Место для похорон Аберфорта было выбрано не случайно, рядом с белой гробницей — с местом захоронения другого Дамблдора, которая сделана из белого мрамора, отсюда и название. Кто-то посчитал, что старик должен быть рядом со своим братом, с которым они давно не общались. Но хоть после смерти у них появилась возможность вновь быть рядом.

На мой взгляд, старик будто просто спал и разыгрывал нас. За ним иногда такое наблюдалось. Его глаза под пышными седыми бровями были закрыты; если бы не странный угол наклона его рук и ног, он мог бы спокойно сойти за живого. Пришлось осознать огромную и непостижимую правду: что никогда больше Дамблдор не заговорит с нами, не поворчит на неразумных детей, никогда больше не сможет помочь. Да уж, смерть… Интересно, каково это? Как сон?

Гермиона стояла рядом, вцепившись одной рукой в мою. Для неё это было второе прощание в Хогвартсе. В прошлом году, когда хоронили Альбуса Дамблдора, так же стояла чудесная ясная погода. Гермиона невольно вернулась в те времена. Всего лишь год прошел, а будто целая вечность. Многих тех уже нет в живых. Перед глазами Грейнджер предстала картина тех похорон, как яркое белое пламя полыхнуло, охватив тело директора и стол, на котором оно лежало. Языки пламени вздымались все выше и выше, заслоняя собой тело. Белый дым винтом поднялся в небо, создавая очертания странных фигур. Сердце Гермионы словно остановилось на миг, ей показалось, что она увидела радостно уносящегося в синеву феникса, но в следующую секунду огонь погас.

— Я тоже должна что-то сказать?

— Не обязательно. Но если хотите, — понуро сказала мадам Помфри.

— Что могу сказать… Мы были знакомы всего ничего. Но ты был одним из немногих, кто не отвернулся от нас в час беды, кто не побоялся. И я буду это помнить. Буду помнить ту вылазку в Отдел Чистоты. Согласись, было же весело, временами. В общем, спасибо за все.

По взмаху палочки Северус закрыл крышку серой гробницы с гравировкой Аберфорта и растворился в воздухе. Директор уж точно должен присутствовать на вечере. Помфри с домовиками также аппарировали обратно к себе, к раненым. Оказалось, Эймс уложила практически всех, кто приперся вместе с Кэроу за Гермионой. Как она рассказала, Эймс хотела вообще убить их, и Драко, и Дафну в том числе. Не знаю, что ее остановило, но я бы не расстраивалась по этому поводу. Какой же я все-таки гавнюк, а? Ужас просто.

— Тут всё, возвращаемся или что, Гермиона?

— Я хочу ещё кое-куда сходить.

— В Хогсмид, что ли?

— Нет, тут недалеко.

— Тогда веди.

Шли мы куда-то достаточно долго. Ага, по снегу. И по всей видимости, шли к той обветшалой избе перед лесом.

— Туда? — переспросила я на всякий случай.

— Да

— Зачем? Кажется, там никто не живет… А, нет, стой.

— Что?

— Мне кажется, или тут следы? Огромные следы как у йети, они же реальны, верно? В книжке так было написано. Может стоит вернуться? Эм… Гермиона?

Не очень хотелось бы их встретить, однако Гермиона почему-то заметно обрадовалась и побежала в сторону одинокой хижины, куда и вели следы. Да уж, смелости ей не занимать, так нестись навстречу к снежному человеку. Понять бы ещё — для чего?

Глава 6 Обретая надежду

Такое себе удовольствие ходить по глубокому снегу в кроссах. Да и вообще по снегу. Гермионе на это, по всей видимости, было наплевать, она упорно шла в сторону одинокой хижины у опушки леса. С виду деревянная избушка не впечатляла размерами, а по состоянию, будто вовсе заброшена, если бы не следы. И судя по ним, Гермиона знакома с этим самым йети, что аж бегом рванула в избушку. Если бы я увидела такой след, то нехило бы так струхнула. Честно, отпечаток ноги явно не человеческий. Мой вариант со снежным человеком выглядел правдоподобным. А они ведь любят человеческое мясо. И тут еда сама рвется к тебе в пасть.

По мере приближение в дом мои убеждения о заброшенности здания улетучились. С трубы на крыше шел едва заметный дым, виднелись струи горячего воздуха. Вокруг хижины аккуратно прибрано, имелся сад и огород, о котором заботились в теплое время года. Заборчик вокруг и калитка выполняли свои функции исправно, а значит за ними следили.

— Хагрид! — звала кого-то Гермиона, стучась в запертую дверь.

— По-моему дома никого. Может не надо?

— Alohomora, — без тени колебания вломилась в хижину Грейнджер.

— Ты часто так к друзьям ходишь?

— Хагрид? — хижина пустовала. Никого не встретив на кухне, Гермиона пошла проверять другую комнату. — В лес что ли ушел? — вернулась она сразу.

— Надеюсь. Мы же туда не собираемся?

— Нет. Подождем немного.

Очевидно, тут кто-то был совсем недавно: дрова в печи тлели, шло тепло, быт обустроен для жизни. На столе стояли запасы еды, рядом с кресло-качалкой под окном лежала открытая книга. На полках развешены хозяйственные инструменты. А что если не ее друг тут живет? Мало ли. И пока мы шарились в хижине, снаружи раздался скрип калитки и чьи-то шаги с хрустом снега. И вскоре за окошком показался он, из леса в нашу сторону шел здоровый бугай под три метра ростом, не меньше, с ведром и лопатой в руках. Лохматый, с длинной бородой, в дубленке, он напоминал лесничих старцев, духов природы, из всё той же книжки о магических тварях. Может так и есть. Как я поняла, у Гермионы имеются специфические друзья.

— Это он! — радостно бросила Гермиона, выбегая навстречу к здоровяку.

Я же осталась внутри и грызла хрустящие гренки с чесноком, которые хранились возле печки. Очень даже вкусные, стоит отметить.

— Хагрид, это я!

— Что?! Гермиона?! Глазам не верю! Живая! Радость то какая! — выронил свои вещи верзила, распахивая свои ручища.

Было трудно вообразить, как этот дикий на вид бугай с аккуратностью и нежностью обнимает хрупкую Гермиону. Мужик аж плакал от счастья, как дитя. И весь его опасный образ испарился на глазах.

— Я думал… Думал, что ты… И Гарри… Я думал, что никогда вас больше не увижу.

— Я знаю, Хагрид… Я тоже рада тебя видеть.

И когда он наконец отпустил ее и успокоился, они зашли в хижину.

— Идем, познакомлю кое с кем. Хагрид, это Элейн. Эл, это Хагрид.

— Здаров, — отсалютовала ему.

— Рад знакомству, — вежливо ответил здоровяк.

— Хагрид, а что ты тут делаешь? Разве не опасно рядом с Хогвартсом? Тебя не ищут?

— Нынче везде опасно. А здешние леса я хотя бы знаю. Вернулся