В дверь спальни постучали, послышался голос горничной:

– Лионелла Павловна, к вам пришли.

Она спросила усталым голосом:

– Кто?

– Владимир Черенцов, он ждет в гостиной.

Лионелла спустила ноги с кровати и нащупала шлепанцы:

– Скажи, что сейчас спущусь. Приготовь для нас чай.

Володечка был одним из немногих, чьей дружбой она дорожила. Они не виделись по нескольку лет, но, встретившись, искренне радовались и потом расставались еще на несколько лет.

Пройдя в гардеробную, Лионелла выбрала любимое платье – белое в розах. Подняла и закрепила заколками волосы, надела ободок, искусно украшенный такими же, как на платье, цветами.

Когда она спустилась в гостиную, Черенцов сидел на диване. Перед ним стоял серебряный поднос, сервированный к чаю.

– Линочка, – он встал. – Прости, что побеспокоил. Я бы не пришел, если бы не узнал, что ты живешь рядом.

– Поверь, я искренне рада. Ты как нельзя кстати, – она села в кресло напротив. – Бывают в жизни моменты, когда разговор с другом можно приравнять к встрече с психологом.

– У тебя что-то случилось?

– Случилось и продолжает случаться. Но мне бы не хотелось об этом. Просто расскажи, как ты живешь. Сколько времени прошло с нашей последней встречи?

– Лет пять.

– Да-да… Я помню, мы встретились на похоронах Лавленцова.

– Отличный был режиссер. – Черенцов грустно вздохнул. – Мы с ним работали на трех фильмах: «Белая пустыня», «Останься, если любишь»…

– Мой самый первый, – заметила Лионелла.

– И – на «Русалках». Он был вторым режиссером у Ефима Ольшанского.

– Кстати, – Лионелла придвинулась. – Ты сказал, что этот фильм не был закончен.

– Из ста съемочных дней группа отработала всего восемнадцать.

– Почему остановили работу?

– Кирилл тебе не рассказывал?

– Нет. Никогда.

– И я его понимаю…

– В чем было дело?

– А дело сразу не пошло… – Володечка пошарил в кармане, и Лионелла придвинула сигареты. Он закурил. – Когда группа приехала на место, Ольшанскому не понравилась натура, и он велел выбрать другую локацию.

– Почему?

– Большая часть съемок должна была пройти на воде. А там – глубина чуть выше пояса. Снимали фильм-притчу про морскую русалку – была нужна глубина. Администратор по локациям соблазнилась красивым видом и упустила главное требование. Три дня группа бездействовала. Администратор, оператор и сам Ольшанский ездили по берегу, мерили глубину и наконец отыскали подходящую для съемок площадку.

– Где?

– Там же, Крыму.

– А если точнее?

– Поселок Новый Свет. Там, где снимали «Три плюс два» с Фатеевой и Кустинской.

– Люблю этот фильм.

– Перевезли туда аппаратуру, светобазу с генератором, костюмеров…

– Кто из актеров снимался?

– Например, Инесса Ольшанская.

– Это ясно. Муж – режиссер.

– Она к тому времени уже постарела – играла злую колдунью.

– Кто исполнял главную роль?

– Русалочку? – Черенцов затушил сигарету. – Не помню ее фамилии… Глазастая такая девчушка, пловчиха лет двадцати… Она больше не снималась.

Лионелла взяла мундштук и вставила в него сигарету, но закурить не спешила.

– Съемки начались, и что было дальше?

– Снимали на воде. Вся группа – на плоту. Одновременно велись подводные съемки. Из Москвы прилетел оператор со спецоборудованием. С турбазы вызвали дайверов для страховки. И тут выяснилось, что нужен еще один человек. Вызвалась мать Кирилла…

– Она была там?

– Вместе с мужем, Олегом Ольшанским, решили провести отпуск в Крыму. Так получилось, что оба оказались на съемочной площадке, а у Лены была специальная подготовка. Она умела нырять.

– Что было дальше?

– Четыре дайвера прыгнули в воду, а поднялись на плот только трое. Лена не вернулась.

– Утонула?

– Как потом выяснилось, ее позиция была возле рифа. Там – сильное течение. Лена испугалась, потратила слишком много сил на то, чтобы грести и удержать нейтральную плавучесть. Ну, и не заметила, что воздушный баллон опустел.

– Техники должны были рассчитать время пребывания под водой.

– Теоретически – да. Но практически у нас повсюду бардак, – грустно вздохнул Черенцов. – Никто так и не понял, почему у Лены так быстро закончился воздух.

– Какое несчастье…

– Тогда несчастья лишь начались. Лену искали три дня, тело утащило течением. На третий день не вернулся Олег, сын Ольшанского.

– С ним что случилось?

– Та же история. Их тела нашли рядом, в расщелине между двумя большими камнями. Как сейчас помню, это было сразу после Ивана Купалы.

– На Петров день? – предположила она.

– Этого сказать не могу.

– Страшная история.

– Кажется, Кириллу в то время было лет семь.

– Этого я не помню. Мы познакомились будучи школьниками. И он уже был сиротой.

– Ну, а ты? – Володечка обвел взглядом комнату. – Вижу, что живешь хорошо.

– Не жалуюсь. – Лионелла наконец прикурила.

– Сниматься не хочется?

Помолчав, она опустила глаза:

– Хочется. Но мое время ушло.

– Неправда… – Черенцов хотел еще что-то сказать, но Лионелла попросила:

– Не надо…

И Черенцов замолчал.

– Как проходят съемки вашего клипа? – другим, ровным голосом спросила она.

– С таким баблом и техникой грех не снимать.

– Нравится?

– Нет.

– Тогда уходи.

– На полный метр не зовут. Там теперь другие работают: моложе и лучше нас.

– Лучше тебя – нет.

– Спасибо, деточка…

На этой светлой ноте они расстались.

Весь день Лионелла ждала звонка от Фирсова, чтобы прояснить свои перспективы. Но он не звонил.

Мысленно сканируя последний, утренний разговор, она искала прорехи в своей оборонительной позиции.

– Я не знаю, как телефон оказался в моей сумке! – сказала она следователю.

– Сумка ваша? – спросил он.

– Моя.

– Ну, так что же?

– Я уверена, что телефон был подброшен!