Немного о своих обязанностях.

– Тебе очень повезло! Слушай этих людей, все это тебе обязательно в жизни пригодится. Сможешь и в нашем городе использовать новые знания, – наставляла меня мама. Конечно, она просто не могла допустить такую дикую мысль, даже в теории, что я смогу навсегда или на долгое время остаться в Москве работать. Два месяца стажа – ерунда, наоборот, учеба – это отлично. Ну а потом-то домой. Забавно, я тогда еще с грустью подумала, хватит ли интереса Севера ко мне на все эти два месяца или все закончится гораздо раньше?

За мной приехала женщина-сопровождающий, а в машине ждал все тот же детектив. Женщина представилась моей маме сотрудником аэропорта, нанятым компанией «Север». Мама с легким сердцем отпустила меня обратно.

В самолете Севера почему-то не было.

– Господин Герра вылетел в столицу этой ночью, – безучастно ответила на мой вопрос женщина-сопровождающий. Это заявление – как громкая пощечина мне. Наивная, думала, он будет рядом. Но Север не такой человек. И отношения с ним не могут быть обычными. Если, конечно, они еще есть…

Утром и по дороге в аэропорт еще несколько раз пыталась дозвониться до Инессы – результата ноль. Надеялась, что сегодня еще рано звоню, и сестричка может просто спать. Но когда меня привезли к ней на квартиру, обнаружила все в том же порядке, как когда уезжала. Записка одиноко лежала на том же месте. Кровать Инессы была застелена. Даже в холодильник заглянула – и там все так же.

Шестым чувством поняв, что сестра попала в беду, схватила пальто, сумку и помчалась в ближайший полицейский участок.

– Девушка, что вы хотите? Мы приняли ваше заявление, с вами свяжутся. Ждите. А сейчас, пожалуйста, покиньте помещение!

Примерно так меня выставили за дверь полицейского участка. На мое «человек пропал» прозвучало холодное «пишите заявление».

– Женщина молодая, может, понравился кто-то, загуляла. Вернется через недельку!

А потом к дежурному или кто он у них там еще несколько зевак присоединились, которые тоже не замедлили высказать свое мнение:

– «Темная комната»? Это ж клуб богатеньких извращенцев! Ага, конечно, да у них и не такое нормально! Объявится к концу недели, точно!

Не добившись никакого результата, помчалась в клуб. Где тоже получила отказ. Без пригласительного меня не пустили, и на вопросы никто не даже не собирался отвечать. В конце концов вернулась домой, надеясь, что в полиции все же правы и это я, глупая молодая истеричка, переволновалась и зря паникую. Инесса действительно могла с кем-то уехать. Я не маленькая, она мне не нянька, чтобы отчитываться. Животных в квартире нет, чтобы за них переживать. Поэтому на самом деле такое могло быть.

До полночи все еще металась по квартире в сомнениях, то порываясь отправиться на поиски Инессы к клубу, то останавливая и ругая себя за спешку. А потом еще часа три обзванивала больницы и морги. Каждый новый звонок сводил с ума, когда люди на другом конце искали в базе данных пациентов, схожих с Инессиным описанием.

В шесть утра, уже совсем без сил, отправила сообщение Линасу, что у меня чрезвычайные обстоятельства и что я не смогу приехать. Отключилась в буквальном смысле на телефоне.

Проснулась около десяти. Ощущение, будто меня всю ночь били. Набирая на автомате в тысячный раз номер Инессы и слушая, как оператор сообщает, что абонент вне зоны доступа, прошлепала на кухню и заварила чай. Слезы уже не текли, похоже, все, что могла, выплакала ночью. Нет, у меня не было ни мысли, ни желания обратиться к Северу. Он вряд ли мне поможет. Нет у нас тех отношений. Секс… да. Великосветские развлечения. Но разве можно у такого человека просить помощи? Уверена, он лишь посмотрит на меня, как на таракана, как он это любит делать, ухмыльнется, и все.

С чашкой в руках, в растянутой майке на голое тело блуждала по квартире сестры. Ее компьютер запаролен. Нет никакой возможности влезть туда и посмотреть ее контакты. В социальных сетях мы не успели подружиться, а у нее для тех, кто не в друзьях, доступ закрыт. Никаких записных книжек и обычных писем. Никакого дневника. Современный мир…

Устав измерять комнату шагами, села на диван и сделала телевизор погромче. Не выключала его, как приехала. Не знаю, может, надеюсь или боюсь что-то увидеть в сообщениях.

– А теперь переходим к криминальным новостям, – раздалось уже привычное. – Не утихает череда скандалов, связанная с семьей разорившихся олигархов Митяхиных. Пока полиция расследует дело о взяточничестве, семью потрясло новое горе. Дмитрия Митяхина, сына бывшего депутата Митяхина, нашли мертвым. Его тело спасатели выловили сегодня из Москвы-реки. Молодой человек не отличался добрым нравом и вел себя, как большинство представителей золотой молодежи, – ночные гонки по городу на дорогих автомобилях, участие в скандалах с наркотиками. Его нередко обвиняли в связях с представителями нетрадиционной ориентации…

Я буквально впилась глазами в экран. Они показали фото. Это же… Димасик! Уже не чувствовала, как слезы залили мое лицо, как в тумане раздавался голос ведущей:

– Следователь пока не готов сделать окончательное заключение о причинах смерти Дмитрия Митяхина. Доподлинно известно только то, что смерть наступила в пятницу ночью, шестого марта.

К другим новостям…

Трясущимися пальцами набрала номер телефона полицейского отделения, где была накануне. Пока все объяснила, пока меня связали со следователем, который вел дело Инессы…

– Вы понимаете?! – буквально кричала в трубку. – Она на самом деле пропала! Она уехала в пятницу вместе с Дмитрием Митяхиным! Я… я раньше не знала его фамилии. Только что говорили по телевизору… Пожалуйста! Вы можете что-то сделать?

– Да, спасибо за информацию, – ответил мужской голос на том конце. – Мы свяжемся с вами, как только что-то будет известно.

– Но… подождите! – я кричала уже в пустоту, следователь отключился.

Я в ужасе замерла. Только сейчас начало доходить, что Инесса, возможно, тоже… Нет! Я же вчера обзвонила все морги! Тело… Тело Димы выловили только сегодня! Надо что-то делать! Надо искать! Может быть, есть еще шанс спасти Инессу!

Вздрогнула. В дверь позвонили. Сорвалась с дивана и понеслась открывать. Сердце стучало так, что, казалось, сейчас выскочит наружу. Не глядя в глазок, резко распахнула дверь. Надежды рухнули. На пороге стоял Север.

– Это вы, – вырвалось у меня. Резко развернулась и поспешила в комнату, слезы снова хлынули из глаз. Черт! Черт! Черт! Вот этот концерт ему совсем не надо видеть! Подошла к окну и постаралась аккуратно, одними подушечками пальцев убрать влагу с лица, чтобы не растереть, не добавить жалости себе.

– Елена, – его голос заставил меня вздрогнуть. – Повернись.

Я заставила себя. Заставила свои слезы заткнуться и через волю, через себя обернулась. Он недовольно смотрел на меня. Брови опять хмуро сошлись на переносице.