– Что за шутка? – спросил я.

– Она такая отстойная, что я даже не помню ее дословно, – сказал он. – Что-то про вымышленную деталь, у которой очень большой донгл[31], «нелепый донгл». И мы хихикали над этим. Так тихо, что это даже разговором не назвать.

Незадолго до этого Хэнк и Алекс хихикали над еще одной локальной шуткой в стиле Бивиса и Баттхеда[32] про «клонирование репо».

– Мы решили, что это новая форма лести, – объяснил Хэнк. – Выступающий на сцене презентовал свой новый проект, и Алекс сказал: «Я бы клонировал репо этого парня».

(На жаргоне техспециалистов «клонировать» – значит скопировать софт другого человека, чтобы работать над ним самостоятельно. Другое название для софта – «репозиторий». Вот почему фраза «клонировать[33] репо» может одновременно быть формой лести и непристойной шуткой. Ну вдруг вам было интересно. Мне кажется, это какой-то отдельный котел в аду, если вам приходится объяснять журналисту какую-то ужасную шутку, сказанную десятью месяцами ранее, а журналист все талдычит: «Простите. Я все еще не понимаю». И именно в таком котле оказался Хэнк, разговаривая со мной по Гугл Хэнгаутс.)

Через несколько мгновений после шутки про донгл Хэнк краем глаза заметил, что сидящая перед ним женщина встала, обернулась и сделала снимок. Хэнк решил, что она сфотографировала толпу. И посмотрел вперед, пытаясь не испортить кадр.

Сейчас немного больно смотреть на эту фотографию – когда знаешь, что случилось с ними потом. Этими озорными, глупыми улыбками, последовавшими за шуткой про донгл, на некоторое время закончилось веселье в жизни Хэнка и Алекса.

Через десять минут после того, как была сделана та фотография, один из организаторов конференции спустился в проход и сказал Хэнку и Алексу: «Вы не могли бы пройти со мной?»

Их привели в офис, где сообщили, что поступила жалоба на замечания сексуального характера.

– Я сразу же извинился, – сказал Хэнк. – Я точно знал, о чем идет речь. Я сообщил, что конкретно мы сказали, и объяснил, что это не подразумевалось как комментарий сексуального характера. И что нам жаль, если кто-то услышал это и воспринял как оскорбление. И они такие: «Ладно, все понятно».

Хэнк слева, Алекс справа.

И на этом все кончилось. Инцидент сошел на нет. Хэнк и Алекс знатно струхнули – «Мы ребята-ботаники и не очень дружим с конфронтациями. Это не то, с чем мы привыкли сталкиваться», – так что решили уехать с конференции раньше времени.

Они уже ехали в аэропорт, когда задумались: а каким образом сидящая перед ними женщина донесла свою жалобу до организаторов конференции? Им вдруг стало не по себе. Была кошмарная вероятность, что это произошло в форме общедоступного твита. Так что они с опаской решили проверить.

«Не круто. Шутки про “клонирование репо” с сексуальным подтекстом и “большие” донглы. Прямо за моей спиной #pycon»

Хэнка пронзило чувством тревоги. Он быстро просмотрел все реплаи, но там не было ничего такого – только странное поздравление от одного из ее 9209 фолловеров с «благородным» способом «воспитать» сидящих позади мужчин. Он с сожалением отметил, что за несколько дней до этого женщина – ее звали Адрия Ричардс – сама твитнула глупую шутку про члены. Она предложила другу засунуть в штаны носки, чтобы сбить с толку сотрудников службы безопасности в аэропорту. Хэнк немного расслабился. На следующий день Адрия дополнила свой твит постом в блоге:

Она прошлась по предыстории: сама она была «разработчицей-евангелисткой в успешном стартапе», и в то время, как мужчин веселили большие донглы, спикер на сцене рассказывал об инициативах, позволяющих привлечь в индустрию большее число женщин. Если еще точнее, то как раз в это время он вывел на экран фотографию маленькой девочки на технологическом воркшопе.

Деиндивидуация. Вот так Гюстав Лебон и Филип Зимбардо снова вернулись в нашу жизнь, на сей раз через блог Адрии.

Но Хэнка уже вызвали в кабинет начальства и уволили.

* * *

– Я собрал все свои вещи в коробку, – сказал Хэнк, – и вышел на улицу, чтобы позвонить жене. Я вообще не из тех людей, что пускают слезы, но… – Хэнк сделал паузу. – Когда я сел в машину к жене, я просто… У меня трое детей. Увольнение пугало.

Той ночью Хэнк сделал свое единственное публичное заявление (как и Жюстин, и Джона, он не разговаривал с журналистами о произошедшем до встречи со мной). Он опубликовал короткое сообщение на форуме «Хакер ньюз».