chitay-knigi.com » Историческая проза » Партизан. От долины смерти до горы Сион. 1939–1948 - Ицхак Арад

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 21 22 23 24 25 26 27 28 29 ... 70
Перейти на страницу:

Марков, по национальности русский, в период польской власти преподавал общую историю в идишской школе "Фолксшул" в нашем городке Свинцяне. Он был членом подпольной коммунистической партии. За несколько лет до начала войны польские власти его арестовали и послали в концентрационный лагерь Картун-Барзе, где содержали коммунистов. В сентябре 1939, когда Советы овладели западной Белоруссией, он вышел из тюрьмы, вернулся в Свинцян, был назначен мэром городка и избран членом Верховного совета Белорусской республики. С вторжением немцев, сбежал в СССР, но уже в конце августа 1941 вернулся с еще двумя, чтобы организовать партизанскую деятельность в округе.

Партизаны Маркова сняли с убитых германских офицеров мундиры, взяли их оружие и документы, освободили переводчицу и скрылись в лесу. Переводчица пешком вернулась в Свинцян и рассказала все, что знала, и то, что именно Марков командовал засадой. К вечеру в Свинцян и Линтоп прибыли подразделения полиции безопасности и СД, и большие силы литовской полиции. Ночью в Свинцяне было арестовано около 100 человек, а в Линтопе и окружающих его деревнях — более 300. Большинство арестованных составляла польская интеллигенция, русские, белорусы, а также офицеры и сержанты бывшей польской армии. На следующее утро, по дороге на работу, я встретил этих 100 арестованных, идущих по трое в ряд из городка, в сопровождении около десяти литовских полицаев и двух немцев. Многие лица были мне знакомы. Это была местная польская элита, и среди них несколько ксендзов. Люди шли, молча, и через несколько минут скрылись за поворотом дороги.

Их вывели за город и тут же всех расстреляли около ям, которые были вырыты ночью. Среди расстрелянных ста человек были и два еврея из гетто, которые по непонятным причинам оказались среди всей этой компании. Немцы и литовские власти использовали операцию советских партизан Маркова как повод для истребления польской интеллигенции округи, несмотря на то, что она была настроена крайне антисоветски.

Всего было расстреляно 400 мужчин, многие в прошлом военные, и они шли на смерть без всякого сопротивления и попыток спастись бегством. Наши соседи христиане нередко насмехались над евреями, идущими на расстрел без сопротивления. После этого случая мы больше не слышали насмешек.

После расстрела, в местных газетах и уличных объявлениях было напечатано следующее:

"Мужчины и женщины округа Вильно!

19 мая, в 7 часов утра, были убиты из засады два офицера из штаба округа по дороге из Свинцяна в Линтоп, севернее Вильно… В наказание были расстреляны 400 вредителей и террористов… Я призываю население округа Вильно встать против большевиков и террористов. Немедленно сообщайте о любом незнакомом человеке, появившемся в округе…Те, кто помогает большевикам и бандам террористов, или не сообщает о них, будут жестоко наказаны и подлежат расстрелу. Человек, не выполняющий этот приказ, подлежит смертной казни. Если все население округа будет замешано в эту террористическую деятельность, будет предпринято коллективное наказание. Те же, чьи сообщения будут верными, получат большую денежную премию или продуктовый подарок…

Подпись:

Гебитскомиссар округа Вильно

Вольф".

Появление Маркова, которого мы отлично знали и многие были его учениками в «Фолксшул», было для нас большой поддержкой. Следовало установить с ним связь, уйти в лес и присоединиться к нему. Но после засады на шоссе Свинцян-Линтоп его группа исчезла на многие месяцы, до весны 1943 мы ничего не слышали о нем и деятельности его отряда. Немцы ввели в Свинцян постоянное литовское подразделение, действовавшее против партизан. До конца 1942 не было никаких партизанских действий в нашей округе. Акция возмездия немцев показала, что ждет жителей гетто, если ими будет обнаружена наша подрывная деятельность. Было ясно, что любое действие с нашей стороны или даже подозрение во враждебной деятельности в гетто приведет к уничтожению всех жителей гетто. «Юденрат» использовал акцию возмездия немцев, чтобы объяснить жителям гетто, насколько опасна для них наша деятельность. Мы решили вести себя более осторожно с покупкой оружия, и повременить с посылкой нескольких наших ребят на поиски связи с партизанами.

