Она отложила книгу.

– И какова программа? Много пустых каменных коридоров, которые ведут… ну конечно, к другим пустым каменным коридорам! Или тут имеется комната с несметными сокровищами?

– Я покажу тебе город. Таким, каким его вижу я.

***

– Долго еще?

Они поднимались по винтовой лестнице, как ей казалось, уже целый час. Ноги гудели.

– Извини! Я построил высокую башню, но как-то не подумал, что туда будет сложно добраться.

– Построил бы уже сразу и лифт. Или что у вас у магов вместо лифта – ворчала она.

На самом деле Лис почти радовалась этой усталости.

Узкий темный коридор… Вилард рядом. Слишком близко. Она чувствует жар его тела, слышит его дыхание, и всё это почему-то заставляет ее волноваться и краснеть.

Она присмотрелась: на запястье мага – амулет. Значит, то неведомое внутри нее, что все тут называют силой, принимает Виларда за обычного человека и не стремится в срочном порядке заполучить его в любовники. И все то, что она сейчас чувствует, – никакое не наваждение. Этот красивый маг со сложной судьбой и правда заставляет ее сердце биться быстрее.

Плохо. Приди к ней Светик поздно вечером с горящими глазами и с рассказом о том, что она встретила свою любовь – красавца, который ее похитил, держал у себя дома, параллельно приводя туда других женщин с вполне определенной целью, а ее берег – она ему была нужна для опытов… В общем, услышь Лис что-то похожее от подруги, она бы советовала бежать от такой любви не останавливаясь. Она и себе это советует. Изо всех сил.

Хорошо хоть, что учащенный пульс и то и дело сбивающееся дыхание можно списать на трудный подъем по лестнице.

– Пришли!

Вилард сделал приглашающий жест рукой – и Лис ступила на смотровую площадку.

Высоко-то как! Этаж пятнадцатый, не меньше! Как только ноги у нее совсем не отвалились.

Город сиял ночными огнями. Мерцая, текли реки машин… Точнее, ручьи. Все-таки у них не мегаполис. Пятьсот тысяч населения. Или чуть меньше. В газетах писали, что, по прогнозам, пятисоттысячный житель появится у них уже в этом году. Хотя, кажется, в прошлом году писали то же самое.

Лис смотрела на город. Где-то там сейчас ее родители. Время позднее. Спят, наверное. А вот ее друзья вряд ли спят. Кто-то тусит в клубах, кто-то ночь напролет готовится к сложному экзамену, чтобы тусить в клубе уже завтра – на радостях.

Лис встряхнула волосами, отгоняя грустные мысли.

– Так ты видишь город? – разочарованно произнесла она. – Я его тоже так вижу, нужно ли лишь взобраться повыше.

Вилард улыбнулся, обошел ее сзади и взял ее руки в свои. Она практически оказалась в его объятиях и уже хотела высказать всё, что об этом думает. Только упреки и возмущенные слова замерли у нее на губах.

Лис увидела.

Город был соткан из света. Тончайшие золотые нити опутывали его, стремясь вверх и вширь. Они горели, переливаясь, озаряя все вокруг сиянием.

– Что это? – она не смогла удержать восхищенный вздох.

– Это энергия. Она держит дома…

– А если ты перестанешь питать город, всё рассыплется? – в это невозможно было поверить.

– Не сразу… Но со временем люди начнут уезжать. Дома – пустеть. Или просто случится что-то плохое. Взрыв газа. например. Внешних причин может быть сколько угодно. Без зодчего любой город простоит не больше года. Может, двух.

Лис молчала, пытаясь осмыслить то, что только что узнала. Заметив это, Вилард улыбнулся:

– Такого не случится. Если я не справлюсь, на мое место пришлют другого. Зодчие – редкая порода магов, но пока не вымершая.

Он выпустил ее руки из своих – и волшебство тут же исчезло.

– И если пришлют другого, без тебя город останется прежним? – она надеялась, что Вилард не уловит ее затаенной надежды: другой зодчий будет настоящим магом, и ритуал тогда уже не понадобится. А избавиться от силы, которая крепко осложняет ей жизнь, можно гораздо проще: насколько она поняла, если ее первым мужчиной будет обычный человек, все останется по-прежнему.

– Вот это вряд ли. У каждого зодчего – свой взгляд на города.

Наверное, нужно было расспросить его о том, что случится с их городом без Виларда, но она вспомнила о девицах, которые сегодня были в замке. Ведь это их сила, их и других, что были раньше, сейчас стала золотым светом в волшебных нитях. Сколько же их было? И сколько будет?

– А что будет с этими девушками? Которые сегодня с тобой…

Вилард нахмурился.

– Им будет плохо. Какое-то время. Потом станет лучше. Скоро уже подойдет время ритуала. И мне больше не придется…

– Я не хочу, – перебила его Лис.

Он ответил не сразу.

– Участвовать в ритуале? – его голос стал совсем тихим. – Что ж… Я понимаю. Я был к этому готов…

Ничего он не понимает! Лис заговорила раздраженно:

– Нет. Я не хочу, чтобы ты… Чтобы они… Не хочу, чтобы кто-то страдал из-за этого всего, – она показала рукой на панораму города. – Всё это, конечно, здорово и красиво, но не такой ценой!

Он удивленно вскинул брови, заглянул ей в глаза – и наверняка прочел там все ответы. Потому что в следующую секунду он заключил ее в объятья.

– Лис! – он покрывал короткими поцелуями ее лицо, волосы. – Ты же понимаешь, что это невозможно.

Она таяла в его руках, растворяясь в этих нежных прикосновениях.

– Может быть… – эти слова дались ей с трудом, – может, я смогу их заменить.

***

– Ты сама не понимаешь, о чем говоришь! – Вилард начинал раздражаться.

Они уже спустились с башни, и Лис с удовольствием упала в кресло в гостиной, подтянув повыше уставшие ноги.

Берта суетилась рядом, разливая по кружкам травяной отвар и с неподдельным интересом посматривая то на хозяина замка, то на его гостью. Девушка явно никуда не торопилась.

– Спасибо тебе! Можешь отдыхать. Я тебя позову, если что, – как можно мягче проговорила Лис.

Некоторые темы она совсем не хочет обсуждать в присутствии любопытствующих привидений.

Берта все-таки задержалась еще на мгновение, прежде чем с недовольным видом раствориться в воздухе. Вот и славно.

– Всё я понимаю!

Мысль о том, что она могла бы единолично снабжать зодчего силой, возникла спонтанно. Но чем больше Лис об этом думала, тем сильнее убеждалась: это отличное решение.

– Ты, конечно, красивая девушка и в любой другой ситуации я был бы только за… – начал Вилард.

Лис чуть не взорвалась от возмущения. Просто красивая девушка! И он был бы не против! Именно поэтому он строит в ее честь башни и обращается как самой большой драгоценностью. Она вспомнила, с какой нежностью он обнимал ее там, на смотровой площадке, и решила проигнорировать этот выпад. Ясно же, что он говорит так нарочно, ожидая, что она обидится и думать забудет о том, чтобы помогать ему. Тем более таким пикантным способом. Так вот нет!