римского народа «превращать царей в орудие его господства». У него же Антиох именуется «богатейшим из подвластных царей» («История», кн. II). В толкованиях на Музония, а также у Страбона, в конце книги шестой, сказано: «Цари – подданные римлян». Лукан пишет:

И багряница любая – служанка оружия Рима[1469].

Так, у иудеев скипетр остался в Синедрионе даже после конфискации государства у Архелая. Эвагор, царь кипрский, по словам Диодора Сицилийского (кн. XV), высказывал готовность повиноваться персидскому царю, но именно как царь повинуется царю. Победив Дария, Александр неоднократно предлагал ему остаться повелевать другими, самому же ему повиноваться Александру (кн. XVII)[1470].

Что касается нас, то мы уже в другом месте высказались по вопросу о способах смешения властей (кн. I, гл. III, пар. XVII; кн. III, гл. VIII, пар. III). Некоторым доля власти была оставлена, подобно тому как прежним владельцам оставляется часть земель.

X. Или же, конечно, сохранить им некоторую свободу

Но и в тех случаях, когда вся верховная власть изъемлется у побежденных, им могут быть оставлены их законы и обычаи, а также должностные лица, ведающие их частными делами и менее важными публичными делами[1471]. Так, в Вифинии, провинции с проконсульским управлением, гражданская община Апамея сохранила привилегию самоуправления по своему усмотрению[1472], как нас осведомляют об этом письма Плиния, который также указывает, что Вифиния имела своих чиновников и свой сенат (кн. X, 56, 84, 111 и 113). И на побережье Понта городская община Амизы в силу снисходительности Лукулла управлялась по своим законам (там же, 93). Готы сохранили римские законы побежденным римлянам.

XI. Особенно в деле вероисповедания

1. Одну из сторон такой снисходительности представляет готовность не лишать побежденных отправления религии их отцов[1473], если только они не подвергнутся обращению. Это, будучи весьма приятно побежденным, отнюдь не причиняет ущерба победителям, как это доказывает Агриппа в речи к Каю, о чем упоминает Филон в своем отчете о посольстве. И у Иосифа Флавия сам Иосиф и император Тит говорят иерусалимским повстанцам, что вследствие благодеяния римлян они пользуются столь широким правом отправления своего богослужения, что могут удалять из храма чужестранцев даже под страхом смертной казни.

2. Но если побежденные исповедуют ложную религию, то законно поступит победитель, приняв меры к тому, чтобы истинная религия не была угнетена, что и сделал Константин, сломив силы сторонников Лициния, а впоследствии – французские и иные короли.

XII. С побежденными следует по крайней мере обходиться милосердно. Почему?

1. Дальнейшее обеспечение состоит в том, чтобы в самом неограниченном и напоминающем власть господина над рабом правлении побежденные пользовались милостивым обращением и чтобы их интересы сочетались с интересами победителя. Кир повелевал побежденным ассирийцам не терять мужества, обещая им сохранить их прежнее положение, говоря, что произошла лишь смена царя и что они удержат права на свои дома, поля, в отношении жен и детей, которые имелись у них до тех пор; мало того, если кто-либо причинит им обиду, то они найдут себе и своим близким в лице его и его подданных отмстителей (Ксенофонт, «Воспитание Кира», кн. IV). У Саллюстия мы читаем: «Римскому народу было угодно скорее создавать себе друзей, нежели рабов, вследствие уверенности в том, что безопаснее повелевать повинующимися добровольно, нежели по принуждению»[1474]. Бретонцы во времена Тацита охотно подчинялись военным поборам, платили дань и выполняли прочие повинности в пользу Империи, если они не сопровождались обидами, последние же они переносили с горечью как покоренные настолько, чтобы повиноваться, но отнюдь не настолько, чтобы быть рабами (жизнеописание Агриколы).

2. Посол Привернума в римском сенате на вопрос о том, какого рода мир должны ожидать от его народа римляне, ответил так: «Если вы дадите нам добрый мир, то он будет и верным и постоянным, если же дадите плохой, то он не будет продолжительным». При этом он прибавил в виде основания: «Можете ли вы поверить, что народ или даже отдельный человек пожелает остаться дольше необходимости в таком состоянии, которое ему тягостно?» (Ливий, кн. VIII).

Камилл говорил, что то правление прочнее всего, при котором повинуются добровольно (Ливий, кн. VIII). Скифы заявляли Александру: «Между господином и рабом не может быть никакой дружбы, даже в самом мире сохраняются законы войны» (Курций, кн. VII). Гермократ у Диодора Сицилийского указывает: «Не столь славно – победить, сколь – милосердно воспользоваться победой» (кн. XIII). Здравое суждение Тацита применительно к войне гласит: «Благородное окончание войны – то, когда ее оканчивают прощением». В одном письме диктатора Цезаря встречаются слова: «Воспользуемся новым способом побеждать: вооружимся милосердием и щедростью».

Глава XVI

Ограничения, касающиеся того, что по праву народов… не предусмотрено постлиминием

I. Внутренняя справедливость требует возвращения того, что наш неприятель отнял у другого в несправедливой войне.

II. Примеры.

III. Возможно ли производить какие-нибудь вычеты?

IV. О том, что даже покоренные народы или части их должны быть возвращены тем, кому они были подвластны, если они были несправедливо завоеваны неприятелем.

V. По истечении какого срока погашается обязанность возврата?

VI. Как следует поступать в сомнительном случае?

I. Внутренняя справедливость требует возвращения того, что наш неприятель отнял у другого в несправедливой войне

1. Выше мы выяснили, в каких пределах в силу справедливой войны имущество становится собственностью захвативших и из каких имуществ должны быть произведены вычеты того, что подлежит возврату согласно праву постлиминия и что на самом деле признается как бы не захваченным.

Что же касается тех вещей, которые приобретены в силу несправедливой войны, то они, как мы сказали, подлежат возмещению не только теми, кто их захватил, но и третьими лицами, к кому эти вещи перешли каким бы то ни было способом; ибо ведь никто не может передать другому больше права, нежели он имел сам, по словам создателей римского права (L. Si noxale. § ex his, D. de nox. act. 1. traditio, D. de acq. dom.). Это Сенека выражает кратко так: «Никто не может дать того, чем сам не обладает» («О благодеяниях», кн. V, гл. 12). Не имеет внутренней собственности [dominium internum] тот, кто впервые завладел соответствующей вещью; оттого не будет иметь ее и лицо, которое приобретает ее от него; следовательно, второй и третий владельцы приобретают такую собственность, которую мы в учебных целях называем внешней [externum], то есть собственностью, которая удобна тем, что повсюду она должна охраняться авторитетом и властью суда. Однако, если этим удобством воспользуется кто-либо против того, у кого вещь похищена вследствие правонарушения, то будет налицо поступок, не свойственный доброму мужу.

2. Заключение знаменитых юристов о рабе, взятом в плен разбойниками и попавшем затем