Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Не нужно больше слов! — шепчет она и горячо целует Накета.
— Прямо здесь! Прямо сейчас! — только оторвавшись от губ Веншамеи, заявляет Накет. — Моя королева!
Словно по волшебству, с Веншамеи очень быстро слетает платье: длинные пальцы Накета уже нащупали все застёжки…
Не в силах больше сдерживать страстное желание, он прижимает бывшую королеву Теэклавеллы к холодильнику и осыпает поцелуями всё её тело, не пропуская ни одного изгиба…
— Да разденься же ты, запаришься! — улучив момент краткой передышки, весело упрекает Накета Веншамея.
— Я не хочу от тебя отрываться! — выкрикивает в ответ Накет.
— Тогда я тебе помогу… боже, какой ты горячий! С какой ты планеты?
— С Бедантии!
— А я думала, ты фордокс-приманец!
— Хватит мне льстить, юмористка! И ксенофильша…
— Кто?!
Когда стараниями теэклавеллянки бедантиевец освобождается от одежды, он хватает её за грудь и выпаливает прямо в лицо:
— Ксе-но-филь-ша!
Это хлёсткое слово вовсе не смущает Веншамею. Наоборот, оно возбуждает её ещё сильнее:
— Да! Да!!! Покажи мне больше, инопланетянин! Больше!
— Больше? Ну, смотри, не лопни!
А это самое «больше» уже давно наготове…
— Хоть бы мысли скрывали получше, — говорит собратьям-телепатам в отсеке управления Карл. — Аж жарко стало!
— Да ладно, это было ожидаемо, — пожимает плечами Стив.
Впрочем, зрачки Стива меняют форму: из круглых становятся квадратными. А это значит, что терраформ лукавит, и его на самом деле впечатляет всё происходящее на кухне.
Что уж говорить о Карле — хоть он и не теэклавеллец, и не бедантиевец, но всё-таки человек…
— Так, всё, не могу больше! Пойду-ка жене позвоню! — наконец, объявляет Карл и выходит из отсека управления.
По дороге он сталкивается с Джексом.
— Приятного эротического путешествия! — находится киборг, до чутких слуховых датчиков которого уже долетели желания полупротоплазмика-получеловека.
Карл отвечает укоризненной улыбкой и неприличным земным жестом, после чего запирается у себя в каюте.
— Млем, зайдём к Карлу деминут через пять? — с выражением озорного мальчишки спрашивает центора Джекс.
— А как же! — не менее шаловливо отвечает Млем. — Как это… дурная голова ногам покоя не даёт, правильно?
И киборг, и центор сгибаются пополам от хохота.
Тем временем на кухне изгибаются во всех сразу направлениях разгорячённые тела Накета и Веншамеи, нарушая тем самым все законы биологии и физики. К тому же, уже приближается миг, в который, как известно, ощущение границ тела совсем теряется…
Именно в это время на кухню решает зайти Тецклай. Он не знает, что там творится (а раздающиеся оттуда звуки списывает на включённое у кого-то в каюте радио), и надеется просто насинтезировать в биореакторе мясной кашицы себе на ужин. Но стоит хриввалэйтну только пересечь порог кухни, как прямо в лобный глаз ему прилетает ботинок Накета, а затем ещё и сапог Веншамеи.
— Брысь, ящерица!!! — синхронно орут на Тецклая любовники.
От неожиданности хриввалэйтн отскакивает к самому потолку коридора. Оправившись от удара, Тецклай медленно уползает в отсек управления и оскорблённо ворчит:
— Гррр! Проклятые млекопитающие! Нашли время трахаться!
— Разве это не в природе всех раздельнополых? — добродушно усмехается Млем.
— Гррр! Нет! Я вот, например…
— Сказал представитель вида, который в гнездовой сезон целые сутки напролёт только и… — насмешливо начинает Стив, но Тецклай перебивает его:
— Только в гнездовой сезон! Только раз в год! И уж точно не в общественных местах!
