- Как скажете, герцог.

- Отлично, - хмыкнул, расправляя на коленях салфетку. – Прошу. Начнем прямо сейчас.

На мгновение ему показалось, что девушка просто сбежит. Наговорит прорву банальностей от «больной головы» до «этих самых дней» и умчится в свою келью, но Ребекка гордо вздернула подбородок и прошествовала к столу.

Игнорируя приличия, первая подняла серебряный баранчик и шумно сглотнула. По комнате поплыл аппетитный запах яблочного штруделя. Ароматы корицы и меда дразнили обоняние, а вид зарумянившегося теста в узоре сахарной пудры мог вызвать аппетит даже у сытого под завязку. Нинель, как обычно, превзошла саму себя.

Девушка буквально набросилась на угощение. Бледные щечки расцвели нежно-розовым румянцем, а глаза заблестели от удовольствия. Вилка так и мелькала – никакой сдержанности. Никаких жеманных замашек или лживых ужимок сдержанности. Ребекка искренне наслаждалась едой, ловко отправляя в рот один кусочек за другим, а он вдруг поймал себя на мысли, что даже не начал, засмотревшись на увлеченную трапезой леди.

Вильгельм чуть не разрезал тарелку вместе с несчастным пирогом. Чем быстрее начнут, тем быстрее закончат. Растягивать завтрак на три часа слишком глупо. На самом деле «Трактат Благочестия» не давал точного указания по времени, лишь намеки. И пожелания о состоянии женщины - хотя бы спокойном. Вильгельм не сомневался, что предок пользовался для этого или дурман-травой или алкоголем. Сумасшедший затейник.

- Благодарю, - первой отложила вилку девушка.

Чинно промокнула губы салфеткой, но глаз не подняла. Замечательно! Обманчивый вид спокойствия и довольства... Так не пойдет.

Вильгельм задумчиво переплел пальцы, прикидывая, как бы провернуть дело. Таскаться с Ребеккой по замку в тягостном молчании он не собирался. К тому же работа над погодным механизмом не терпит ожидания.

Решение пришло молниеносно.  Вильгельм ухмыльнулся, довольный собственной задумкой.

- Как насчёт прогулки по магазинам, леди?

Лазуритовую… или… или цвета морской волны? Нет, все месте, и ещё вот, и вот…и…

Пальцы с жадностью хватали стеклянные пузырьки. Охра, малахит, слоновая кость, а это… это о-о-о, жемчужный глянец! Настоящий! Целая скляночка! Бекки  жадно рассматривала под светильником найденное богатство. Пыталась отыскать проблеск желтизны, но краска переливалась снежной белизной и перламутром. Отличное качество!

Признаться, когда  герцог предложил прогуляться по магазинам, Бекки опешила. Магазины! Да лучше бы она просто посидела за столом все три часа, а потом быстренько сбежала в свою комнату. Но де Грейстор отмахнулся от ее «нет», как от назойливой мухи. Велел слугам запрягать, и почти час она протряслась в карете рядом с черной каменной статуей. Устроившись напротив, герцог созерцал виды за окном, очевидно любуясь густотой и качеством белого дуба. И все равно в молчании чувствовалось напряжение. Пусть страх быть вновь использованной поутих, но находиться так близко – это слишком. Бекки очень пыталась сидеть ровно, а не елозить по всему сиденью, но получалось плохо. Впрочем, как только копыта лошади зацокали по мостовой…

- Вам понравится, - кривая ухмылка мелькнула и пропала, а воздух вокруг стал на пару градусов холоднее. Ровно до того момента, как перед носом не очутилась вывеска.

Принадлежности для изящных искусств.

Во рту стало сухо, а под сердцем горячо.

Магазин красок. Де Грейстор привез ее в магазин красок!

Она не помнила, как выбралась из кареты. Темные двери распахнулись, и мир перестал существовать.

Перед ней остались только крохотные баночки размером с мизинец. Плотная крышка из пробкового дерева надежно хранила драгоценные краски, а прозрачное стекло давало возможность оценить качество. Неожиданно сносное, к слову… Только понадобится еще масло дерева Ов, чтобы разбавить порошок, и неплохо было бы купить загустителя и стабилизатора, чтобы при высыхании не пострадала яркость. Тут есть лак?

- Только двухлетней выдержки, - донеслось откуда-то сбоку.

Бекки чуть языком не цокнула. Баночка жемчужного глянца есть, а нормального лака не найдется? Вот же!

- Пастырь наш, сохрани его Создатель, часто заказывает глянец. Для благостных картин, должно быть.

Бекки растерянно приоткрыла рот. Она что, вслух говорила? Марево разноцветных красок истончилось, пропуская очертания тесной, но чистой лавки, и множества полок, на которых стояли образцы. Продавец слегка напутал с оттенками, но... Бекки ахнула, делая шаг назад. Но это не ее дело. И две трети выбранного надо вернуть.

Перед носом раскинулся солидный строй баночек. Когда успела набрать столько?! Можно было сразу всю лавку и брать, чего мелочиться? А старичок-торговец, что сытый кот – даже лысина блестит от удовольствия и предчувствия богатой выручки. Только своих денег у нее нет, а выпрашивать у герцога… Бекки окинула выбранное жадным взглядом,  и вздохнула:

- Я…

- Упакуйте, - ударило в спину.

Круто развернувшись, она тут же напоролась на мужской взгляд. В его глубине мелькало что-то странное: густая смесь любопытства, удивления и чего-то ей совсем незнакомого. Или это солнечные лучи прихотливо меняют оттенок черных глаз, превращая непробиваемый гранит в тягучую смолу? Бекки занялась изучением витражных стекол. Ей бы не хотелось увязнуть в этих омутах  и выставить себя обыкновенной дурочкой. Хватит того, что голову потеряла при виде красок.

- Спасибо герцог, но я бы хотела…

- …нарисовать мне картину.

От неожиданности она чуть ни села на пол. Вновь взглянула на мужчину и попыталась возразить, но не нашла и полслова.

Между тем герцог прошелся к прилавку и невозмутимо осмотрел ряды красок – по привычке она сразу же рассортировала их по тонам.

- Не знаю, по каким книгам вы учились, леди, - тронул одну, цвета весеннего подснежника. В смуглых пальцах она смотрелась совсем белой. – Но учились более чем хорошо. Я хочу заказать у вас картину.

- Зачем? – едва сумела разлепить губы.

Де Грейстору стоит только пальцами щёлкнуть, и придворные живописцы завалят его полотнами на любой вкус.

- На стену повесить. Приносите холстов, - кивнул продавцу. и того сдуло в кладовую.

Бекки молчала. А внутри прямо кипело все! На стену повесить, надо же, какая честь. А может, она бы не хотела оставлять о себе даже часть воспоминаний? Для Лоры рисовать – это одно. Добрая служанка так радовалась немудреным наброскам. Но тому, кто просто выискивает повод занять время? Это же… это часть ее души! Но даже такая крупица не будет принадлежать де Грейстору!

- Повесьте гобелен. От него будет больше толка. Герцог.

Тягучая смола в черных глазах мгновенно застыла в камень. Мужчина нахмурился, и упрямая складка подчеркнула резкий излом бровей.