Медленно успокаиваясь, она посмотрела на меня.

– Зачем она вам?

– Я же сказал, – повторил я терпеливо, – моему другу…

– Зачем она вашему другу?

Тут я мог только развести руками.

– Знаете… Когда меня друзья просят, я не спрашиваю, зачем им это надо. Ваш спутник, – я мотнул головой в сторону Атаниэля, – должен это понимать.

Рентара вздохнула.

– Я не знаю, правда это или ложь. Но если бы и не это… – она замешкалась, – как я сказала, была война. Книги давно нет. Она сгорела. Она была со мной в Брен Хисалет – но Брен Хисалет больше нет.

Я молча смотрел на неё. Всё получалось слишком похоже на то, как говорила Гретхен. А я не хотел соглашаться с тем, что Гретхен права.

– Это невозможно, – сказал я упрямо.

– Книга погибла, – повторила Рентара задумчиво, – но если вы скажете, что ищет ваш друг, я, возможно, смогу помочь.

Я снова развёл руками.

– Тогда мне нечем вам помочь.

Я встал.

– А если я привезу сюда её саму? Вы примете нас?

Рентара колебалась.

– Я хотела бы, чтобы это было в присутствии Атэ.

Я пожал плечами.

– Если вам мало ваших истуканов, то назначьте день.

– Завтра, – сказала она, – вечером.

Чёрт.

– Давайте в следующую пятницу, – попросил я, – или в субботу, или в любой другой день. Только не завтра.

Она кивнула и оглянулась на Атэ.

– Пятница, – подтвердил тот.

– Ладно, – я осушил кружку до дна, – в пятницу. Спасибо, – я усмехнулся и поёжился, – за тёплый приём.

В пятницу дождь усилился. Гретхен в библиотеке не появилась. Пожалуй, это был первый случай, когда мне её не хватало. Потому что если бы она была рядом, вряд ли мне удалось бы полдня таращиться на серые полосы на оконном стекле и думать, думать, думать.

При всем моем упрямстве шансов, что Талия пошлёт мне записку, почти не оставалось. Она исчезла так глупо… В голове крутилась навязчивая мысль снова, уже всерьез, набить морду Барни, но в глубине души я понимал, что это бесполезно. Во-первых, какой бы сволочью он ни был, боли он не боялся. А во-вторых, скорее всего, и сам не знал, куда возил меня кэб.

С другой стороны, тот факт, что записки не было, вселял в меня надежду. Талии был нужен я. Другие хастлеры ей не подходили. Чувство гордости было странным и несвоевременным, но всё же оно было. Можно ли найти человека на двадцати островах, зная только его имя? Я изо всех сил пытался сосредоточиться на этом вопросе, но не мог. В голове постоянно всплывали касания сухих пальцев и странное тепло по всему телу. То, чего не было у меня много лет. То, чего, наверное, не будет уже никогда. Так просто было спать и ни о чём не думать, пока этот чёртова чародейка не разбудила меня. Что в ней такого, что она стала для меня единственной? Что вообще может заставить человека полюбить? Взгляд? Голос? Запах? Прикосновения, нежные или грубые? Разговоры? Не знаю.

Я знал Тали всего четыре встречи. Я не видел её лица и почти что с ней не говорил. Что это – жажда тела, отвыкшего от близости? Вряд ли. Никто не мешал мне снимать проституток в «Пышке» каждую неделю, но мне просто не хотелось этого. Какими бы красивыми они ни были, после них всегда было холодно. Хотелось плеваться от себя самого. А почувствовав в руках тело Тали, я будто свихнулся. Казалось, в ней – всё, чего мне не хватает. И не нужны разговоры, чтобы понять, и дела, чтобы доказать. А теперь её не было. Это казалось невозможным. Нельзя встретить кого-то настолько «твоего», чтобы потерять его вот так, не успев увидеть лица.

И, самое главное, я не мог понять, как существовать дальше, зная, что где-то рядом есть этот мир, со звонким, как колокольчик, именем Талия. Это всё равно что лишиться иты, только гораздо больнее. Совсем недавно я думал, что ничего хуже иты быть не может, а теперь я узнал новый, куда более редкий наркотик, и он назывался Талия.

***

С работы уходить не хотелось. Как не хотелось и идти на неё утром. Было просто всё равно, где оставаться, и я решил заночевать в библиотеке. Такое случалось со мной нечасто, но на подобный случай в комнатушке за моим столом стоял затянутый покрывалами топчан.

Напоследок нужно было попытать счастье последний раз, но мне так не хотелось выходить на улицу, что я решил вспомнить былые деньки и заодно проверить кое-что.

«Ли…» – позвал я мысленно.

Какое-то время в голове было тихо. Я повторил:

«Ли».

«Трэйн?»

Полагаю, голос Лиаро можно было считать удивлённым. Мысленная связь не зависела от иты. Чёрт его знает, от чего вообще она зависела. Но такая связь была просто необходима между боевым ведьмаком и целителем, и хотя никто не требовал от нас особых познаний в магии, я не видел ведьмака, который бы этого не умел. По крайней мере, из тех, кто выжил.

«Ли, письмо», – напомнил я.

«Нет».

Вот и весь разговор. Мне окончательно захотелось уснуть и не просыпаться. Но даже этому желанию исполниться не было суждено. Я не сразу понял, что меня разбудило, и где я нахожусь, но машинально замер, когда глаза мои открылись. Что-то скрипнуло. Половица. Привидения? Было бы забавно встретить одного. Я огляделся по сторонам. Ничего, похожего на оружие, не нашёл. Не одеваясь, подхватил со стола толстый том в деревянной обложке и, подкравшись к двери, выглянул наружу.

Секунду я не видел ничего. Затем за окном сверкнуло, и раздался грохот. И правда привидение. Около одного из шкафов колыхалась в воздухе тень такая чёрная, что я едва мог различить её контуры в темноте. Тень стояла ко мне спиной. Она протянула перед собой белоснежные кисти и взяла с полки какой-то том.

Нет, я могу не верить, скажем, в дело Артария. Но за каждую книгу я отвечаю головой. Я поднял повыше собственный фолиант и, резким прыжком оказавшись рядом с вором, схватил его за шею и прижал к стеллажу. Привидение, мокрое, как бездомный котенок, трепыхалось и царапалось. Боль от полученных в результате царапин была слишком материальной, чтобы и дальше думать про духов. Я отбросил в сторону книгу, чтобы удержать свою жертву двумя руками. В какой-то миг лицо вора оказалось наполовину повёрнуто ко мне, и я резко встряхнул его, приводя в чувства.

– Гретхен! Чтоб вас!

– Трэйн… – выдохнула магесса, обмякнув в моих руках. – Вы что, свихнулись? Что вы тут делаете?

– Сплю! А вы? И кстати, как вы сюда попали?

Гретхен не ответила.

– Пустите, – потребовала она.

Я отпустил её и отошёл назад, потирая расцарапанные руки. Глаза постепенно привыкали к темноте.

– Вы не ответили на мой вопрос, – напомнил я, но магесса явно была не в себе. Она таращилась на мою обнажённую грудь с полминуты, а затем отвела глаза.