Продолжая гундосить себе под нос, Тецклай устраивается в углу, намереваясь хотя бы немного подремать. Но, разумеется, Накет и Веншамея расходятся всё больше и больше, и их страстные вздохи и стоны становятся слышны во всём корабле — в том числе и в отсеке управления.
— Гррр, да сколько можно?! — возмущается хриввалэйтн.
К счастью для чувствительного Тецклая, ровно после этих слов любовники достигают пика наслаждения и затем переходят на неслышный нежный шёпот.
— Моя королева… мой прекрасный цветок…
— Мой рыцарь… моё рыжее солнышко…
Обменявшись ещё несколькими поцелуями, Накет и Веншамея принимаются неспешно одеваться. И тут они обнаруживают ещё одного гостя. Это Бастер, который стоит на пороге кухни с уборочным аппаратом в руках.
— Ты чё, всё это время на нас пялился?! — снова вскипает едва успевший остыть Накет.
— Я пришёл только что, — невозмутимо отвечает робот. — Я пришёл убираться.
— Да мы сами… — смущённо начинает Веншамея, но тут же вступает Накет:
— Нет, Веншамея, ты всё-таки королева! Не пристало тебе заниматься уборкой! Роботам же в удовольствие делать всякую скучную работу, не забывай!
— Логично, — одобряет Бастер.
— Что ж, иногда можно позволить себе побездельничать, — улыбается Веншамея, поправив растрёпанные синие волосы. — Тем более после… такого праздника!
Накет и Веншамея тихо уходят с кухни, всё ещё глядя друг другу в глаза и приобнимая друг друга.
— К тебе пойдём или ко мне? — спрашивает Веншамея у Накета.
— Ваще неважно, — отвечает он.
В коридоре парочка натыкается на Яарвокса. Тот обводит любовников тяжёлым взглядом и бросает в сторону:
— А вроде мужик ты был, Накет…
— Чё? — резко переспрашивает бедантиевец.
— Да пусть идёт далеко и надолго, — дёргает Накета за рукав Веншамея и выпаливает в лицо Яарвоксу: — Не твоё, вот и бесишься!
И Веншамея, и Накет заливаются хохотом. Яарвокс же, не меняя выражения лица, ограничивается кратким ответом:
— Смешно дураку, что нос на боку!
Накет и Веншамея, пропустив слова Яарвокса мимо ушей, уходят в ближайшую каюту, которая принадлежит бывшей королеве Теэклавеллы.
У двери же в каюту соседнюю, которую занимает Карл, с застывшими на лицах озорными улыбками притаились Джекс и Млем. Яарвокс даже не замечает их, а вот Леод, который собрался прогуляться до ванной, останавливается и удивлённо вглядывается в киборга и центора.
— Добрая традиция экипажа «Воображения», — шепчет Млем, прочитав мысленный вопрос Леода.
— Готово? — с нетерпением интересуется у Млема Джекс.
— Конечно! Пошли!
Джекс и Млем весело вваливаются в каюту Карла:
— И чем это ты там занят без нас? Ну-ка, показывай!
— Поцы вы оба!!! Кыш отсюда!!! Энни, они меня достали!
Леод посмеивается в вибриссы, слушая дружескую перебранку.
— Ха, — тихо усмехается он. — Как сказал бы мой брат, «весело жить не запретишь!»
— Хорошо сказано, — отзывается оказавшийся рядом Витс.
— Да, за словом братец мой на дерево не лез. Никогда с ним скучно не было. И решительности в нём было куда больше, чем во мне. Когда Тримперия только-только захватила нашу планету, он сразу корабль собрал — сам, своими лапами! — и полетел орхгам всякие козни строить. Когда его чуть не поймали однажды, он мне сказал, что полетит за помощью к самому Стиву. После этого я ничего от брата не слышал. Где он пропал, интересно?
Витс тут же бледнеет. К горлу его подступает