Спустя несколько месяцев мы все же послали нескольких наших товарищей, которые должны были попытаться найти связь с группой солдат Красной армии в районе Линтопа. Рувка Левин и еще двое из наших ребят вышли на это задание в конце августа 1942. Все трое были вооружены пистолетами. План был такой: добраться до знакомого Рувке крестьянина и с его помощью связаться с солдатами. Мы с напряжением ждали результатов. Мы знали какова опасность, если ребята наткнутся на немцев или литовских полицаев. Через четыре дня ребята благополучно вернулись в гетто. Новости их были разочаровывающими. Выяснилось, что всю группу солдат и офицеров, о которых рассказал им крестьянин, составляли четыре советских солдата, сбежавших из плена и работавших у местных крестьян. Один из солдат даже женился на местной девушке. Они не были партизанами, не было у них оружия и, очевидно, они не очень стремились воевать. При появлении немцев или литовских полицаев они прятались, пока те не убирались. Местные крестьяне рассказали ребятам, что партизаны действуют в районе озера Нарочь, но с ними нет никакой связи.

Даже если не было реальных результатов этой вылазки, но сам поход из гетто, движение через округу и благополучное возвращение были для нас достижением. Это была первая акция нашего вооруженного звена, которое, по сути, вело разведку вне гетто в сельской местности и в лесах. Мы преодолели психологический барьер страха выхода за пределы гетто и движения по сельской местности. И литовская полиция, и подразделения германской службы безопасности не нанесли нам никакого ущерба. Этот опыт был нам важен перед окончательным выходом из гетто, когда придет время.

9. В угасающем гетто

Каждодневная жизнь была тяжелой. Гетто жило на грани голода. Паек, выдаваемый властями, недостаточен для самого жалкого существования, и с голода не умирали лишь благодаря продуктам, которые жители добывали на местах работы и тайком проносили в гетто. Каторжная работа с утра до ночи, оскорбления и издевательства со стороны соседей христиан еще более усугубляли жизнь. Местное население в большинстве своем было настроено враждебно, у враждебности этой были глубокие антисемитские корни, и она вырвалась наружу со всей силой под властью нацистов. Мы встречались с местными по пути на работу, когда шагали по шоссе, а они стояли по сторонам, на тротуарах, по которым нам запрещалось идти, и надсмехались над нами. Это же самое они делали на местах работы, где мы трудились бок о бок с ними. Особенно трудно было переносить издевательские насмешки тех, с которыми в прошлом учились в одних классах, сидели за одними партами. И потому, возвращаясь в гетто, мы чувствовали облегчение. Гетто, со всеми его отрицательными явлениями, было для нас убежищем. Более того, оранжереей, в сравнении с враждебным окружающим миром.

В мае "юденрат" послал меня работать на большую лесопильню в нашем лесу. Я проработал там четыре месяца. Лесопильня производила работы для германской армии. Огромные бревна привозили из леса, и мы распиливали их вручную на отрезки длиной в 4–5 метров. Механические пилы разрезали их на доски. Работали по десять часов в день, и первое время работы было очень тяжелым. Мало-помалу привыкали. Моим напарником по распилке был мой одногодок Мотке Зайдель, с которым я сдружился в те дни. Мотке обладал низким голосом, и в долгие часы работы мы напевали. Старший сержант немец, в достаточно преклонном возрасте, который был одним из тех, ко принимал нашу работу, приказывал нам петь русские песни. Если в песне встречалось слово "Сталин", мы заменяли его на "Зелиг", чтобы нас не обвинили в восхвалении Сталина.

1 ... 21 22 23 24 25 26 27 28 29 ... 70
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 25 символов.
Комментариев еще нет. Будьте первым.
Правообладателям Политика конфиденциальности