Ф-фу… Знал бы, что так получится, может, и не решился бы на такую подлянку. Не по-людски как-то. Но чего уж теперь. Снявши голову, по волосам не плачут. Результат достигнут. Вряд ли после этого у кого-то еще возникнет желание испытать судьбу. По крайней мере, в ближайшее время. Так что прочие предосторожности скорее перестраховка, чем необходимость.

Усилил грузоподъемность люка положенными поверх него скамьями. А дальше по старинному рецепту, хватай мешки — вокзал отходит.

— Ваша милость, вы действительно хотите помиловать храмовника?

Это, пока я возился с баррикадой, Митрофан вернулся.

— Покормил?

Монашек упрямо молчал, всем видом демонстрируя свое несогласие с моим либерализмом.

Вот как? Бунт на корабле. Извини, брат, но мятеж надо подавлять в зародыше. На всякий пожарный…

Не говоря ни слова, я взял со стола большой мясницкий нож и протянул его парню.

— Ладно, чего ссориться из-за пустяка. На. Сходи и прирежь его, коль приспичило. Только в сердце не бей, можешь в ребро попасть и порезаться. Чиркни по горлу, и все — не подохнет сразу, так кровью изойдет. И это… молитву какую-нибудь произнеси, подходящую. Сам же говорил, о душе надо заботиться. Даже заблудшей.

Монашек отпрянул, словно змею в моей руке узрел. А потом быстро пару раз перекрестился.

— Спаси и помилуй. Я?.. Вы… Но я не…

— Вот и я «не», — кинул нож на стол, и монашек вздрогнул, когда тот брякнул о столешницу. — В бою десяток таких сволочей прибил бы не задумываясь. А на связанного и беспомощного рука не поднимается.

— Что же делать?

Вопрос был скорее риторическим, но в тему. А заодно и от мыслей ненужных отвлекал. Так что отвечать я принялся со всей обстоятельностью.

— В монастырь нам идти надо, братец. С отцом игуменом поговорить. Думаю, он присоветует, что делать надлежит.

Митрофан опустил голову и насупился.

— Что опять не слава богу? Убивать не хочешь, в монастырь тоже…

— Нельзя мне в монастырь…

Да, об этом я как-то не подумал. Сейчас на Руси не крепостничество, но в любом случае беглого по головке не погладят. Если уж парня и прежде не особенно баловали, то с какого дива сейчас милости ждать?

— Плохо. Весть о пропавшем гонце обязательно до нужных ушей донести надо. Слышал ведь — не абы что, мощи православного святого в Расейняйский храм несли. А теперь они невесть куда запропастились. Неужто по такому поводу не простят?

— Если бы саму реликвию найти… — Митрофан вздохнул, но призадумался.

Я не стал ему мешать, тем более что и самому было, над чем поразмыслить. Насчет крестоносца. Бывает так: еще пять минут тому понятия не имеешь, как поступить. А потом — щелк! И все очевидно.

Во-первых, он по-прежнему остается ценным «языком». Но тащить его в монастырь сложно. Не нести же на себе. Я и так, для ускорения, собирался монашка на плечи взять. Зато сохранить рыцаря в целости, пока сюда представители православного воинства доберутся, разумно и необходимо. А во-вторых, тем самым и обещание свое исполню. Не покривлю душой.

— Ваша милость! — воскликнул обрадованно Митрофан. — Не в монастырь мы с вами, а в скит пойдем. К отшельнику. Брат Феофан в пуще давно живет. И игумен наш очень сильно уважает его. Сказывают, раньше брат Феофан тоже при монастыре был. Ключником. А потом схиму принял. Вот к нему и пойдем. Ни мне, ни вам, — он выразительным взглядом оглядел меня от макушки до пола, — не с руки в святую обитель соваться. А брат Феофан наверняка и присоветует, и поможет.

— Разумно, — согласился я. — Так и сделаем. А теперь ты здесь посиди. Сторожи пленника и слушай, что в подполе деется. Если что, меня зови. Не жалей голоса.

— А вы куда?

— Канаву рыть да стену дырявить… — не слишком вразумительно объяснил я. Мог бы и попроще, но ничего не поделать. Привычка всегда и везде ерничать — неистребимая черта студенческого быта. Одно хорошо — я прохожу по разряду сиятельств, а им многое позволено и даже вменяется. Благородие, одним словом.

А план был прост, как Пифагоровы штаны. Продолбить в фундаменте дыру чуть ниже уровня болота и прокопать ров. Остальное вода сделает сама. И дырку расширит, и подвал зальет. Ну а понадобится восстановить ход, заделать отверстие и вычерпать воду много проще, чем выбрать землю. Даже одному человеку.

Конечно, долбить фундамент сторожевой башни то еще удовольствие. Но сил у меня, как у того зеленого чумбрика из американского комикса. А сверху не стреляют и кипяточком не поливают. Так что под хоровое пение лягушек и крики вездесущих сорок, при помощи кирки, лопаты и… доброго слова, примерно часа через полтора с поставленной задачей я управился. В смысле акведук заработал, и вода внутрь здания пошла.

Митрофан за это время раза три выглядывал из дверей, нарочито громко хмыкал, но вопросов не задавал и от работы меня не отвлекал.

Прислушиваясь к мерному журчанию воды, я неожиданно для себя подумал, что выводы насчет параллельного мира, строящиеся на наличии Радужных Переходов, которых нет в прошлой (то бишь будущей) реальности, могут оказаться преждевременными. Ведь только при моем непосредственном участии и всего за пару недель уже ликвидировано три портала. И это за шесть веков до берущего все на учет конца второго тысячелетия. Так, может, их по разным причинам или просто от греха подальше предки и упрятали под землю?

Странно, конечно, что все до одного, но людям еще и природа помогала. И время, которое «рушит гранитные замки и заносит песком города».

Кстати, за всей этой суетой забыл поинтересоваться у рыцаря, куда или откуда ведет портал башни. И лучше спросить сразу, как только вернусь, пока опять не забыл.

Монашек, не получив другого распоряжения, продолжал поддерживать огонь в очаге.

— Хватит дрова переводить зря, мы скоро уходим. Набери ведро воды, возьми пару хлебин, колбасы круг и тащи наверх.

Рыцарь в мое отсутствие совсем заскучал. Не знаю, что он себе напридумывал, но во взгляде его было больше обреченности, чем надежды.

— Брат Альбрехт, прежде чем мы простимся, еще один вопрос: куда ведет Радужный Переход?

— А вы мне взамен ответите? Хоть на один вопрос?

Отчаянье и возможная близость смерти придали рыцарю былое мужество и, отчасти, вернули самообладание.

— Зависит от вопроса. Если вас интересует, сколько ангелов может уместиться на кончике иглы, или что было раньше — курица или яйцо, то… — я выразительно пожал плечами. — Итак?

— В одну из башен замка Розиттен.[29]