Спустя четыре века мы все еще относимся к тому же самому виду, но вот сохранять оптимизм становится все сложнее. Посмотрите вокруг. Согласитесь ли вы теперь с Шекспиром, когда он называет человека «красой вселенной» и «венцом всего живущего»? Я много говорил о том, что человек разумный – это единственный вид, отличающийся многомерностью. Способность нашего разума вообразить все, что угодно, выглядит как величайший дар, который только можно получить. Именно многомерность спасла нас от эволюционного тупика, в котором оказались гигантский муравьед, большая панда и все другие виды, ограниченные физической эволюцией. От одного только осознания этого безграничного потенциала можно сойти с ума.

Поэтому странно, что люди по собственной воле отказываются от этого дара. Внутри нас существует четкое разделение: одна часть человеческой природы жаждет свободы, другая ее боится. Это не та свобода, которая противоположна тюремному заключению или диктатуре. Свобода – это бесконечная осознанность, которая и есть определение метачеловеческого состояния. Когда все возможно, мы в наибольшей степени становимся собой. Когда возможно немногое, мы чересчур человечны.

У свободы нет четких правил. Здесь нет преград, и любая мысль имеет право на существование. Какой бы благополучной ни была ваша жизнь, вы, к сожалению, не свободны. Вы родились в реальности, состоящей из правил и границ. Например, в ней есть мысли, находящиеся под запретом, и со многими из них – теми, что дискредитируют виртуальную реальность, изобличая ее иллюзии, – вы уже столкнулись, читая эту книгу. Зачем я пишу об этом? Чтобы построить новую реальность, в основе которой лежит свобода. Самая непростительная из запрещенных мыслей: «Ничто не реально». Эта фраза знаменует отказ от иллюзии. И она опасна не потому, что в вашу дверь может постучать полиция, чтобы арестовать вас за нарушение закона, – никто ведь и не узнает, если вы улизнете из виртуальной реальности. Нет, опасность в том, что эта мысль сопровождается тревогой: «А что дальше?» Абсолютная свобода нас ужасает. Она расширяет границы неизвестного до бесконечности. Вот почему на протяжении всей человеческой истории абсолютной свободы не существовало никогда. Люди преодолевали одни границы лишь для того, чтобы столкнуться с другими. Метареальность же утверждает, что человек никогда не нуждался в таком количестве рамок. Вся наша история соблюдения заповедей основана на таком сильном страхе перед ними, и эти правила насаждались с такой жестокостью, что путь эволюции был очень нелегок.

Основная причина нашей приверженности правилам – раздвоенная личность. Мы убеждены, что человеческая природа способна вызывать одновременно восхищение и ужас. От этого представления необходимо избавиться, потому что оно, как и любой другой компонент виртуальной реальности, имеет лишь то значение, которым мы его наделяем. Противостояние добра и зла, света и тьмы, созидания и разрушения – это все ментальный конструкт, существующий, потому что мы не знаем, кто мы на самом деле. Если представить, что у каждого вида есть билет на поезд эволюции с неизвестным маршрутом, то в графе «пункт назначения» на нем будет написано «куда угодно». Человек разумный по-прежнему держит этот билет в своей руке. Маршрут сопровождается взлетами и падениями: прогресс и регресс, тираны и освободители, война и мир. Каждый день мы подгоняем реальность под собственную раздвоенность.

Прощупывание границ – неотъемлемая часть развития. Каждый ребенок проверяет границы терпения своих родителей, определяя таким образом, что можно, а что нельзя, – и большинство из этих правил останутся с ним на всю жизнь. Было бы лучше, если бы внутри нас была карта, указывающая нам путь в это «куда угодно». К счастью, чем больше мы понимаем, кто мы есть, тем ближе мы становимся к метареальности. Мы приближаемся к ней на протяжении десятков тысяч лет. Но чтобы увидеть, как развивалось наше сознание, придется посмотреть на самих себя под другим углом.

Человек мог начать исследовать другие измерения лишь после того, как он узнал об их существовании. Точно неизвестно, когда это произошло, но этот прорыв совершили еще доисторические люди. Как и в случае с другими загадочными явлениями прошлого, мы можем узнать, что происходило в голове у наших предков, опираясь на имеющиеся вещественные доказательства. Они проливают свет на потрясающие вещи: пока внутри нас шла борьба между светом и тьмой, мы становились более свободными. Объясню, как происходила эта схватка.

В 1991 году туристы обнаружили в Альпах, на высоте примерно три тысячи метров, на границе Австрии с Италией, вмерзшую в лед мумию. Антропологи назвали ее Этци (в честь названия местности, где она была обнаружена), а пресса – Ледяным человеком. Он жил в Европе примерно в 3500 году до нашей эры – в эпоху халколита, также известную как медный век (слово «халколит» образовано от греческого корня, обозначающего «медь»). К этому времени люди уже научились выплавлять медную руду, но еще не начали добавлять в нее олово, чтобы получать более прочную бронзу.

Если бы за два часа до смерти Ледяного человека вы оказались в альпийском Южном Тироле и встретились с ним, вы бы увидели худого, практически истощенного мужчину ростом примерно 165 сантиметров. Возможно, в это время он бы охотился или обедал, сидя на камне. С собой у него был хлеб из пшеницы и ячменя, фрукты и коренья, сушеное мясо горной козы, серны и оленя. Улыбнись вам Этци, вы увидели бы изъеденные кариесом зубы – вероятно, из-за чересчур богатой углеводами пищи.

На теле мумии была 61 татуировка. В основном это были горизонтальные линии и кресты, большинство располагалось вдоль позвоночника и на внутренней стороне колен. По данным антропологов, изучавших останки Этци, в последние полгода своей жизни он болел минимум три раза. Вообще для своих сорока пяти лет он, по современным меркам, был не в лучшей форме, о чем говорят остеопороз и изношенные коленные и голеностопные суставы. Татуировки, сделанные при помощи порошка из древесного угля, могли быть чем-то вроде метода лечения. Во всех древних культурах татуировки использовались для облегчения боли, а у Ледяного человека они как раз находились в районе суставов и поясницы, которые у него наверняка и болели. В отличие от земледельцев, этот человек всю жизнь много ходил, поэтому ученые предполагают, что он был пастухом или охотником.

Еще ни одного европейского предка не изучали так тщательно, как Ледяного человека, – вплоть до содержимого его кишечника, минерального состава волос (в них были обнаружены следы меди и свинца), а также подробного анализа структуры ДНК. Его гены показали, что Этци был темноволосым и кареглазым, а также имел предрасположенность к заболеваниям сердечно-сосудистой системы. Но мне интересно скорее то, что все эти материальные находки говорят о внутреннем пути, проделанном человеком разумным из медного века.

Прежде чем на свет появился кто-то вроде Этци, сознание человека разумного должно было пройти несколько важных этапов. Мы можем лишь догадываться о том, что это были за этапы. Человек научился возделывать землю, шить, дубить кожу, нагревать куски руды до температуры, при которой они начинают выделять металл. Все эти умения стали следствием огромных прорывов в сознании. Ледяной человек мог справляться с очень сложными задачами.