— Ой! Простите, — пробормотала Виолетта, тяжело дыша.

Правитель не мог оторвать взгляда от ее упругой груди, которая вздымалась от каждого вздоха. Что эта чужестранка с ним делает? Он отвел глаза и тут увидел это…

Наверное, у него был такой ошарашенный вид, что девушка оттолкнула его, легко спустилась на пол, быстро натянула панталоны и крепко завязала шнуровку, потом накинула на себя разорванную рубашку и заправила ее в панталоны. Ее щеки пылали, словно она была смущена.

— Что это? — палец Бертана указывал на пах чужестранки.

— Где? — девушка нервно огляделась.

— У тебя между ног?

— Бикини-дизайн, — дерзко ответила она.

— Чт-о-о-о? Но у тебя там живет зверь! — Бертан настолько растерялся, что забыл на мгновение, что разговаривает с врагом. — Ты Всеведа?

Мысли метались в голове, как слуги, когда выполняли поручение правителя. Таких странных женщин он еще не встречал. Его жены и наложницы имели гладкое лоно без единого волоска, а тут… Чувство тревоги опять заворочалось в душе, словно разбуженных зверь.

— Это не зверь, — пришло время смутиться чужестранке. — Это называется интимная стрижка. Там изображена бабочка. Через пару недель рисунок пропадет.

Договорить им не дали. В коридоре раздались звуки борьбы, словно кто-то рвался в покои, но его не пускали. Потом правитель услышал громкий плач Микаэля.

— Есть там кто? — крикнул Бертан и заметил, как чужестранка испугано вздрогнула и посмотрела вверх.

Он проследил за ней взглядом, но на высоком подоконнике бойницы, куда глядела девушка, никого не было.

Дверь распахнулась и вошел, нет, вкатился на своих маленьких ногах Гербад.

— Слушаю, мой повелитель.

— Что там происходит?

— Микаэль рвется к папе.

— Впусти его.

Мальчик вбежал в покои, но кинулся не к Бертану, а к чужестранке. Он хлопнулся рядом с ней на скамейку, схватил ее за руку и дернул на себя. Девушка не удержалась и упала прямо на колени Микаэля.

Бертан неосознанно бросился ее выручать. Он подал Виолетте руку, и та приняла ее, словно благородная дама. Правитель поймал удивленный взгляд Гербада и выдернул свои пальцы из ладони девушки.

Она села рядом с Микаэлем и погладила его по голове. Мальчик счастливо засмеялся, лег на скамейку, положил голову на колени чужестранке и закрыл глаза.

— Гербад, приготовь Виолетте покои. Пусть она присматривает за Микаэлем, раз он ей так доверяет.

— Мой повелитель, а это не опасно?

— Приставь к ней охрану. Понаблюдаем.

Они говорили тихо и надеялись, что их никто не слышит, но у чужестранки оказался отменный слух.

— Ой, я одна разве справлюсь? — воскликнула она.

— Молчи! — прикрикнул на нее распорядитель замка. — Приказы повелителя не обсуждаются.

— О, я не обсуждаю, что вы! — замахала руками девушка. — Но я ничего не знаю о вашей столице. Мне просто нужна помощь. Вы не могли бы вызволить девушку-няню из темницы? Мне она показалась очень порядочной. Дайте ей еще один шанс.

Бертан и Гербад переглянулись, и правитель, словно завороженный, кивнул согласно головой. Бедный старик от неожиданности громко сглотнул, замер на секунду, но позвал Кисо.

Начальник охраны вошел в зал. Гербад бросился к нему.

— Выпусти из темницы няню и приведи сюда.

— Но…, — Кисо повернулся к Бертану. — Мой повелитель, с вами хочет встретиться главный предсказатель. До него дошла весть о Всеведе. Он очень встревожен…

— Ты не собираешься выполнять приказ правителя? — Бертан сурово посмотрел на Кисо.

— Слушаю и повинуюсь, — поклонился тот и вышел за дверь.

Виолетта, которая до этого момента внимательно слушала разговор и переводила испуганный взгляд с начальника охраны на него, Бертана, счастливо улыбнулась.

Сердце правителя ответило на ее улыбку несколькими ударами. Он забыл об опасности. Теперь ему хотелось видеть рядом с собой эту неземную женщину, вдыхать ее запах, слушать необычные речи.

Так совершено неожиданно чужестранка вошла в жизнь Бертана и изменила ее навсегда. Если бы он предполагал, что случится в дальнейшем, наверное, постарался бы избавиться от незнакомки, но, увы, он не пожелал выслушать предсказателя, а сам этим даром не обладал.

Мадан шел по двору замка и кипел от злости. Это он нашел Всеведу, покорил ее силу и привез тайком в столицу. Он приказал слугам запереть ее в нежилой башне. Девица крепко спала, и ничто не предвещало опасности. Даже если бы она проснулась, ее крики не привлекли бы внимания, потому что в этой части замка никто не жил: ее готовили для невест правителя.

И надо же было такому случиться, что именно сюда забрел Микаэль.

— Как этот безмозглый сообразил открыть замок? — ругался Мадан.

Он несся вперед, и встречные слуги, придворные дамы и мелкие чиновники шарахались в стороны: не дай бог оказаться на пути властного господина, растопчет и не заметит.

«Как? как такое могло произойти!» — изводил себя Мадан. Сейчас он походил на зверя, запертого в клетке.

Все случилось за какой-то час. Пока он докладывал отцу о своей находке и планах, положение в корне изменилось: Всеведа пришла в себя, дала в лоб Микаэлю, и ее бросили в темницу. Мадан хотел скрыть незнакомку, но о ее появлении мгновенно стало известно правителю и его приближенным.

Тот приказал казнить девицу. Мадан воспрял духом: в этой ситуации можно было еще вмешаться и выкрасть Всеведу из подвала, так как правитель свои решения, как правило, не менял и лично при казнях присутствовал редко. Но чертов Бертан вдруг проявил любопытство. В честь чего?

— Сидел бы у себя, перебирал дощечки и свитки с донесениями, нет, посмотреть ему захотелось! — воскликнул от злости Мадан, поймал удивленный взгляд оруженосца и прикусил язык.

Он уже пересек центральный двор, вышел за первые ворота и остановился в раздумье, куда пойти: к отцу, с которым не закончил разговор, домой, где наверняка жена ждет или…

Неожиданная мысль заставила господина развернуться. Его оруженосец, такой же рослый и крепкий воин, как сам Мадан, шел на шаг сзади и испуганно отпрянул в сторону.

Начальник чуть ли не бегом бросился к темнице. У входа ему преградили копьями путь стражники.

— Глаза раскрой! — рявкнул оруженосец, и стража расступилась, узнав знатного господина.

— Где нянька сидит?

— Одну минуту, ваша милость.

Страж согнулся в поклоне и побежал вперед, показывая дорогу. Он распахнул дверь и почтительно остался снаружи.

Сначала Мадан ничего не сумел увидеть. Сквозь крохотное окошко под потолком свет в камеру проникал с трудом. Но через несколько секунд глаза привыкли к плотному полумраку, и он заметил в углу сжавшийся комок.