тряпкой стерев с лысины пот. – Нет, так-то ты прав, Эйрих, но что с бою взято – то свято.

– Больше так не будет, – мальчик покачал головой. – Не нравится – отдавайте выданные броню и оружие, после чего идите на все четыре стороны.

– Вообще-то, мы же договорились, как бы, – встрял в разговор дружинник Аравиг. – Эйрих платит деньги за каждый день, а мы не разеваем роток на добычу с боя…

– Ты вообще за нас или как?! – резко развернулся к нему Хумул. – А я тебя ещё от дротика щитом прикрывал…

– И я благодарен тебе за это, – приложил руку к груди дружинник, – но мы ведь дали клятву…

– Я не помню в клятве слов, что я не имею права подходить к Эйриху и ворчать, – усмехнулся Хумул.

– Вот это было упущение… – посетовал Эйрих.

– Хах! – хохотнул Ниман Наус. – Ладно, не получилось, но мы попробовали. А я уже понадеялся, что вернёмся с похода обеспеченными людьми…

– Ладно, пойдём, старик, – позвал его Хумул. – Молодёжь нынче упёртая и жадная, а ещё его щедрым прозвали…

Старшие дружинники вошли в стабуларий, где уже накрывали стол.

– Ты не обижайся на них, – попросил Аравиг. – Просто, они привыкли, что…

– Знаю, – сказал на это Эйрих. – Привыкли к щедрым трофеям, привыкли воевать по-старому, привыкли, что вождь должен прислушиваться ко мнению дружины…

– А не должен? – поинтересовался Аравиг.

– У римлян плохо пошли дела именно в тот момент, когда от мнения простых легионеров стало зависеть слишком многое, – произнёс Эйрих. – Так рухнула республика, так возвысилась империя.

– Я в этих делах не разбираюсь, – признался дружинник.

– Вот именно, – усмехнулся Эйрих, после чего бросил свой потрёпанный щит на телегу и пошёл к выходу из стабулы.

В резиденции Соломона тоже была своеобразная неразбериха. Рабы бегали с подносами и амфорами, ходили какие-то важные люди.

– Кто ты, легионер и что забыл здесь? – придержал уверенно идущего к триклинию Эйриха какой-то римлянин в нарядной тоге.

– Я не легионер, – ответил Эйрих. – Мне назначено у Соломона Приска.

– Негоже случайным людям входить в дом уважаемого человека без приглашения, – римлянин проигнорировал его слова и дал знак охране.

– Альвомир, – произнёс Эйрих. – Не убивай их.

Гигант, ступающий следом за мальчиком, повернулся к охране дома и недобро улыбнулся. Римские охранники опустили руки к ножнам с мечами.

– Прекратить! – вбежал в коридор Соломон. – Что здесь происходит? Эйрих, друг мой!

– Рад видеть тебя, Соломон, – кивнул мальчик знатному римлянину. – Этот человек хотел, чтобы мы ушли.

Викарий перевёл взгляд на притихшего мужчину в нарядной белой тоге.

– Я… я не знал… – заговорил тот.

– Это претор Эйрих, сын Зевты, также известный по прозвищу Ларг, – представил Эйриха Соломон. – А это – Вергилий Кунктатор Мозон, прокуратор диоцеза Фракия,[19] очень уважаемый человек.

Ларг – это «щедрый», если переводить с латыни. Римляне склонны переводить на свой манер даже прозвища. В этом они все – перенять и адаптировать под себя, чтобы было просто, понятно и привычно.

– Приятно познакомиться, уважаемый прокуратор, – изобразил полупоклон Эйрих.

– Взаимно, – ответил слегка нервный Вергилий Кунктатор. – Так это ты тот самый гот, что разбил вандальских налётчиков?

– Остгот, – кивнул Эйрих.

– Да-да, конечно, остгот, – вильнул правой рукой перед своим лицом прокуратор. – Прошу простить меня за то, что я обознался.

