А вот Джемма, как оказалось, очень хорошо ее представляла!

Когда она успела сблизиться с Хедином? Он же всего каких-то два месяца назад вернулся из армии: неужели этого могло быть достаточно для настоящей любви? И как Эдрик проворонил самое главное?

Бессонные ночи дали ответ.

Джемме всегда нравился Хедин. Не раз и не два она восхищалась его веселым нравом, иногда даже сравнивая братьев и дразня Эдрика букой. Он старался не разочаровывать ее, но слишком хорошо понимал, что до Хеда ему никогда не дотянуться. И не только в этом. Ему ни в жизнь не стать таким же широкоплечим, свободным и открытым. Никогда не сравняться с братом в ратном деле. Никогда не заслужить его славы. И все же Эдрик почему-то наивно полагал, что Джемме милее он, а не Хедин. Хотя бы потому что она всегда осуждала легкомыслие и ветреность Хеда.

Но все это было до его возвращения в Армелон. Хед явился в город во всей красе, заняв место командира отряда и походя совершив пару подвигов, в одном из которых ему помогала обернувшаяся драконом Джемма. Они вдвоем снимали с почти отвесной скалы невесть как забравшегося туда мальчишку, и Джемма потом не уставала рассыпать комплименты в адрес ловкости Хеда и его силы воли, помогшей преодолеть страх высоты.

С того самого дня Джемма изменилась. Стала какой-то задумчивой, отстраненной, а, когда Эдрик спрашивал, что случилось, смотрела лукаво и чуть вызывающе. Эдрик сломал голову, размышляя над тем, что она задумала, но даже в самых страшных своих кошмарах не мог предположить ее влюбленности в Хедина.

Эдрик не верил в то, что она отдалась ему без любви. Это Хед мог ничего не понимать, не замечать и уложить ее в постель просто для пополнения трофейного списка. Джемма не была на такое способна. Наверняка она, как и многие другие армелонские девчата, увидев Хедина после двух лет разлуки, почувствовала к нему симпатию. Уж слишком хорош был Хед, чтобы перед ним устоять. Особенно такой славной девочке, как Джемма. Она искренне считала Эдрика другом и относилась к нему со всей искренностью и уважением. Вот только нежных чувств к нему не питала. И какое тогда право имел Эдрик называть ее предательницей?

Это он ее предал! Дважды. Сначала выбрав Ану, а потом осудив Джемму за сердечный порыв, когда, возможно, она больше всего нуждалась в понимании и поддержке. И как бы ни было больно самому, он должен был ей их дать: хотя бы из мужских обязательств. И в дань былой дружбе. А он ее подвел. За что и расплачивался.

Могла ли Джемма захотеть дать Эдрику еще один шанс, заглянув к нему в мастерскую? Или хотя бы просто соскучиться по старому другу, совершившему ошибку и не знающему, как ее исправить? Вряд ли. Терпимостью Джемма никогда не отличалась, а ведь предыдущие проступки Эдрика не шли ни в какое сравнение с нынешним. Ее пронзающий взгляд возле спальни Хедина, когда Эдрик набросился на нее с упреками, и ее издевательски разочарованный тон в ответ на них он не забудет до конца жизни. И они давали однозначный ответ на вопрос, не Джемма ли хозяйничала в мастерской. Может, она ключ кому отдала, не желая больше иметь с Эдриком ничего общего, а тот и полюбопытничал: на первый взгляд, без злого умысла. Никаких особых разрушений вокруг не наблюдалось, так что Эдрик мог со спокойной душой выдвигаться на смотр. И, пожалуй, ему уже стоило взяться за дело: это вдвоем с Валем у них все получалось споро и умело, а, чтобы доставить механическое оружие к плацу в одиночку, Эдрику предстояло согнать семь потов. Как же невовремя все это произошло!

Впрочем, разве подобные вещи когда-нибудь случаются вовремя?

— Эд! — в щели между косяком и входной дверью показалась физиономия Ярке: падающие на глаза вихры с металлическим блеском и орлиный нос, постоянно сующийся не в свое дело. Кажется, Ярке должен был улететь по делам на границу. Или Эдрик от недосыпания все дни перепутал? Смотр-то хоть сегодня? — Помощь нужна? Только не трепись, что нет! Я Арве вместо себя в Тмутаракань заслал: скажешь, что зря, отправишься в том же направлении!

— Нужна! — не сдержал облегченного выдоха Эдрик. Раньше в жизни бы не признался, что не способен что-то сделать в одиночку. А теперь даже не поморщился из-за собственной беспомощности. Не было сил на какие-то надуманные эмоции. Лишь на самые главные понятия: долг, честь, обязательства. И Эдрик повторял их, как заговор, не позволяя себе раскиснуть окончательно.

— А моя? — раздался следом немного лукавый голос лучшей подруги, и Эдрик вымучил улыбку в ответ на приветливость Аны. — Я ребят, кто посправнее, с собой позвала. Не знала, что Ярке сумеет освободиться. Но, может, и мы на что сгодимся?

— Буду только рад! — искренне ответил Эдрик, чувствуя нежданный прилив вдохновения. Даже сейчас у него остались друзья. А там, на плацу, его ждал отец, веря в талант младшего сына и надеясь на него. И Эдрик не имел права их подвести.

Пока Ана запускала в мастерскую пятерых мальчишек из своих учеников, Эдрик отпер распашные ворота, и вместе с Ярке открыл их.

— Что брать? — деловито поинтересовался Ярке. Эдрик первым делом указал на ветродуй, а потом немного растерянно оглядел мастерскую: собственно, перевозить на плац надо было почти что все. И желательно без лишних задержек.

— Пока вы будете заниматься одним, мы с ребятами осторожно вывезем на улицу следующее, — предложила без слов понявшая его замешательство Ана. — И не волнуйся: мы знаем правила.

Эдрик усмехнулся, вспомнив, как проводил в Аниной школе пару уроков по сборке механизмов. Всю плешь ученикам проел напоминаниями о терпении и аккуратности. И пусть сейчас было не лучшее время проверять, насколько они усвоили науку, Эдрику стоило довериться выбору Аны и ее обещанию.

Вместе с Ярке они выкатили на улицу ветродуй. Все механическое оружие было предусмотрительно поставлено на колеса, чтобы иметь достаточную мобильность при ведении боев, а также обладало специальными креплениями для возможности переноса их драконами. Ярке уже пару раз помогал Эдрику в проведении испытаний, поэтому ему не составило труда подцепить ветродуй и доставить его на казарменный плац, где покуда продолжались тренировки дружинников. Через пару часов сюда прибудет градоначальник, который в компании трех командиров отрядов станет принимать работу Эдрика и решать, стоит ли полагаться на его изобретения или лучше действовать по старинке, рассчитывая лишь на человеческую силу.

Любой желающий мог присутствовать на этом смотре, и это накладывало на Эдрика дополнительную ответственность. Нет, он не рассчитывал, что среди зрителей окажется Джемма или Вальгард, но все же ударить в грязь перед четырьмя людьми было совсем не тем же самым, как облажаться перед половиной города, и Эдрик очень не хотел оказаться на месте брата и прочувствовать на себе еще и его эмоции. Даже если после этого он смог бы понять, за что Хедин так жестоко ему отомстил.

Опасаясь за сохранность ветродуя, Эдрик остался с ним на плацу и был немало удивлен, когда Ярке, перетаскав все орудия, последний круг сделал с приведенными Аной мальчишками на спине. Визг от них стоял такой, что даже на земле закладывало уши, а Ярке не жалел впечатлений, взмывая ввысь, падая камнем вниз, закручивая лихие повороты.