинул крышку. Подхватил Амирель на руки и спрыгнул вниз. Она едва не вскрикнула от внезапности, но каким-то чудом смогла удержаться.

– Здесь нет покойника, и никогда не было. Это пустышка, кенотаф, последний король лежит вовсе не здесь, – успокоил он ее, нервно глядящую вниз.

Поставив ее на пыльный от порфирной крошки пол, показал на выломанный проход:

– Не нашел запорного механизма, пришлось выбить стену. Пошли!

– А вдруг кто-то войдет в здание и увидит открытый саркофаг? – нервно спросила Амирель. – Поднимется скандал!

– Не поднимется, – уверил ее Феррун, твердой рукой направляя вперед. – Беллатор уменьшил охрану некрополя вдвое, и теперь они обходят дозором кладбище только по периметру и не суются внутрь королевской усыпальницы, это им запрещено.

– Но они могут увидеть Агфе! – Амирель не могла понять, как можно быть таким легкомысленным.

– Ну и что? В руки она все равно не дастся, а жаловаться им некому. Беллатор сразу поймет, в чем дело. Да и не такие стражники дураки, чтобы не понять, чья это лошадка.

– Да уж, с тобой никто в здравом уме связываться не станет, – проворчала Амирель, прикрывая нос от пыли полой плаща.

– Вот именно, – довольно подтвердил ее слова Феррун. – Но будь осторожна и держись за мой рукав, для тебя здесь темновато.

– Да я вообще ничего не вижу! – ухватившись за него, призналась девушка. – Здесь мгла кругом. И пахнет тленом.

– Не обращай внимания. Сейчас выйдем подальше в тоннель, там дышать уже легче, и будем проверять, есть дракон в катакомбах или нет.

По спине Амирель прошел боязливый холодок. Она не верила в существование драконов, но на ее повелительный зов вполне мог вылезти какой-нибудь отвратительный и страшный зверь. Она молчала, лишь слегка покусывая губы от волнения. Феррун все равно не стал бы слушать ее уговоров, и она полагалась лишь на собственное везение, столько раз выручавшее ее из, казалось бы, смертельных ловушек.

Постепенно небольшой довольно узкий ход расширился и превратился в широкий тоннель. Неровной формы камни тускло отсвечивали в высоких стенах, но дорогу под ногами Амирель все равно разглядеть не могла. Было неспокойно и даже страшно, несмотря на присутствие совершенно спокойного Ферруна. Он быстро шел вперед, не останавливаясь и не оглядываясь, будто хорошо знал дорогу.

– Ты уже был здесь?

– Да, я тебе об этом говорил.

– Ты говорил, что спускался в катакомбы, но не говорил, что был, собственно, здесь. Подземелье же огромное. Интересно, кто и для чего его построил? – она задрала вверх голову, пытаясь рассмотреть потолок, но ничего не разглядела в темноте.

– Здесь карстовые пещеры, их никто не строил, просто использовали. Но вот для чего построено все остальное, не знаю. Может быть, прятаться во времена вражеских нашествий? Вода здесь есть, если захватить побольше еды, то продержаться можно довольно долго.

– Похоже на то, – у Амирель не было других предположений. – Но неужели в те далекие времена тоже шли кровопролитные войны?

– Войны были всегда. У соседей ведь всё всегда лучше. Почему бы их и не захватить, если есть силы? – сделал насмешливый вывод Феррун. – Но мы пришли. Дальше идти нет смысла. Попробуй, почувствуешь ты что-то большое и живое, или нет?

Амирель отпустила плащ Ферруна и сделала наугад пару шагов в сторону. Остановившись, закрыла глаза и прислушалась. Мелких зверьков вокруг было много, но никого большого не ощущалось.

– Никого больше крота или крысы не чувствую, – она тихо вздохнула, то ли от огорчения, то ли об облегчения. – Но это и к лучшему.

– Попробуй это сделать с Серебром ночи, – он снял с себя амулет и надел ей на шею.

Амирель поежилась, ожидая привычных неприятных ощущений. Но тут же возмутилась – доколе ей будет управлять этот бездушный наглый камень! Это она должна и будет главной, а вовсе не он!

И когда амулет, соприкоснувшись с ее кожей, засверкал угрожающими красноватыми искрами, она сжала его в кулаке и сердито прицыкнула на камень. К ее радости, даже торжеству, он потеплел, но загорелся ровным синим светом, признавая ее власть.

– Ух ты, он тебе подчинился! – с некоторым недовольством заметил Феррун. – Ты стала сильнее. Даже не знаю, хорошо это или плохо.

Не отвечая, Амирель отпустила камень, широко раскинула руки и снова прислушалась. Теперь, с помощью амулета, она чувствовала живых существ на многие мили вокруг. Они бегали, суетились, волновались, занимались своими делами, но никого большого между ними не было.

– Самые большие звери – это лисы в норах наверху и ласки. Крупнее нет ничего, – сделала она вывод, снимая Серебро ночи и передавая его владельцу. – Даже волков я не почуяла. Под королевским дворцом дракона нет, это точно. То, что написано в найденном тобой свитке – просто красивая сказка.

Феррун выругался, вешая амулет обратно на грудь.

– Досадно, и очень. Я надеялся на помощь дракона. Без него не знаю, что и делать. Нас уничтожат, и ничего противопоставить врагам мы не сможем.

Амирель ощутила внезапно дунувший холодом ветер.

– А Серебро ночи не поможет? – она с надеждой посмотрела на горевший синим пламенем камень.

– Если только ты его наденешь и велишь южакам убраться восвояси. Но даже если у тебя это и получится, во что я не верю, они все равно вернутся, когда тебя не станет. Мы же не вечны. Нужно что-то кардинальное, такое, чтоб они забыли к нам дорогу.

– А клятва на крови? – предложила она, вспомнив, как сгорали нарушившие ее северстанцы.