К его приходу на рабочее место секретарь вкладывал сводки в синюю рабочую папку, которую оставлял на правой стороне стола. Сейчас она также лежала на прежнем месте. Вытащив из папки несколько страниц, прошитых белой суровой ниткой, Алексей Никифорович углубился в чтение. Уже из первых нескольких абзацев стало понятно, что происходит резкая активизация формирований УПА в прифронтовой полосе.

«В Богородчанском районе произошло вооруженное столкновение стрелкового взвода 237 стрелковой дивизии, расквартированной в данной местности, с отрядом украинских националистов численностью около 50 человек. Убито трое бандеровцев, четверо были захвачены в плен. В перестрелке погибло два красноармейца Матюхин Н. С. 1915 г. р., Данченко М. Р., 1918 г. р.

В Долинской районе в результате прочесывания лесистой местности батальоном НКВД и пограничным полком был обнаружен скрывающийся венгерский отряд в количестве пятнадцати человек. На предложение сложить оружие венгры ответили автоматным огнем. Группа венгерских солдат была полностью уничтожена. С нашей стороны трое погибших: Назаров Г. С. 1918 г. р., Мусин Р. Ф. 1917 г. р., Белых О. С. 1921 г. р. и один тяжело раненный– Молохов И. Я. 1922 г. р.

В Рогожинском районе выстрелом в спину были убиты двое рядовых из 107 стрелкового корпуса: Черемушкин К. З. 1921 г. р., Листовой Я. В. 1923 г. р. Военной прокуратурой выявлены двое подозреваемых, ведется следствие.

Галичский район, село Бовшев. В дом, где расквартировалось отделение солдат 262 стрелковой дивизии, неизвестным была брошена граната. Погибло двое рядовых Кузкин З. В. 1923 г. р., Шавалеев Ю. М. 1924 г. р. Еще двое тяжело ранены: Семченко К. Г. 1915 г. р. и Петрусенко О. С. 1910 г. р.

В Тысменицком районе вблизи села Холановка задержана группа дезертиров в количестве восьми человек, среди которых сержант и младший лейтенант Красной армии. Дезертиры занимались грабежами, терроризировали местное население. По предварительным данным на их счету около тридцати ограблений, в том числе два продовольственных склада, и три убийства местных активистов.

В три часа ночи 12 августа в селе Снятын бандеровцами был похищен военнослужащий 167 дивизии старшина Веселкин А. К. 1914 г. р. В настоящее время прочесывается прилегающий к селу горнолесной массив, а также проводятся оперативные мероприятия, связанные с обнаружением старшины.

Найдено тело младшего сержанта 871 отдельного зенитного батальона Погремушкина Э. М. 1920 г. р., захваченного двумя днями ранее бандеровцами. Красноармеец подвергался мучительным пыткам. У него отрезано правое ухо, выколоты глаза, топором разрублена челюсть».

Полковник Михайлов отложил в сторону сводки – читать их без внутреннего содрогания было невозможно. Глубоким тылом в Станиславщине и не пахло, каждый день гибли люди. Это была настоящая война: скрытая, подлая, с выстрелами в спину. Тыловых частей, что должны были обеспечить порядок на освобожденной территории, не хватало. Со дня на день для стабилизации обстановки должны были прибыть два отряда пограничников, в задачу которых входило предотвращение нарушения границы, выявление и уничтожение националистических вооруженных формирований.

Нервно выкурив папиросу, Михайлов вновь вернулся к чтению.

Сводки за прошедшие двадцать четыре часа во многом повторяли вчерашние: похищения, выстрелы в спину, боестолкновения.

Пройдет не один день, прежде чем руководство осознает, что на Западной Украине военные части столкнулись с хорошо организованной, ведущей умелую партизанскую войну бандеровской армией. А ведь даже многие военнослужащие продолжают воспринимать Станиславскую область как глубокий тыл, весьма удаленный от боевых действий.

