Тетя Катарина в отчаянии обхватила руками свой изящный торс.

– Как ты можешь утверждать такое? Я люблю его!

Дед сделал робкий шаг навстречу дочери.

– Не говори так. Тебе следует держаться от него подальше, – прошипел он. – Тебе следует держаться подальше от них всех!

Плечи тети Катарины содрогнулись.

– Это не тебе решать. Я достаточно взрослая, чтобы самой решать, что лучше для меня.

Он глубоко выдохнул, и голос его стал немного мягче.

– Катарина, ты особенная. Я просто хочу защитить тебя.

– Так же, как ты хочешь защитить меня от его писем? Я знаю, что ты их перехватываешь и прячешь от меня. Но этого недостаточно, чтобы разлучить нас! – выплеснула она на него слова, полные гнева.

Дед сжал руки в кулаки, лицо его покраснело от гнева.

– Я не допущу, чтобы ты общалась с этим скверным семейством, Катарина! Неважно, что я должен сделать, и даже если мне придется уничтожить их всех – я не позволю тебе идти навстречу своему несчастью! – крикнул он дочери, прежде чем повернулся и тяжелыми шагами направился к двери, за которой все еще стояла Бетти. Так быстро, как только могла, младшая версия нашей кухарки выбежала из коридора.

И вдруг я оказалась на нашей кухне.

Теперь я поняла, откуда взялось чувство стыда Бетти, и почему она не хотела рассказывать мне о своем воспоминании. Она подслушала, и это до сих пор было ей неприятно.

– Твой дед мог быть очень харизматичным, но он также привык получать то, что хотел. Неважно, какой ценой, – уклончиво объяснила Бетти.

– Он хорошо ладил с тетей Катариной? – спросила я, думая о споре, в котором, по-видимому, речь шла о человеке, которого мой дед не принял. Всю семью которого он ненавидел. Могло ли быть так, что это был тот самый Кеннет, из-за которого тетя Катарина грустила много лет спустя? И имел ли он какое-то отношение к семье Масгрейвов?

Бетти разгладила на себе свой серый вязаный свитер.

– На самом деле, да. У них имелись некоторые общие черты. Они оба были страстными художниками и даже делили мастерскую… Катарина была его любимицей, она была всем для него, пока…

– Пока не влюбилась в человека, который не нравился моему деду?

Глаза Бетти сузились.

– Откуда ты это знаешь? Опять они болтают в деревне? Старые сплетницы! Кто это был? Продавщица из пекарни Барри? Она не может держать свой рот на замке.

– Неужели это правда?

Бетти сглотнула и глубоко вдохнула. Внутренне она, казалось, боролась с собой, стоит ли отвечать на мой вопрос, но потом, к счастью, решилась.

– Когда-то был этот молодой красавец, в которого влюбилась твоя тетя. Он был ее первой большой любовью еще до того, как она познакомилась с мистером Бофортом. Твоя тетя была так счастлива, и ходили слухи, что она намеревалась сбежать с молодым человеком, но потом он разбился.

Невольно мне на ум снова пришли слова Мадлен, которая однажды сказала, что тетя Катарина пострадала от несправедливости.

В этот момент в дверь позвонили. Бетти со стоном потерла свою щеку.

– Это такси. Моя дорогая, действительно ли все будет в порядке, если я уеду?

Если честно, часть меня с нетерпением ждала, чтобы спокойно провести некоторое время с Блейком. Другая часть по-прежнему не знала, хорошая ли это идея, но после того, как такси Бетти со скрипом шин отъехало, чтобы вовремя добраться до поезда в Ньютауне, других вариантов, вероятно, уже не было.

– Ты голоден? – спросила я Блейка, вернувшись в гостиную. Впечатления от правды Бетти все еще вертелись в моей голове, но присутствие Блейка заставило их отойти на второй план.

– Тебе не нужно этого делать. – Блейк откинул голову назад.

– Чего мне не нужно делать?

– Проводить выходные со мной. Играть для меня роль няньки. – Он закрыл глаза и провел кончиками пальцев по векам. – Как уже сказал, я справлюсь с этим сам.

– Забудь об этом.

Он снова открыл глаза и раздраженно посмотрел на меня.

– Что, прости?

– Я позабочусь о тебе, Блейк, хочешь ты этого или нет. Я обещала это Бетти, и определенно не нарушу своего обещания.

– Джун. Для нас обоих будет лучше, если ты оставишь меня одного. – Мне совсем не понравилась холодность в его голосе.

– Даже и не думай. Я останусь здесь, что бы ни случилось. – Я не собиралась сдаваться. В эти выходные он был со мной в Грин-Манор. Один.

У него вывихнута нога, и он не может убежать, даже просто уйти и оставить меня стоять, когда ситуация будет для него неудобной. Может быть, это было ребячеством, но почему-то я ощущала небольшую власть. Чувство силы тут же улетучилось, когда Блейк мрачно взглянул на меня.

– Мне нужно в туалет.

Я прислонилась к бежевому креслу.

– Ты шутишь, верно?

Он беззвучно рассмеялся.

– А как же твои слова? «Что бы ни случилось»?

Я знала, что Блейк просто хочет испытать меня, и не была готова так быстро подарить ему победу.

– Ясно. С удовольствием помогу тебе подняться, – сказала я и сделала несколько шагов к нему.

– Хорошо, – сказал он, осторожно поставил свою вывихнутую ногу на пол, а потом выжидательно посмотрел на меня. Не желая казаться неуверенной, я опустилась на колени рядом с ним на диван и сунула руку за его спину. При этом я усилила давление своей руки на его позвоночник, сосредоточившись на нашей внезапной близости, чтобы не думать о нашей встрече в пещере контрабандистов. Воспоминание о его теплом теле над моим, однако, прокралось в мою память, и у меня на лице вспыхнул румянец, когда наши взгляды встретились.

Надеюсь, он не понял, о чем я сейчас думала.

– Не мог бы ты немного помочь мне? – попыталась я направить ситуацию в нужное русло.

– Конечно, – с небольшим рывком Блейк поднялся, и я пыталась поддержать его как могла.

– В какой туалет ты хочешь? – спросила я, когда он наполовину поднялся, и положила его правую руку себе на плечо. – Тот, с картиной Деборы Уинтерли? – я не могла удержаться от этого комментария и тут же пожалела об этом.

Блейк заставил свое тело опуститься на меня чуть сильнее, что явно было сделано намеренно.

– Конечно, если это не слишком далеко для тебя.

– Мы можем дойти и до ближайшего туалета, – выдавила я.

Довольное выражение скользнуло по его лицу. Вместе мы ковыляли вперед, следя, чтобы он не напрягал вывихнутую ногу. Я придерживала Блейка за пояс и поняла, что он одновременно прилагает все усилия, чтобы как можно меньше перекладывать свой вес на меня. В конечном счете, я просто помогала ему сохранять равновесие.