– Не стоит внимания, – ответил Эйрих. – Мы не были представлены, а одет я просто – можно принять за обычного воина.

– Качество истинного римлянина: когда все утопают в роскоши, одеваться просто и аскетично, – произнесла подошедшая к ним женщина.

Пожилая и чуть полноватая женщина, одетая в шёлковую стулу, дружелюбно улыбнулась Эйриху. Каштановые волосы её уложены в сложную причёску, увенчанную золотой диадемой. На шее её висела прекрасная золотая диадема с прозрачными драгоценными камнями.

«Алмазы», – идентифицировал камни Эйрих. – «У китайцев они были в ходу, но для надёжной драгоценности они слишком хорошо горят…»[20]

– Это моя жена, Юлия, – представил женщину Соломон Приск, после чего посмотрел на неё. – А это претор Эйрих Ларг.

– Ещё и щедрый, – окинула Эйриха оценивающим взглядом Юлия. – Мне начинает казаться, что передо мной истинный римлянин.

– Я остгот, – сказал на это Эйрих. – Но культура Рима мне близка.

Жена викария посмотрела на него с удивлением. Причины удивления предельно ясны: чистый, безбородый, облачён в образцовый римский доспех, говорит на чистейшей высокой латыни – совершенно не похож на обычного варвара.

– Люди есть люди, откуда бы они ни пришли… – философски произнёс прокуратор.

– Ты сумел удивить меня, Эйрих, – покивала Юлия. – Не ожидала от… от иноземца такой чистоты латыни и такой…

– Пройдём в мой кабинет, – решил прервать неловкость Соломон. – Нам есть о чём поговорить.

Гости собирались, кто-то уже начал есть, лёжа на лектусах и принимая от рабов яства, но Эйрих никогда не был ценителем вкусной еды, чего нельзя сказать об Альвомире.

– Мой человек может отведать угощений? – спросил Эйрих у викария.

– Конечно же! – заулыбался тот, после чего посмотрел на ближайшего раба. – Афр, позаботься об этом великане! Сразу видно, что он славный воин!

– Слушаюсь, господин…

Альвомир, после сигнала от Эйриха, направился вслед за рабом. Он подпрыгивал в нетерпении, потому что уже понял, что скоро можно будет наесться вдоволь и не абы чем, а изысканной пищей римлян.

Минуты спустя, после коротких остановок рядом с уважаемыми людьми города, они оказались в кабинете Соломона.

Западная часть стены кабинета была посвящена стеллажам с пергаментами. Эйрих упустил этот момент – можно ведь купить что-то полезное и у Соломона. И вообще, он слишком сильно зациклился на Константинополе, упуская из виду возможность того, что сокровища знаний могут таиться и в маленьких городах. Просто в столице их будет гораздо легче найти.

– Альвомир действительно славный воин, – произнёс Эйрих, садясь на резной табурет без спинки. – Вооружившись секирой, он отправил к праотцам многие десятки вандалов. И после него даже не пришлось никого добивать…

– Так вы добивали раненых? – удивлённо спросил Соломон.

– Да, – ответил Эйрих.

– В следующий раз, а такой точно будет, – викарий дал знак рабу и тот начал разливать вино, – собирайте раненых врагов и везите сюда. Мы заплатим за потенциальных рабов хорошие деньги. Я думал, ты знаешь, что мы всегда испытываем потребность в рабочей силе…

– Как-то даже не подумал о таком, – признался Эйрих.

Вот ещё одна ошибка из-за узости мышления. Можно было заработать хорошие деньги на вандалах, но Эйрих не пожелал тратить время на пленных, которые ему совсем не нужны, поэтому приказал добить всех вандалов, кто имел несчастье пережить ту ночь. Эйрих чувствовал, что ему нужен хороший учитель, кто-то вроде Аристотеля или Платона…

– У вас продают рабов-учителей? – поинтересовался он.

– Да, продают, – кивнул