class="p1">Торговец достал из-под прилавка очень старую бронзовую лампаду.

– Говаривают, что она хранилась в гробнице египетского фараона… – начал продавать товар Максим Палеолог.

– Она хотя бы работает? – поинтересовался Эйрих.

– Работает! – заверил его торговец. – Сейчас покажу!

Торговец налил в лампаду масло, наклонил её носиком вниз, после чего поработал кресалом с огнивом, разжёг трут и подпалил от него небольшой фитиль на носике лампадки. Фитилёк загорелся ровным и достаточно ярким огнём.

– Сколько хочешь за неё? – спросил Эйрих.

– Пять силикв, – назвал цену торговец, а затем увидел потерю интереса на его лице. – Три силиквы! Учти, что это, возможно, хранилось в гробнице целого фараона!

– Что-то мне так не кажется, – покачал Эйрих головой. – Четверть силиквы, но даже так я переплачиваю.

– Идёт, – нехотя согласился Максим.

Эйрих вытащил из кошелька монету указанного номинала и передал торговцу. Потушенная лампада же перекочевала в торбу Альвомира, заинтересованно разглядывавшего древности на переносном прилавке.

– Благодарю тебя за подсказку и за лампаду, – кивнул торговцу Эйрих. – Всего хорошего тебе, Максим Палеолог.

– И тебе всего хорошего, Эйрих Щедрый, – грустно улыбнулся торговец.

Лампады римлян Эйриху нравились, ведь если зажечь сразу несколько, то на столе становится светло, почти как днём. Разожги хоть десять лучин, так ярко светить они не смогут. Это была полезная вещь, которую надо обязательно покупать, как и оливковое масло, служащее им топливом. Книжки хочется читать и ночью, хоть Виссарион и предупреждает о вреде для зрения, что очень небезопасно для лучника.

Эйрих на остроту зрения никогда не жаловался, но не злоупотреблял чтением при свете лампад, боясь испортить глаза. Время само всё испортит, не надо торопиться.

Размышляя о масляных лампах, используемых римлянами, Эйрих миновал форум Феодосия, затем форум Константина и дошёл до Большого императорского дворца.

Чувствовалось, что с городом не всё в порядке. На форумах было много людей, но видно, что почти все они переживают не лучшие времена: некоторые нездорово худы, некоторые стоят на коленях и вымаливают подаяние, а на высоких тумбах, рассеянных по всему форуму, стоят тощие и ослабленные проповедники, вещающие что-то о тяжёлых временах и необходимости крепиться. В Афинах Эйрих тоже видел таких святых отцов, проповедующих перед паствой, но риторика у афинских священниках была несколько иной.

Еды не хватает, раздачи бесплатного хлеба, как заведено в Риме, здесь нет, поэтому голод выглядит гораздо опаснее. Нерациональное распределение зерна – вот причина нынешнего положения.

Пока они шли в Константинополь, Эйрих размышлял над перспективой Египта. Кто контролирует еду – тот истинный правитель. В Египте контроль над зерном находится в руках магнатов-латифундистов, диктующих свою волю остальным зерновым дельцам. В дела императоров они не лезут, им и так хорошо в Египте, но имеют на них значительное влияние. Поэтому императоры вынуждены учитывать интересы магнатов, когда проводят свою политику.

Может ли Эйрих захватить Египет?

Захватить – это меньшая из проблем, пусть и серьёзная. Удержать – вот это неразрешимая проблема. Стоит Эйриху совершить блестящую военную кампанию, на манер италийского похода Ганнибала, и утвердить свою власть над Египтом, как за его головой направят все доступные римские легионы, против которых ему не выстоять. Ещё следует не забывать о Йездегерде I, шахиншахе державы Сасанидов. Этот точно раньше остальных поймёт, что римляне не удержали Египет и захочет забрать этот лакомый кусочек себе.

