– Прости, что всё так вышло, – сказала гадалка после долгой паузы, – я не думала, что за мной явятся вот так вот. И что вас схватят, тоже не думала.

– А как же твоё всеведение? – фон Ройх грустно усмехнулся.

– Да какое там всеведение! Я не выбираю, что мне видеть. Могу попытаться направить мысли на что-то особое, как с Сигерном. Но это не всегда получается.

– Ничего, убийцу я всё-таки нашёл, так что спасибо тебе, – усмешка стала шире, но радости в ней ни на медяк не добавилось. – Часть вины на мне – я видел, что за нами следят. Думаю, слежка была от самого твоего дома. Просто я не придал этому значения.

– Это в духе старого Клауса, – Сибия вздохнула, – он туго знает своё дело. Наверное, как запахло всей этой дьявольщиной с ночными убийствами, так он и отправил своих соглядатаев ко всем… ну, таким как я.

– И что, таких много в Аренгальде?

– Хватает, наверное. Да я не знаю, никогда не искала. Мне хватает и своих чудес, будь они неладны. Отец Клаус уже когда-то звал меня к себе, чтобы я помогала выискивать существ вроде Стилета. Можешь представить меня в роли монашки? Конечно, я отказалась.

Кристан хотел было ещё что-то спросить, но не успел – долговязый священник повелительно махнул рукой, подзывая пару к себе.

– Сибия, вы ничего не видите сейчас? Нам что-то угрожает? – гадалка отрицательно помотала головой. – Отлично. Тёмные твари теряют силу под светом солнца, сейчас наше время. Если что-то вдруг привидится – сообщайте незамедлительно.

– Что делать мне? – поинтересовался барон.

– Вы, господин фон Ройх, пойдёте вместе с Сибией в середине отряда. Ваша задача – указывать дорогу. Рисковать и встревать в бой не требуется.

– Могу я получить обратно свою саблю? – сыщик недовольно поджал губы. – Дворянину пристало самому защищать себя.

– Не можете. Защищать вас будем мы, – отрезал святой отец, заряжая массивный кремневый пистолет. – Поверьте, от освящённого оружия и серебра толка на порядок больше, чем от вашей стали. Если хотите помочь, вознесите молитву богам. Они внемлют даже неверующим.

Он окинул тяжёлым взглядом своих людей. В этот раз их было немного – всего полдюжины опытных, хорошо подготовленных бойцов с разномастным оружием наизготовку. Кто-то сжимал клинок, короткое ружьё, а кто-то и склянку святой воды. Только на груди каждого поблёскивал символ крылатого человека. Лица мужчин угрюмы и сосредоточены. В глазах решимость, круто замешанная на вере.

– Выступаем! Хранящий с нами!

Городские стражники проводили отряд любопытными взглядами. Сибия на мгновение задумалась, чем объяснил свои действия отец Клаус? Храмовники, обвешанные боевым железом, ломятся на могилы средь бела дня – это не просто почва для слухов, а целое унавоженное поле! С кем там воевать, с мраморными ангелами? Впрочем, может изворотливый святоша вовсе не раскрывал свою принадлежность к Храму. Символ хранящего он сейчас сжимал в руке, а был ли тот на виду после приезда, гадалка не помнила.

– Вы что-то видите? – напряжённый голос священника вырвал из потока мыслей.

– А? Нет. Нет, я просто задумалась.

– Прошу, Сибия, соберитесь! Мы не на прогулке.

Девять человек медленно и осторожно продвигались вглубь кладбище. Совершено мирного при свете солнца. Тучи, как могли, добавляли картине мрачности, но поверить, что за любым надгробием может таиться смерть, было не просто. Святой отец вёл, Кристан иногда по-военному коротко отвечал на вопросы, подсказывая направление. Увы, он сам помнил его лишь примерно. Тогда во тьме всё казалось иным.

Время шло. Отряд бродил и бродил, а место, что запомнилось сыщику, всё не появлялось. Вот статуя кудрявого юноши с арфой в руках. Он с печалью взирает на излишне суетливых живых. Провидица вздрогнула: ей на мгновение показалось, что мимо этой скульптуры они уже проходили сегодня. Всё это место казалось странным. Слишком мирно, слишком обыденно. Что-то тут было не так. И, как назло, ни видений, ни подсказок сестры, ни единого образа – голова гадалки была пуста, как пересохший колодец. А вокруг лишь мрачные бойцы, с нервами, медленно перегорающими от ожидания неизвестно чего.

– Простите, Отец Клаус, похоже, я просто неверно запомнил место, – наконец признал барон. – Может нам стоит вернуться сюда с Сигерном? В конце концов, это он отыскал Стилета. Я так спешил на выручку, что вовсе ни на что не обращал внимания.

– Дедуктивные способности господина Клосса не оставили меня равнодушным, – задумчиво произнёс священник. Он остановился, убрав пистолет в кобуру под плащом, и провёл ладонью по щербатому камню очередной плиты. – Не наговаривайте на себя, молодой человек, вы ведёте нас в нужном направлении. Тут дело в ином.

– Вы тоже заметили? Отметин на камнях стало больше, мы приближаемся. Мы уже давно должны были прийти, кладбище не такое уж большое. Так в чём же тогда дело?

– Это призрак. Он не хочет, чтобы его нашли.

Туча закрыла светило, и стало прохладно. Мрачно. Надгробие на миг показались безмолвной армией, обступившей отряд со всех сторон.

– Клаус, может, поясните для тех, кто не бегает за нечистью каждый день? – с вызовом произнесла гадалка, стараясь разогнать наваждение.

– О, наконец-то интерес к нашему делу! Похвально. В трактатах сказано, что воля сильного призрака способна искажать суть вещей. Тропы путаются под ногами, или привычные комнаты кажутся лабиринтом. Слабые духом могут плутать, пока не отчаются. Тогда они становятся лёгкой добычей.

– Звучит погано и странно – обронил Кристан.

– А вы ещё не навидались странного за последние дни? – хмыкнул священник. – Зло коварно. Оно таится, морочит разум, играет на слабостях людей. Странно тут иное: призрак не должен иметь такой силы под светом солнца.

– Тут солнца не так много.

– Бросьте! Дело не в свете как таковом, дело в воле Хранящего и прочих светлых богов, что защищают нас от тьмы. Ночь – время зла, день – время божьих дел. Только этот призрак необычен. Я догадываюсь, отчего так, но сейчас не время для лекций.

– Хорошо. Так что же прикажете делать? – Сибия впервые видела юного барона таким взволнованным. Всё время он был храбр, полон решимости, но сейчас нервно озирался. Стоял, зацепив левую руку большим пальцем за пояс, где положено быть родовой сабле. Остальные пальцы выбивали на бедре частую дробь.

– Приказ тот, что и раньше. Молиться.

Ирвина пригласили на беседу с главой храмовой стражи самым первым. Все спали после изматывающих ночных приключений, когда немногословный охранник в белой форме проводил газетчика в кабинет.

Разговор вышел долгий. Старый священник хмурился и был совсем не мил: сыпал короткими, рублеными вопросами. Выпытывал, кто же Ирвин такой, что знает о своих недавних знакомцах, и что они вообще делали на кладбище. Говорить расплывчато и неоднозначно не получалось. Отец Клаус качал бритой головой и обрушивал целые лавины уточняющих вопросов. Приходилось выкладывать всё начистоту. Или почти всё.