— Отойди от него! — крикнула я, толкая его в плечо. — Не прикасайся к нему!

Джулиан схватил меня за запястье, и я замерла. — Он все еще дышит, — сказал он ровно, его голос был грубым и отстраненным. — Я позвоню доку.

Его пальцы по-прежнему крепко сжимали мое запястье, его пристальный взгляд удерживал мой.

Джулиан метнулся взглядом между моими испуганными глазами, затем переместил мою руку на шею дедушки и положил пальцы на его пульс.

— Ты чувствуешь это?

Легкое постукивание дедушкиного пульса коснулось моих пальцев, и я кивнула, слезы текли по моему лицу, мои губы дрожали.

— С ним все будет в порядке. Держись за его сердцебиение.

Джулиан вскочил и исчез за моей спиной, схватив домашний телефон со стены.

— Я прямо здесь, дедуля. Не смей умирать, слышишь меня? Слезы брызнули сквозь мои слова, и я сделала более ровный вдох, когда его пульс забился под моими двумя пальцами под его тонкой, как бумага, кожей.

— Это все моя вина, — крикнула я всем, кто слышал. Духи, которые следовали за мной, дедушка, Джулиан.

— Мне не следовало так сильно давить на тебя. Мне не следовало тебя расстраивать. Мне так, так жаль.

Все мои слова вывалились наружу, одно за другим. Дедушка был болен, и я так разозлила его, потому что задавала слишком много чертовых вопросов.

— Это все моя вина.

Дедушкины глаза открылись, и с его губ сорвался сдавленный стон. Я подползла ближе.

— Ты в порядке.

Я вздохнула с облегчением, когда он пришел в себя, еще одна слеза скатилась из уголка моего глаза.

Дедушка заерзал на полу, и его испуганный взгляд метнулся по кухне.

— Не двигайся, Бенни. Док идет, — заявил Джулиан из-за моей спины.

Доктор Морли не торопился проверять жизненные показатели дедушки и его голову. Дедушка сидел в обеденном кресле, свирепо глядя на Джулиана, который не отошел от стойки.

Док вынул градусник изо рта дедушки.

— У тебя температура под сотню. Я же сказал тебе оставаться в постели. Ты продолжаешь перенапрягаться, тебе никогда не станет лучше.

Доктор Морли был странно высоким. Он был почти семи футов в полный рост, что делало его самым высоким мужчиной, которого я когда-либо видела, — крупное костяное тело. Его коленные чашечки выпирали, даже когда он стоял, локти тоже, даже когда руки были выпрямлены. Низ его брюк доходил прямо до икр, рукава доходили до предплечий.

— Клоуны. У меня закружилась голова, вот и все, — пробормотал дедушка. — Нет необходимости во всей этой драматизации.

— Хоть раз послушай его, дедуля.

Ветер завывал вокруг дома, а дождь барабанил в кухонное окно. Здесь была гроза, небо почернело поздним утром, и в доме мерцали огни.

— Завтра, — начал доктор Морли, поднимаясь на ноги, — приходите ко мне, чтобы мы могли провести больше тестов в офисе. Я буду лучше экипирован.

Он посмотрел вниз на дедушку, чьи брови были сдвинуты вместе и опущены вниз. — Если я могу чем-то помочь, лучше сейчас, пока не стало слишком поздно.

Дедушка сжал губы в жесткую линию, не произнося ни слова. Пока доктор Морли не вышел. Как только дверь за доктором закрылась, дедушка больше не мог сдерживаться.

— Герцог конечностей — не что иное, как идиот.

— Дедушка!

— Я должен идти, — пробормотал Джулиан.

— Чертовски верно, ты должен идти, — бурлил дедушка сквозь свои виниры. — И ты, Язычник. Держись подальше от моей внучки.

Джулиан оттолкнулся от стойки и прошел мимо меня, не сказав ни слова и не взглянув в мою сторону.

Звук закрывающейся входной двери за Джулианом отозвался эхом, и я вскочила на ноги, чтобы побежать за ним.

— Куда ты идешь, Лунное дитя? — крикнул дедушка. — Тебе лучше держаться подальше от этих язычников… Держись подальше от Блэквелла… Ты меня слышишь?… Глупая девчонка.

Мои ноги двигались быстро. Я распахнула входную дверь и сбежала по ступенькам, когда дождь обрушился на меня, промочив волосы и одежду, сильный ветер бил меня со всех сторон. Прищурившись, я заметила Джулиана, идущего по подъездной дорожке с опущенной головой.

— Эй, подожди

Джулиан обернулся на звук моего голоса. — Что ты здесь делаешь? — прокричал он сквозь шум дождя, возвращаясь по подъездной дорожке. Мои глаза остановились на цилиндрической подвеске, висевшей у него на шее, когда она раскачивалась взад-вперед.

— Возвращайся внутрь!

Он указал на дом позади меня, его густые черные волосы промокли и прилипли ко лбу.

— Ты собираешься идти всю дорогу домой в этом? Нет, позволь мне отвезти тебя!

Ветер был сильным, угрожая сорвать с нас одежду, сорвать волосы со скальпов. Дождь врезался в нас, намереваясь пронзить нашу плоть насквозь. Он никак не мог в этом дойти домой пешком. Прогремел гром, звук пробежал по моему позвоночнику, и я слизнула капли дождя с губ, шагая по мокрой траве к нему, где он стоял, как статуя. Рубашка под промокшим пальто прилипла к острым выступам его торса. Дождь стекал с кончиков его волос на глаза.

— Пожалуйста, позволь мне отвезти тебя. Это меньшее, что я могу сделать!

Джулиан покачал головой, стирая расстояние между нами, и наклонился губами к моему уху. Он завис там на мгновение. Я слышала звук его дыхания у себя в ухе, подыгрывающий шлепанью ледяного дождя.

— Я лучше пойду домой в этом, чем буду замечен с тобой.

Его впалые глаза поднялись на мои, и дождь капал с его длинных черных ресниц.

Мои глаза застыли перед расплывчатой картиной серой бури, не мигая и все еще переваривая его слова.

Джулиан покачал головой, повернулся и спустился с холма обратно к улице.

И дождь хлестал по мне, пока я смотрела, как он уходит.

Глава 8

Фэллон

Дождь продолжался три дня, а на четвертый день жители города совместными усилиями ликвидировали последствия на Городской площади и в прилегающих районах. Ветка гигантского бука рядом с вышкой пробила витрину продуктового магазина Хобба,

Агата и несколько других горожан пришли, чтобы помочь владельцу прибить брезент.

Мина раздала кофе, так как в ее закусочной не отключили электричество, как в большей части города, а я работала вместе с Джоном и Мандэй, мой взгляд искал Джулиана. Я не видела его с тех пор, как он пошел домой, когда началась гроза. Я не видела никого из язычников, кто бы помогал городу. Но зачем им это? Из того, что рассказали мне Мандэй и Фэйбл, им было наплевать на всех и на всё. Они были холоднокровными существами, головорезами, язычниками, которые прятались в лесах и