Гермиона помнила, как просто стояла и наблюдала, как борются две стихии. Зрелище подобное этому даже магией было трудно объяснить. А тошнотворный запах горящей крови казалось навечно останется в ее одежде, в памяти. В конце, когда от кровавых туч ничего не осталось, как и от адского пламени, Эймс потеряла сознание. Гермиона аккуратно подхватила ее и хотела было уже покинуть комнату, как она вновь перестроилась. Освободившаяся от чужеродной магии, подстроилась под нужду Грейнджер, которая хотела лишь покоя и тишины, хотя бы на время.

— Её тоже заберем, — беспрекословно сказала Помфри. — И вы, мисс Грейнджер, тоже пойдете со мной.

Сейчас она была главной. Домовики-ассистенты шустро аппарировали туда-сюда, перемещая пациентов по одному, когда Помфри заканчивала с первой помощью. Последней осталась Элейн. Поппи помнила ее хорошо, помнила насколько ужасными были результаты диагностирующих заклинаний. И с прошлого раза ничего не изменилось. Палочка все так же показала угольно-черный дым. Хуже, чем предыдущие ребята.

«Как она вообще жива?!», — поражалась Помфри.

— Её отдельно от остальных, отмыть и переодеть, — указала она появившимся двум домовикам и аппарировала вместе с ними и Гермионой в медицинское крыло. Сейчас каждая минута была на счету, иначе последствия будут необратимы.

— Что теперь, директор? — в наступившей тишине спросил Драко.

— Для начала приведите себя в порядок и отоспитесь. Обсудим все детали произошедшего завтра. Или вы еще что-то хотите добавить? Может, мисс Гринграсс? — Северус своим типичным взглядом коршуна посмотрел сначала на Малфоя, потом на Гринграсс. Студенты устало покачали головами, мол, ничего. — Что ж, я, надеюсь, вы понимаете, что никому ни слова.

При помощи директора об инциденте в выручай-комнате до утра никто больше не узнал, кроме причастных оставшихся в живых. Пострадавшие пока не пришли в себя, а тела погибших так и не были найдены. Снейп обдумывал, как это дело представить, чтобы выглядело все правдоподобно, когда пойдут слухи. Очень не вовремя произошел инцидент. Куда проще было объяснить отсутствие того или иного человека во время каникул. А что сейчас? И что, если раненые студенты придут в себя раньше времени и все расскажут. Очередная головная боль. И это в канун Рождества, когда и так много забот.

* * *

Рождество — исторически это христианский праздник, посвящённый Рождению Иисуса Христа. Казалось бы, где маггловская религия, а где магия. Но ныне даже магам трудно представить год без этого праздника, чего взять магглов. Рождество давно укрепилось в быт людей. В Лондоне в этот день на центральной Трафальгарской площади ставят главную елку страны. Еще королева Виктория распорядилась устанавливать главную елку именно там. Один из светлых дней практически для всех жителей превратился в самый мрачный для некоторых.

Дафна много размышляла прошлой ночью, так и не сомкнув глаза допоздна в своей кровати. Ей до сих пор кажется, что даже ванны не смогли смыть весь тот запах и пепел. Проснувшись рано утром с необъяснимой тревогой в груди, она едва ли могла уже спокойно пойти на праздник. Можно было делать вид, что ничего не произошло, как это успешно делают остальные, и радоваться жизни. Можно было…

— Дафна? — не могла не заметить еще более замкнутость подруги Трейси за завтраком. — Что с тобой? Заболела?

— Нет. Просто задумалась.

— В этом твоя беда, подруга! Оставь на сегодня все лишнее. Сегодня будем веселиться! К тому же, кто из нас сдала все предметы на превосходно, а?! — задорно пропела крашеная блондинка, надеясь хоть немного расшевелить ее. — Сегодня будут танцы! Помнишь, как во время кубка огня? Поэтому нужно подготовиться. Сегодня мы с девочками идем в Хогсмид, там я такое платье себе присмотрела, ты просто обомлеешь. И надеюсь, кое-кто еще. Кстати, с кем ты идешь? Кто этот счастливчик?

— Какой от них толк? — как-то резко ответила Гринграсс. Трейси показалось, что голос Дафны звучал холоднее, чем обычно.

— Дафна? — подключилась Панси, сидевшая рядом с Трейси, также заметив раздраженность вечно спокойной Гринграсс.

— Идите без меня.

— Ладно, — уныло ответили подружки. — А ты чем будешь заниматься?

— Отправлю письмо семье, нужно кое-что уладить, — солгала она и быстро попрощалась.

На выходе из большого зала Гринграсс сняла перчатку, которой скрывала забинтованную ладонь. Помфри вчера обработала ее легкий ожог, что даже следов не должно было остаться, тем более боли. Но Дафна помнила все прекрасно. Вернее, она не хотела забывать. Слизеринка до крови сжала кулак, впиваясь ногтями в ладонь. Боль заставила вернуть вчерашние ощущения, вспомнить, насколько она была бесполезна. А ведь столько было уверенности, чувства мнимого превосходства над остальными, веры в собственную исключительность, а на деле даже бегать толком не умела.

«Это надо исправлять с сегодняшнего дня», — после утренней трапезы, Дафна отправилась в зал для тренировок.

В отличие от нее Малфой проснулся с уверенностью в завтрашнем дне. Он готовился поговорить с Гринграсс о создании группы по сопротивлению пожирателям. Для начала в школе Хогвартс с доверенными лицами, а потом и вовсе выйти за пределы. За завтраком он прислушивался к разговорам окружающих: некоторые вскользь упоминали внезапно пропавших товарищей, но большинство обсуждало предстоящий вечер.

— Наверное дела появились.

— Хиггс вроде говорил, что старостам разрешили уйти на каникулы чуть раньше.

— Точно-точно. Вот гад, но почему он ничего не написал? Так внезапно ушел? Вещи даже не забрал.

— Может, внезапные семейные дела?

— Гойл тоже куда-то ушел.

— Отец его видимо опять позвал. Я слышал в правительстве готовятся к чему-то серьезному.

— Возможно-возможно. Ну, а мы готовы к сегодняшнему вечеру? Тедди, наконец пригласишь ее, а? А потом, ну ты понимаешь? Ленни припас несколько огневиски.

— Да иди ты.

— А че такое? Все это делают. Праздник же.

И слушая милые разговорчики, Малфой невольно согласился с Гринграсс — как можно быть настолько слепым. Да, взрослые не говорят обо всем, что творится снаружи, но и ты сам уже не ребенок и должен что-то понимать. Не только получать информацию, а искать и анализировать, не жить в иллюзорном мыльном пузыре. Ведь, когда жестокая реальность ворвется в твой пузырь, она лопнет, и ты останешься ни с чем.

* * *

Проснулась я… Хм, в какой-то светлой комнате, накрытая покрывалом и в милой пижаме. Пару раз моргнув, тупо уставилась на смутно знакомый потолок. Некоторое время я просто лежала и прислушивалась к собственному телу. Сознание медленно просыпалось вместе со мной. Почувствовала руки и ноги, могла шевелить, что уже хорошо, да и ничего особо не болело. Размяв пальцы и руки, наконец осмотрелась по сторонам, и ощущение дежавю накрыло с головой. До боли знакомый интерьер… Я лежала на кровати в окружении белой ширмы.