— Дело пахнет керосином, — промямлил мой внутренний голос.

О, тоже очнулся! Но явно еще неадекватен.

Пахло не керосином, а колбасой.

Копченой.

Даже, кажется, сырокопченой.

Определенно вкусной.

Я искательно клацнула зубами и охнула, ощутив сотрясшее содержимое черепной коробки злое эхо.

— Ну, слава богу! — сердито и озабоченно изрек знакомый голос. — Очухалась, спящая красавица! Я уже беспокоиться начала, не летаргический ли это сон на сто лет! Но решила сначала проверить версию с голодным обмороком — и не ошиблась, есть эффект!

— Вот что колбаса животворящая делает, — согласилась я, осторожно открывая глаза.

Ирка отсалютовала мне початой палкой салями.

— А Мышь где? — спросила я, злобно щурясь.

— Какая мышь?

Подружка покосилась на колбасину и махнула рукой:

— Это не мышь, это я сама немного отгрызла, не удержалась, извини уж. Мне, ты же знаешь, редко достается провиант, не надкушенный чьими-то зубками.

— Кстати, где они?

— Зубки-то?

Вообще-то я спрашивала про Мышь и ее зубки, но Ирка явно решила, что речь о ее драгоценных короедах:

— В твоей квартире, легли поспать.

— Прощай, шоколадка под кроватью! — вздохнул мой внутренний голос.

Провидец, да.

— Болит? — сочувственно спросила подружка, оценив мою гримасу.

— Как будто череп треснул, — пожаловалась я.

— Череп? — Ирка искренне удивилась. — Когда мы уходили, у тебя болела нога! Неужели в наше отсутствие еще что-то случилось?

— Мышка бежала, хвостиком махнула, череп и разбился!

— Ты бредишь?

Подружка потянулась пощупать мой лоб, и я взвыла.

— Вот это шишка! — ощутив рельеф, восхитилась подруга. — Откуда?!

— От верблюда! То есть от Мышки!

— Чтоб ей ни дна ни покрышки! — удачно срифмовала Ирка нарочито добрым голосом психиатра, забалтывающего потенциально буйного пациента. — А что за мышка, я ее знаю?

— Уж наверное, знаешь, раз у нее есть ключи от твоей квартиры!

— Да-да, ключи от квартиры, где деньги лежат…

Тут тетя доктор вспомнила, что фантазии фантазиями, а ее совсем недавно натурально ограбили, так что деньги уже нигде не лежат, и сразу же надулась, как та мышь:

— Несмешно. Объясни толком, о чем ты?

— Объясняю.

Я отняла у Ирки колбасу и понюхала ее так мощно и вдумчиво, что голова стала болеть заметно меньше.

Всегда знала, что вкусная еда — отличное болеутоляющее средство!

— Когда я проснулась, тут нагло шарился кто-то в сером спортивном костюме с капюшоном, — объяснила я. — Мелкий такой, как мышь. Я только успела поинтересоваться, что эта серость тут делает, как она треснула меня по голове бутылкой…

— Из-под ликера брусничного, — кивнула подружка.

— Откуда ты знаешь?

— А она в мойке лежит, пустая и мокрая, — Ирка шагнула к мойке, подняла и показала мне бутылку.

Правильно говорят, спиртное вредит здоровью!

— Я было подумала, что ты ликер этот вылакала, потому и спишь теперь мертвецким сном, — продолжила подружка. — Но это у меня была самая первая рабочая версия, потом-то я обнюхала тебя и обнаружила, что ты спиртным не пахнешь.

— То есть эта тварь еще и ликер допила! — огорчилась я.

— М-да-а-а… Если бы не шишка у тебя на голове, я бы подумала, что тебе все приснилось, — призналась подружка. — Очень не нравится мне сознавать, что в отсутствие хозяев в квартире шарилась какая-то темная личность!

— Серая, — машинально поправила я.

— А ты морду ее разглядела? Фоторобот составить сможешь?

— Не успела разглядеть, — повинилась я. — Пока спросонья проморгалась — как раз бутылка прилетела…

— Так. Ладно. Давай думать, чего этой серости нужно было? — Ирка помяла в горсти подбородок. — Никаких ценностей я тут не держу, а кошелек у меня еще раньше стибрили…

— Серость об этом могла и не знать, — рассудила я. — Знаешь, в высокий сезон на курорте отираются толпы жуликов и ворья всех мастей, полагаю, у них высокая конкуренция. Вчера тебе не повезло нарваться на карманника, а это уже был домушник. Другая специализация. Кстати, ключи ведь у тебя вместе с бумажником не украли?

— Нет, а что?

— А то, что это как раз подтверждает версию об отсутствии связи между тем карманником и этим домушником… У тебя фонарик есть?

— Что за вопрос, мы же в Адлере!

Я понятливо кивнула.

Перебои с электроэнергией — это местная традиция, не прервавшаяся даже после Олимпиады, подарившей курорту новую инфраструктуру. Наличие фонариков в номерах и квартирах — обязательная часть адлерского гостиничного сервиса.

— Сходи, посвети в замочную скважину и присмотрись, нет ли там свежих царапин, — велела я.

— А как я отличу их от несвежих?

Я развела руками.

Ирка послушно побрела к двери.

— Свежие царапины блестят! — сообщила я ей вслед.

— И откуда ты это знаешь?

— Ну, здрасте! А кто у нас автор детективов?

— На этот раз — в стиле фэнтези, пожалуйста! — напомнила о предварительной договоренности подружка.

И, поигрывая фонариком, напела на манер бессмертной «Мурки»:

Раз пошли на дело

Хоббит, эльф и гномы,

С ними был волшебник с бородо-ой…

Мне стало интересно, как поэтесса Максимова продолжит куплет (лично у меня уже родились подходящие по стилю и смыслу строки «банда занималась ювелирным ломом, и кольцо грозило всем бедой»), но я удержалась и не стала провоцировать творческую личность.

Пусть лучше детективной прозой занимается, в данный момент это актуальнее.

— Ну, что там? Есть ли свежие блестящие царапины? — нетерпеливо прокричала я.

Ирка повозилась у двери и после паузы отозвалась:

— Я не уверена. Мое техническое образование не включало изучение слесарного дела.

— Тогда у нас два варианта.

— Хороший и плохой?

— Нет, они оба плохие, — вздохнула я. — Вариант первый: поганая серость располагала своим ключом. Возможно, она снимала эту квартиру до тебя и сохранила ключик.

— Действительно, это плохой вариант, — согласилась подруга. — Я буду вынуждена потратиться на покупку и установку нового дверного замка. А какой второй вариант?