Перевернув страницу, Алексей Никифорович принялся читать дальше:

«Из специзолятора НКВД Станиславской области группой рецидивистов в количестве четырех человек совершен дерзкий вооруженный побег, в результате которого было убито два надзирателя и два солдата охранной службы. Подразделениями НКВД было организовано преследование преступников. Однако, несмотря на предпринятые усилия, правонарушителям удалось скрыться. В результате прочесывания лесного массива в двадцати километрах от города был обнаружен грузовик. Один из бежавших является членом УПА. В настоящее время ведутся активные поиски сбежавших преступников».

Полковник Михайлов взял со стола красный карандаш и обвел последний абзац жирной линией. Интересное сообщение… Но в целом ничего утешительного. Для оптимизма нет никаких оснований, оперативная обстановка оставляет желать лучшего, но, если быть откровенным, она будет ухудшаться с каждым днем.

Даже подробные сводки не дают в полной мере картины происходящего. По оперативным данным, в Станиславской области в лесах и на хуторах скрывается немало фашистских пособников из числа местных жителей. Среди них военнослужащие германской и венгерской армий; дезертиры; военнопленные Красной армии, вставшие на преступный путь. Их следовало или уничтожить, или отправить в фильтрационные лагеря.

В области оставалось немало гражданских лиц, работавших в оккупационной администрации и поспешивших скрыться с приходом Советской армии. Многие из них причастны к гибели мирных граждан. Их надлежало выловить и изобличить в ближайшее время, предав законному суду.

Сегодня утром полковник Михайлов получил приказ войти в группу, обеспечивающую мобилизацию всех мужчин от семнадцати до пятидесяти пяти лет, способных носить оружие. На сегодняшний день это была задача номер один: Советская армия испытывала серьезные затруднения с резервами, так что придется потрудиться. Многие из призывников будут прятаться по хуторам, отлеживаться в лесу, уходить в банды.

Коротко постучавшись, в комнату вошел секретарь и, протянув конверт, сообщил:

– Это вам, товарищ полковник. Только что принесли.

Алексей Никифорович взял голубой конверт. Обыкновенный. Без марки. В правом углу напечатана блеклая картинка – букет распускающихся фиалок. На конверте ни адреса отправления, ни доставки, стояла только его фамилия – без должности и звания. Но именно такой конверт, с такими цветами секретарь должен был передавать ему незамедлительно.

Ожидая распоряжений, старший лейтенант Кочетков терпеливо стоял у стола и смотрел на полковника Михайлова. Алексей Никифорович кивнул:

– Можешь идти.

Кочетков немедленно вышел, мягко притворив за собой дверь.

Взяв конверт, полковник Михайлов посмотрел его на свет, пытаясь выяснить содержимое. Разглядел небольшой клочок бумаги, сложенный вдвое. Надорвав самый край, вытряхнул листок и, осмотрев его со всех сторон, убедился, что он чистый, ни помарочки! И, уже не сдерживая напряжения, облегченно выдохнул. Затем сжал конверт в маленький плотный комок и швырнул его в корзину, стоявшую возле стола.

Пока все складывалось наилучшим образом. Но обольщаться не стоило, ситуация могла поменяться в любую минуту. Перед предстоящей встречей следовало поговорить с Шуляком. Подняв трубку, полковник Михайлов произнес:

– Игорь, пусть доставят мне Шуляка.

– Товарищ полковник, – немедленно отозвался секретарь, – только что позвонили из следственного изолятора, хотел вам доложить… Шуляк повесился.

– Как повесился? – невольно ахнул Михайлов.

– Разодрал одежду на лоскуты, сплел полоски между собой и повесился на оконной решетке.

Глава 10

Гостеприимная хозяюшка

До глубокого вечера беглецы отсиживались в густой колючей лощине, а когда темнота придавила своей тяжестью лесистые холмы, выползли из глинистой расщелины и затопали по проселочной