Встряхиваю головой и поднимаюсь.

Осматриваюсь. У входной двери стоят вилы. Хватаю их и повторяю попытку забраться на спину монстра. На этот раз ударом делаю в черепе твари сразу четыре дыры. От этого ноги чудовища подкашиваются. Он пытается снова стряхнуть меня, но я крепко держусь за черенок и делаю ему еще больнее. Так происходит до тех пор, пока туша твари не валится на пол. Наступает тишина.

Я не тороплюсь отпускать вилы. Жду, когда лапы монстра перестанут дергаться. Когда это происходит, я облегченно выдыхаю и наконец разжимаю пальцы.

Дверь, через которую я попал сюда, снова появляется. Теперь я могу выйти.

Через несколько секунд я вновь оказываюсь в белом коридоре. Закрываю за собой дверь, и она тут же исчезает.

— Получилось, — провожу рукой по лицу и понимаю, что я это снова я.

Поняв, что от меня хочет мама, я без проблем преодолеваю следующие пять испытаний.

Во второй комнате меня ждала девочка-подросток, которую окружили парни после деревенской дискотеки. Было сложно, но я разобрался со всеми, оставив многих из них без возможности продолжить род. Жаль только, что это всего лишь сознание матери и на самом деле те ублюдки продолжают жить и сейчас. Не понеся наказания за то, что хотели сделать.

В третьей комнате мама тонула. В речке. Не знаю, как ее откачали на самом деле, но в ее воспоминании мне удалось выплыть. Благо плавать я умею.

Все, что я понял, преодолев путь из испытаний, в которых мама могла умереть, но по разным причинам осталась жива, так это то, что у нее сложилась очень непростая судьба. Столько раз за всю жизнь она попадала в безвыходные ситуации и могла умереть, что каждый второй бы спился на ее месте. Что, собственно, она и сделала.

Однако, у меня появилось к ней еще больше вопросов. Как она выжила во всех этих ситуациях? Мутант, полоснувший ее по горлу, должен был убить маленькую хрупкую девочку. Ну или хотя бы оставить шрам на шее. Но ничего подобного я не припомню. Я просто не заметил или все испытания — это лишь игра ее воображения и ничего подобного никогда не случалось на самом деле? За исключением случая с отцом в комнате под номером четыре.

Очень скоро я дотронулся до ручки на седьмой, последней, двери. В шаге от победы.

Мои пальцы легко трясутся в предвкушении победы и одновременно от страха, что я оступлюсь, когда нахожусь уже так близко.

— Ладно, Костя, — я шмыгаю носом. — Давай сделаем это. Давай освободим маму.

Открываю.

Последняя локация тоже хорошо мне знакома. Мы с мамой внутри той самой старой «буханки» с надписью «03», в которой ее и загипнотизировал Санитар.

— Что? — мама проснулась, как только я появился. — Вы кто?

— Я тот, кто обещал отомстить твоему мужу, — говорит человек в маске и достает из кармана кулон.

— Моему мужу? Леше? Льву? За что…

— Ти-и-хо… — произносит похититель и кулон в его руке начинает раскачиваться.

Так. Теперь мой выход. Нужно не допустить того, чтобы Санитар завладел разумом матери.

Я закрываю глаза, как только оказываюсь в теле потерпевшей. Нет зрительного контакта — нет гипноза. Все просто. Как и учил Георгий Вольфович.

На удивление психопат не пытается принудить меня смотреть. Он все также тяжело дышит.

— Хитрый мальчишка, — внезапно звучит грубый голос. — Думаешь так просто обхитрить меня?

— Что? — я удивленно выдыхаю, но не открываю глаза. Нельзя.

— Ха-ха-ха! — смеется психопат. — Думал, что попадешь в сознание своей мамаши и переиграешь меня? А как тебе такое?

Чувствую, как рука хватает меня за горло. Сильно сжимает. Пальцы обхватывают кадык. А еще через секунду мое тело поднимает в воздух и отбрасывает назад. Я падаю на пол и больно ударяюсь головой обо что-то. Открываю глаза.

Теперь я на полу в том доме, куда привела меня мама. На полу осколки разбитых чашек, разлитый чай, в стороне коробка с «Денди». Мы снова в реальности. Только вот глаза женщины, тень которой надвигается на меня, вовсе не излучают доброту. Она хочет меня убить. Вот черт!

Мама хватает табуретку и бьет ей сверху. Я успеваю перекатиться в сторону и избежать удара.

— Мам! Мам! Остановись! — я вскакиваю на ноги, выставляю руки перед собой, пытаясь привести нападающую женщину в себя.

Но она не слышит. Запрограммированная на убийство того, кто вторгся в ее сознание, она продолжает надвигаться.

И что мне делать? Сопротивляться я не могу. Не хочу причинить ей вред. Убежать — тоже не вариант. Неизвестно, что она сделает с собой, если оставлю здесь одну. Попробовать обездвижить? Связать и уже потом что-то решать? Наверное, это единственный вариант.

Но мать вдруг падает на колени и подбирает с пола один из осколков разбитой чашки. Жутко улыбается и приставляет его к горлу. У меня перехватывает дыхание. Я замираю на месте.

— Мама! Стой! Стой… Пожалуйста…

— Глупый мальчишка, — улыбается она. — Это Санитар играет с тобой, а не ты с ним. Понятно?

— Понятно. Понятно. Чего он хочет? То есть… Чего ты хочешь?

— Я хочу убить твою мать. Хочу убить жену своего врага…

— Наверняка есть выход? — я перебиваю Санитара, говорящего из сознания матери. — Давай договоримся. Отпусти маму. Я сделаю все, что ты скажешь.

Мама в задумчивости склоняет голову на бок.

— Хм, — хмурится она. — А ведь ты действительно можешь быть мне полезен.

— Чего ты хочешь?

— В сумке твоей матери лежит пузырек. Выпей содержимое, и я отпущу твою мать.

Я оглядываюсь. Нахожу на полу брошенную женскую сумку. Поднимаю ее и достаю оттуда баночку с духами. Но внутри жидкость темно-розового цвета. Это явно не парфюм.

— Что это?

— Вирус, — отвечает мать.

— Вирус?

— Я понял, что ты смотрел ту пленку, которую мы записали вместе с твоей мамашей. Но неужели ты думаешь, что я только загипнотизировал ее? Н-е-е-е-т. Сперва я заставил Анну Николаевну выпить тоже самое. То, что находится внутри этого пузырька даст мне доступ к твоему сознанию.

Значит поэтому у меня не получилось снять гипноз с матери? Потому что это вовсе не гипноз? Вернее, не только он?

— Значит… — бормочу я. — Если я выпью это, ты получишь доступ к моему телу?

— Да, — хмыкает мать. — Выбирай. Либо ты, либо она. Только не думай слишком долго. У меня заканчивается терпение.

Я стою с пузырьком в руке прямо напротив своей матери, стоящей на коленях и приложившей осколок к своему горлу. Ситуация безвыходная. Либо я, либо она. Но если я пожертвую собой, мама не переживет этого. Никогда. Эта жертва будет бессмысленной. Но