ладно, – зашептала я ему в ухо. – Потом, когда высплюсь.

Он пожал плечами:

– Как только у тебя появится желание, я сразу тебя выслушаю.

Через семь минут мы высадили Лидию Семёновну возле её дома, а ещё через десять вошли в нашу квартиру. На кровать я рухнула прямо в одежде. Ни мыться, ни переодеваться сил не было. Последние четыре ночи я почти не спала. Тоска в груди приобретала формы огромного зелёного аллигатора, который жадно пожирал мои внутренности, отчего-то решив начать с сердца.

Проснулась я ближе к двум. Не выспавшаяся, не отдохнувшая и разбитая. «Ничего страшного, – громко пообещала я отражению в зеркале. – Первая любовь и хороша тем, что она первая. Забудется. Надо на учёбе сосредоточиться, а то ещё и не поступлю никуда». И, засунув ноги в тапки, с несчастным видом поплелась на кухню.

– Проголодалась? – спросил папа, как только увидел меня. Он попивал чай из любимой кружки и с интересом рассматривал горы снега за окном.

– Не очень, – ответила я, – но после душа всё может измениться.

– Душ – это хорошо, но ты лучше в окно погляди. Живописный сегодня оттуда вид открывается. Думаю, он тебя непременно порадует.

Спорить не хотелось. «Быстрей посмотрю – быстрее отстанет», – решила я и прижалась животом к подоконнику. Ничего нового внизу не было. Как всегда, машины, как всегда, снег и…

Прямо перед нашими окнами парень в чёрной куртке нараспашку вытаптывал огромные, местами кривоватые буквы, которые складывались в: «Наташка, давай мириться!»

Дышать стало легче. Словно был насморк и исчез. Словно кто-то развязал на талии чересчур тугой пояс. По щекам снова покатились слёзы, но теперь уже счастья. Приложив ладошку ко рту, я дёрнула шпингалет, распахнула настежь окно и во всё горло закричала: «Давай!»

Ромка повернулся и помахал мне сдёрнутой с головы шапкой, а через мгновение послал несколько воздушных поцелуев.

– Ну, я же говорил, что понравится, – довольно произнёс папа, намыливая кружку в раковине.

Я рассмеялась и обняла его спину.

– Он мне всё-таки поверил? Понимаешь, поверил!

Папа усмехнулся и, повернувшись, погладил мои волосы.

– Конечно, поверил! Володя при желании может быть очень убедительным. Солдат всё-таки.

Я выдохнула и побежала в прихожую за курткой. С того дня «Давай мириться» стало нашей с Ромкой кодовой фразой.

***

Следующие две недели ничего не менялось. Ромка учился, подписчики в нашей группе ждали нового заседания суда, я сидела дома, навещала папу и иногда прогуливалась по улице Братьев Райт. Запомните: призраки, как правило, обитают в двух местах: либо рядом с родными, либо там, где остановилась их жизнь. Я успешно чередовала оба эти места. Савву не искала, «Демидыча» не трогала, о Тимуре старалась не думать.

На улице холодало. Люди заменили яркие плащи толстыми куртками, многие натянули на уши шапки. Светофор работал без перебоев. Время от времени я считала прохожих, которые скользили по пешеходному переходу, таща в руках тяжёлые сумки с продуктами. Врать не стану: «Демидыча» я вспоминала часто, но давить на него не хотела. Верила, что он одумается и придёт на улицу Братьев Райт. В мире иногда случаются странные вещи, если проблему не дёргать в разные стороны, она, бывает, разрешается сама. Главное – иметь терпение. Оно меня часто выручало, выручило и сегодня. На шестнадцатый день «Демидыч» нашёл меня сам.

– Где тебя носило? – зашептал он мне в затылок, пока я разглядывала странный рисунок на шапке одного из прохожих. – Четыре дня тебя выслеживал.

Я оглянулась. Он стоял у столба в том же плаще, что и две недели назад, только с отстриженной бородой и причёсанными волосами.

– Не хотела тебя беспокоить. Савва приходил?

Он быстро крутанул плечом и вытащил из кармана старый-престарый, наполовину убитый телефон и приложил к уху.

– Приходил. Мы не сладили… Но я дошёл до приюта. Нет у этого парня родных. Он из Дома малютки сюда приехал. Отказник. Только родился он не здесь, а в Ч***: в тамошнем приюте мест не было, вот и отправили его к нам.

– Значит, – я пожала плечами, – нам можно попробовать поискать его родителей в Ч***.

– Нам?

– Ну, ты же не просто так меня выслеживал?

Он кивнул и усмехнулся. На это раз по-доброму.

– Услуга за услугу. Помню! – И подал руку, которую я почти пожала…

Глава десятая

Вы когда-нибудь ездили в электричке? Я ездила. В ней я провела большую часть своего детства. Сначала в деревню к тёте Глаше, потом обратно в город и так по кругу. Зимой в вагонах бывало холодно, а летом чересчур жарко из-за большого скопления дачников, пахло пирожками, потом и пивом, но я всё равно любила электрички. Чаще всего садилась к окну, приваливалась к стенке и засыпала, а если не спала, то читала. Электрички напоминали мне колыбель. В них я вспоминала маму и её тёплые, ласковые руки.

Жаль, сегодня всё было каким-то другим. Необычным и даже немного отталкивающим…

Зайдя в вагон, я опустилась на деревянное сидение, «Демидыч» плюхнулся напротив и, расстегнув плащ, стал обмахиваться его полами, как веером. На его лбу выступило несколько капель пота.

– Первый раз в электричке? – догадалась я.

– Да, – нехотя согласился он. – Только на поезде дальнего следования катался да и то сто лет назад, когда в армии служил.

– Поверь, это не адская машина, – улыбнулась я. – Здесь с электропилами никто не ходит, разве только семечками торгуют да песни под гитару играют.

«Демидыч» усмехнулся, я отвернулась к окну. Поезд запыхтел и качнулся, колёса застучали по рельсам с характерным звуком чух-чух-чух.

– Расскажи мне про Савву, – полушёпотом попросила я, следя за удаляющимся перроном.

«Демидыч» закашлялся и сделал глубокий вдох. Со вчерашнего дня он уже дважды пытался замять этот разговор.

– Пожалуйста! Мне важно знать, что произошло, ‒ решила не отступать я, ‒ только телефон достань, а то люди уже начали поглядывать в нашу сторону.

– Ладно. – Швыркнув носом, он вытащил из кармана мобильник и приложил к уху. – Нечего рассказывать. Он пришёл, я попытался поговорить с ним, прощение попросил, об аварии рассказал. Только всё без толку. Ты бы видела, как он удивился, когда понял, что я могу не только лбом об пол стучать. В жуткое бешенство пришёл. Какое там окно… Он чуть холодильником меня не пришиб.

– А соседи?

– Соседи опять хотели милицию вызывать. Насилу из дома удрал. Где только от него не прятался. На вокзале спал, поэтому и пошёл тебя искать.

– Ясно, – кивнула я и снова посмотрела в окно. Перед глазами проносились нестройные ряды крючковатых берёз и елей. – Ты поспи пока. Дорога длинная –