Тогда Эйрих будет вынужден либо бежать из Египта, либо умереть, пытаясь удержать слишком большой кусок, а конфликт перерастёт в схватку двух гигантов – Константинополя и Ктесифона.

«Когда трутся друг о друга два вола, муха между ними погибает», – подумал Эйрих. – «Так отец говорил».

Рано думать ему о таких серьёзных вещах. О Египте можно будет начинать задумываться, когда он сам станет одним из «волов».

– Претор Эйрих Ларг? – встретил Эйриха у входа во дворец некий римлянин в белоснежной тоге.

С ним была свита из бородатых и безбородых мужчин, одетых роскошно, с золотыми цепями и иными украшениями – Эйрих спиной почувствовал, как его воины заинтересованно напряглись.

– Я, – кивнул он. – С кем говорю?

– Феофил Вирий Лигариан, магистр оффиций,[24] – представился и похвастался человек.

– Я – претор Эйрих, сын Зевты, иногда меня называют Щедрым, – изобразил полупоклон Эйрих. – Рад знакомству.

– Император ценит защитников римских земель, – Лигариан улыбнулся самой благожелательной из улыбок, виденных Эйрихом когда-либо. – С тобой твои воины? Их разместят в комитатских казармах.

– Буду благодарен, если о них позаботятся подобающе, – кивнул Эйрих.

– Даже не сомневайся, – заверил его магистр оффиций. – Мой человек проведёт твоих людей к казармам.

– Ниман, проследи, чтобы всё было спокойно и без происшествий, – приказал Эйрих старшему дружиннику. – Эрелиева, Татий, ждите меня там. В город не выходите, по рынку походим завтра.

– Сделаю, – кивнул Ниман. – Буду следить, чтобы Хумул не порезал кого-нибудь из этих жирных петухов…

– Когда тебя ждать? – обеспокоенно спросила Эрелиева.

– Как закончится аудиенция у консула, – ответил ей Эйрих. – Уважаемый магистр, я готов идти.

– Следуй за нами, консул ждёт тебя, – произнёс Лигариан и направился ко входным вратам дворца.

Если консул отправил встречать Эйриха целого магистра оффиций, то ясно, кто в Константинополе всем заправляет. Флавий Антемий уже имеет абсолютную власть над востоком империи, поэтому Эйрих искренне удивлён, почему он до сих пор не исправил формальное недоразумение.[25]

Величие города поражало воображение Эйриха, но Большой императорский дворец чуть не выбил из него дыхание. Даже Альвомир, следующий за ним в качестве личного охранника, задрал голову и с выпученными глазами смотрел на витражные окна и лепнину с позолотой. Потом гигант, опустив взгляд, увидел своё отражение в полированном мраморе пола и чуть не споткнулся.

Они ступали по мраморному полу, меж колонн, к большим двустворчатым вратам, ведущим, судя по всему, куда-то в тронный зал.

Но во врата они не вошли, свернув в широкий коридор. Часть свиты незаметно исчезла, оставив их вчетвером – претора Эйриха, Альвомира, комита Иоанна и магистра Лигариана.

– Впечатляющий дворец, – поделился Эйрих впечатлениями.

– Думаешь? – без особого интереса спросил Лигариан. – Ты просто ещё не видел тронный зал.

Они дошли до обычной и ничем не примечательной двери. Магистр вошёл в неё и вышел, спустя десяток секунд.

– Консул заканчивает аудиенцию, поэтому придётся подождать, – сообщил он. – Я слышал, что ты одолел асдингов, угрожавших Филиппополю?

– Да, – кивнул Эйрих. – Они не доставили мне слишком много хлопот.

Когда знаешь, куда и зачем идут налётчики, очень легко сделать налёт неудачным. Римляне не понимают, как думают такие, как Эйрих, это одна из их основных проблем.

– Отрадно слышать, – улыбнулся магистр. – Талантливые полководцы у нас на особом счету. Если консул будет тебе что-то предлагать – лучше соглашайся.