– Арестуют? Меня арестуют?

– Да. По обвинению в убийстве.

– За это арестовали Девоэ. Это он убил дядю.

– Девоэ никого не убивал, – ответил Мейсон. – А если даже они сделал это, то никто никогда не докажет его вину. У него есть адвокат,который знает все ходы и выходы и искушен в подобных делах. Не сомневайтесь, онвтянет и вас.

– Почему вы так решили?

– Потому что он был у меня в кабинете менее часа назад и самсказал мне об этом.

Она откинулась в кресле и уставилась на адвоката. Огонь вглазах погас. Она выглядела трогательной и беззащитной.

– Чего он хотел? – спросила Фрэн Челейн.

– Денег.

– Хорошо. Мы дадим ему денег.

– Нет, – твердо ответил Мейсон.

– Почему?

– Потому что тогда он будет шантажировать вас до самойсмерти. Он не уверен, что вы влипли по уши, а только подозревает. Если бы ястал обсуждать с ним условия, он бы получил необходимую уверенность. Он толькослышал звон. Он хотел подтверждения. Если бы я согласился заплатить, то егодогадки бы полностью подтвердились.

– А что вы сделали? – поинтересовалась она.

– Вышвырнул его отсюда, – мрачно ответил адвокат.

– Он много знает?

– Знает немного, но многое подозревает.

– Я боюсь его, – по голосу слышалось, что она вот-вотрасплачется.

– Вы и должны его бояться. А теперь я хочу добраться досамой сути. Расскажите мне в точности, что происходило, когда был убит вашдядя.

Она глубоко вздохнула и начала говорить тихим, монотоннымголосом:

– Я была дома. Я с ним поругалась. Он был очень резок, ясорвалась и наговорила множество неприятных вещей.

– Такого от вас можно ожидать, – сухо заметил адвокат.

– Да, можно, – согласилась она.

Последовало молчание.

– Продолжайте, – предложил адвокат.

– Он достал из бумажника деньги. Не все, там еще оставалось.Точно не знаю сколько. Он пододвинул деньги ко мне и сказал, чтобы я их взяла.Он заявил, что собирался прекратить давать мне деньги на расходы, чтобы явзялась за ум, но в конце концов пришел к выводу, что я никогда не повзрослею.Это, в общем-то, мои деньги, и, если я хочу выбрасывать их на ветер, это моеличное дело.

– И вы взяли деньги, – сделал вывод адвокат.

– Да, конечно.

– И что потом?

– Потом я отдала их все, кроме десяти тысяч, миссис Мейфилд.

– Зачем вы это сделали?

– Она знала, что я вышла замуж, и угрожала рассказать дяде.

– Это произошло до того, как приехал Кринстон, или после?

– Вы имеете в виду, когда я отдала ей деньги?

– Да.

– После.

– Кто-то видел, как вы передавали ей деньги?

– Роб Глиасон.

Мейсон присвистнул:

– Так, значит, и Глиасон находился в доме, не так ли?

– Да, – медленно произнесла она. – Он был там. Именно поэтомуя утверждала, что меня не было.

– Хорошо. Продолжайте, – угрюмо попросил Мейсон.

– Вам известно, что мы муж и жена. Роб приехал на своеймашине – на «Шевроле». Из моей комнаты есть выход на улицу. Я впустила его вдом. Он беспокоился об угрозах миссис Мейфилд и о том, что может сделать мойдядя. Я сообщила ему, что разговаривала с дядей и думаю, что все будет впорядке. Пока мы разговаривали, вошла миссис Мейфилд и потребовала денег. Онаподслушивала и была в курсе, что дядя дал мне сколько-то денег, но не зналаточную сумму. Я сказала, что отдаю ей все, что у меня есть. Я открыла сумочку,и она сама достала деньги, но перед этим я спрятала десять банкнот, чтобырасплатиться с вами. Мне деньги нужны были только для этих двух целей –расплатиться с нею и с вами. Тогда я думала, что все уладится: вы меняпредставляете, а миссис Мейфилд должна успокоиться. Я решила, что мы найдемвыход из сложившейся ситуации.

– К этому времени Кринстон уже приехал? – спросил Мейсон.

– Да. Я слышала, как подъехала машина. Фактически, Кринстонподнимался по лестнице, когда я выходила из кабинета дяди.

– А Грейвс все это время находился в приемной?

– Да. Он прекрасно осведомлен о том, что произошло. Он знаетгораздо больше, чем показывает. Грейвс в курсе всех дел моего дяди и, мнекажется, еще и того, чем занимается миссис Мейфилд.

– Так что же произошло?

– Миссис Мейфилд ушла, а мы с Робом отправились посидеть накрыльцо. Затем послышался какой-то шум, в передней части дома бегали люди,раздавались возгласы, потом кто-то закричал, что моего дядю убили. Я поняла,что будет лучше, если Роба никто не увидит, велела ему сесть в машину и уехать.

– Вы отправились вместе с ним?

– Да.

– Почему?

– Потому что не хотела оставаться в доме.

– Почему?

– Я думала, что так смогу обеспечить Робу алиби.

– Как вам удалось выехать с территории незамеченными?

– Позади дома проходит аллея, двигаясь по которой можнооказаться на подъездной дороге. Мы воспользовались ею, и, насколько мнеизвестно, нас никто не услышал.

– Хорошо. Что дальше?

– Затем я вернулась домой, Роб высадил меня в двух кварталахот дома. Я проскользнула к себе в спальню. Затем я поговорила с Доном Грейвсом.От него я узнала, что мой дядя сообщил в полицию о том, что «Бьюик» украли, ичто он думал, что его взяла я. Я решила, что для меня это прекрасное алиби, аРоб вообще нигде не упоминается. Так что я заявила, что каталась на «Бьюике», иникто не стал со мною спорить.

– Продолжайте.

– Остальное вы знаете. Все восприняли как должное, что ябрала «Бьюик». Я тоже подумала, что все в порядке, пока не пришли вы и несказали, что спидометр показывает то же количество миль, что записано у дяди вкнижке. Я уже собралась накатать сколько-то миль на «Бьюике» и отправилась вгараж, но там стоял полицейский. Он улыбнулся и сообщил, что «Бьюиком»запрещено пользоваться – он одна из улик.

– Что они сделали?

– Протянули цепь вокруг передней оси и через прорези колес,а также заперли коробку передач.

– Очень мило, – сухо прокомментировал Мейсон.