– Послушай, малыш, – опережает меня Люк. – Элис действительно спустилась сюда вчера ночью и попросила меня об этом сюрпризе для вас с мамой.

– Может, и так, но вот что я тебе скажу, Люк. Внимание хорошенькой девушки ударило тебе в голову.

Семя, которое обронил Том, не только укоренилось, но и выросло в огромное долбаное дерево, а я и не заметила. Люк недоверчиво косится на меня.

– Ты серьезно? – смеется он. – Нет, конечно. Черт, ты серьезно. Да ладно, Клэр, что на тебя нашло? Я ведь шутил вчера насчет твоей ревности, а ты и правда ревнуешь.

– А ты чего ожидал? Развели таинственность вокруг идиотского портрета. Мне это не нравится.

– Портрет?

– Нет! Вы двое. Мне не нравятся ваши шпионские игры. – Я гневно смотрю на Люка, у него на губах играет легкая улыбка. – И портрет тоже не нравится, раз уж ты спросил.

Я обиженно, как ребенок, выпячиваю нижнюю губу. Притворное огорчение Люка мешает сердиться на него по-настоящему.

Он притягивает меня к себе, целует, тычется носом в шею.

– Не нравится, говоришь?

Я не слишком рьяно отталкиваю мужа. Хочу злиться на него, а он мешает!

– Нет. Не нравится.

– А так?

Люк целует мне шею, потом плечи, отодвигает халат и ласкает обнаженную кожу.

– Так нечестно. – Я выворачиваюсь и одергиваю халат. Смотрю на портрет. – Он мне все равно не нравится.

– Клэр, ты раздуваешь из мухи слона. Беги-ка в кровать, а я пока отмою краску.

Я понимаю, что дуться – это ребячество, но ничего не могу с собой поделать и с угрюмым видом бреду назад в постель. Люк приходит минут через десять, но я притворяюсь спящей. Лежу спиной к нему. Он подползает ко мне, целует в затылок.

– Спокойной ночи, малыш. Я люблю тебя, не забывай об этом.

Люк отворачивается, натягивает на плечи одеяло. Совсем скоро дыхание мужа становится глубоким и размеренным. Он спит, а я лежу с распахнутыми глазами и вновь сражаюсь с зеленоглазым чудовищем. Черт возьми, когда же я успела стать глупой ревнивицей?!

Наступает суббота. В будни я была очень занята на работе и помогала дома готовиться к сегодняшнему приему гостей, но меня все не отпускало признание Элис, я вновь и вновь мысленно его прокручивала. Дело даже не в том, что рассказала сестра, а в том, как она все рассказала, и в языке ее тела. Одно с другим не вяжется. Когда мне в голову в очередной раз приходит эта мысль, я начинаю ругать себя за подозрительность и напоминаю себе, что на долю Элис выпало много испытаний; возможно, она выработала такой защитный механизм, а я на своей работе стала прожженным циником.

Еще я признаю: насчет портрета я несколько погорячилась. Вчера у меня так и не появилась возможность извиниться; почти весь вечер Люк провел у себя в студии, и я пошла спать одна. Ночью он все же добрел до постели, и я смутно помню, как жалась к нему.

Открыв глаза утром, я слышу плеск воды: Люк принимает душ. Жду. Потом приношу извинения.

– А, не переживай, – великодушно заявляет муж. – У тебя была тяжелая неделя. Я чист и ни в чем не повинен, даю слово.

– Люблю тебя.

Какое счастье, что у меня такой терпеливый муж. Я целую его в дверях спальни.

– И я люблю вас, миссис Теннисон. А разве вам не нужно готовить булочки к приходу гостей? – Он шлепает меня по попе. – Живо печь булочки!

Спускаясь по лестнице, я улыбаюсь и таю от любви к Люку.

Пару часов мы с мамой и Элис готовим закуски для гостей. Люк уводит девочек в парк, чтобы те не путались у нас под ногами, а когда возвращается, все готово и в доме царит счастье.

Для знакомства с Элис мама пригласила совсем немного гостей. Я посоветовала ей не перегружать и не мучить сестру. Естественно, всем любопытно на нее посмотреть, но я не хочу превращать наши посиделки в шоу уродцев. Мама поняла, и в список приглашенных вошли только Пиппа с семьей, Леонард, Том с Лотти и парочка маминых подруг из женсовета.

Я ощутимо нервничаю перед встречей Тома с Элис, сама не знаю почему. Это напоминает ситуацию, когда знакомишь своего парня (или девушку) с семьей. Ты понятия не имеешь, как пройдет знакомство, и мечтаешь об одном: чтобы все друг другу понравились и все друг с другом поладили.

– Привет, Том, – открываю я двери, когда он наконец приезжает. – Привет, Лотти. Рада тебя видеть. – Я целую Тома в щеку и наклоняюсь обнять Лотти. – Ханна в саду, на батуте. Беги к ней, если хочешь, солнышко.

– Как вы тут? – спрашивает Том, а Лотти уже скачет в заднюю часть дома.

В одной руке он держит букет, в другой – бутылку красного вина.

– Хорошо. – Я вытираю вспотевшие ладони о брюки.

– Значит, ты ни капельки не нервничаешь? – кивает Том в ответ на мои телодвижения.

Я выдавливаю смешок, который все говорит за меня.

– Ужасно странно представлять тебя Элис после наших многолетних поисков. Когда с ней знакомился Люк, я такого не ощущала.

– Глубоко подыши и расслабься, – советует Том, вдыхает носом, медленно выдыхает ртом. Я делаю то же самое. – Вот так. Волноваться совершенно не о чем.

Я веду Тома в кухню, он приветствует маму поцелуем и вручает ей вино. Обменивается рукопожатием с мужчинами, одаривает обаятельнейшей улыбкой маминых подруг. Наконец наступает очередь Элис.

– Это Элис, – говорю я Тому. – Элис, это Том.

– Ну и ну, ты и правда здесь. Потрясающе. Просто потрясающе! – восклицает Том. Он с минуту разглядывает сестру, и та чуть краснеет. Том шагает вперед, протягивает ей цветы. – Здравствуй, Элис, – проникновенно изрекает он и чмокает ее в щеку. – Добро пожаловать домой.

– Здравствуй, Том. – Элис принимает букет. – Очень красиво. Большое спасибо. Мне никогда раньше не дарили цветов.

Я улыбаюсь. Том такой внимательный! Смотрю на Люка, он отвечает мне улыбкой и одновременно приподнимает брови, что я расшифровываю следующим образом: «Том душка, как всегда». Я подхожу к мужу, тянусь за его спиной к вину на стойке и шепчу:

– Цветы, а? Мило.

– Я способен на жесты поромантичнее, чем цветы, – бормочет Люк мне в ухо. – Попозже покажу.

– Буду ждать, – обещаю я и вновь отхожу к Элис. – Мама сейчас принесет вазу. – Я киваю в сторону кладовки, где скрылась мама. – Ты как?

– Отлично. Том рассказывает мне о вашей учебе в университете и о нынешней совместной работе.

– Ага, я никак не могу от него избавиться, – подмигиваю я Тому. – Он повсюду следует за мной.

– На самом деле она этому рада, – заявляет Том.

Подошедшая мама освобождает Элис от цветов. Мама сияет от счастья, я любуюсь искорками в ее глазах.