– Нам привозят их по утрам, они прибывают на самолете из Брюсселя, – небрежно ответил Волков.

Маркиз неторопливо пил вино, разглядывая сидящего напротив Аркадия.

У него мелькнула неожиданная идея.

Николай Васильевич сказал, что в его дом, в особенности в оранжерею, женщинам нет доступа. Но так считает сам хозяин. А его секретарь, молодой привлекательный мужчина, вряд ли может долго обходиться без женского общества. Может быть, он приводит знакомых дам в особняк без ведома хозяина? И может быть, среди этих посетительниц была и та самая таинственная блондинка, по следу которой безуспешно идет Маркиз?

Леня решил выбрать подходящий момент и прижать секретаря как следует, а для начала повернул разговор в нужную сторону.

– Да, – подхватил он тему, заданную хозяином. – Орхидеи действительно прекрасны. Они капризны, восхитительны, изысканны и романтичны, совершенно как женщины! Не правда ли, Аркадий?

Секретарь Волкова поперхнулся, закашлялся и отставил бокал в сторону.

– Николай Васильевич, – проговорил он раздраженно. – Неужели это было обязательно? Я понимаю, вам скучно, хочется поговорить с новым человеком, но разве нельзя найти другую тему?

Леня растерянно переводил взгляд с хозяина на секретаря. Волков неожиданно захохотал, его огромный живот трясся от смеха, как гигантская порция бананового желе.

– Клянусь тебе, Аркадий, – едва выговорил он между двумя взрывами смеха, больше напоминавшими отдаленную артиллерийскую канонаду. – Я даже не заикнулся в разговоре с нашим гостем…

– Я не понимаю… – произнес Маркиз, отложив вилку. – Простите, Аркадий, если я чем-то задел вас…

– Дело в том, – Николай Васильевич вытер уголком салфетки слезящиеся от смеха глаза, – дело в том, что разговаривать с нашим Аркадием о женщинах – все равно что обсуждать со слепым краски летнего неба, или с глухим – удивительные особенности голоса Лючано Паваротти. Мой очаровательный секретарь, как бы это выразиться… по другой части. Он скорее может заинтересоваться вами… извините, конечно!

– Николай Васильевич! – возмущенно воскликнул секретарь. – Ну сколько можно! Наш гость неизвестно что подумает…

К счастью, в это время вошел Федор с огромным серебряным блюдом, на котором дымилась и испускала восхитительный аромат телятина, приготовленная под сливочным соусом с двадцатью травами, и всякие разговоры на некоторое время прекратились.

«Точно, все-таки полный облом, – подумал Маркиз, выезжая через два часа на Выборгское шоссе. – В этой оранжерее таинственная блондинка не появлялась. Хозяин не допускает в свой дом женщин, а секретарь ими вообще не интересуется. Да, вообще говоря, следовало сразу признать, что этот номер пустой, как только я увидел орхидею Волкова. Она в прекрасном состоянии, замечательно выглядит и листьев не теряет. А про ту, листок от которой мы нашли в кармане куртки, Вероника сказала, что ей чего-то не хватает для полного счастья… то ли калия, то ли кальция… то ли, наоборот, слишком этого добра много… поэтому она и теряет листья. Так что вся надежда теперь только на третью орхидею, на ту, по следу которой отправилась моя Лолка».

Вчера после трагической истории с букетом его бабушки Лене пришлось сделать вид, что Лола его сильно побила. Он лег на диван и очень артистично стонал, со вкусом перечисляя все отбитые Лолой места. Он говорил, что голова у него онемела, в ушах непрекращаемый звон, в глазах все двоится, а это значит, Лола устроила ему сотрясение мозга. Еще руки трясутся и шея не поворачивается, а также ноет печень, и, возможно, Лола отбила ему все почки. Он так долго и правдоподобно причитал, что Лола поверила и даже встревожилась. Маркиз слабым голосом умолял его бросить и не связывать Лолину молодую жизнь с калекой. У нее, мол, еще все впереди, а он, Маркиз, ей все прощает и только просит позаботиться о коте Аскольде. И на могилу его приходить не надо, а лучше просто развеять его прах по ветру, как было принято у южноамериканских индейцев.

Индейцы оказались последней каплей, Лола расплакалась, раскаялась и принялась кормить Маркиза с ложечки куриным бульоном, пока ему все это не надоело. В результате Лола почти без всякого сопротивления согласилась пойти в адвокатскую контору.

Лола подошла к крыльцу с полированной медной табличкой:

«Адвокатская контора Гринбаум и сын».

За этой дверью оказалась просторная, богато обставленная приемная, носившая отчетливый отпечаток некоторой респектабельной старомодности. Все здесь было чересчур солидно, чересчур основательно: и пол из черного искусственного мрамора, и дубовые панели по стенам, и диваны для посетителей, обтянутые дорогой темно-коричневой кожей, и огромный круглый аквариум, в котором безостановочно плавала от стенки до стенки крупная рыба с задумчивым одутловатым лицом и выпученными круглыми глазами.

В углу приемной, за небольшим столиком красного дерева, на котором едва помещался новенький компьютер, сидела плотная невысокая девушка в белой, застегнутой под горло блузке, с красными припухшими глазами. При виде Лолы она вскочила, сложила ручки и возбужденно воскликнула:

– Вы по объявлению?

– Да… – ответила Лола немного неуверенно, опасаясь выдать себя случайной оговоркой.

– Какое счастье, – девушка выбежала навстречу Лоле и схватила ее за руку. – Я уже думала, никто не придет… Да ты не волнуйся, ничего особенного делать тебе не придется! Ну, на компьютере-то работать ты умеешь?

– Да, – повторила Лола более решительно: работать на компьютере она действительно умела, может быть, не как суперпрофессионал, но все же на довольно приличном уровне.

– Ну вот и отлично, – обрадовалась секретарша. – Да здесь ничего особенного и не нужно, ну, запишешь клиентов в базу данных, адрес, телефон, все такое, количество посещений, причину обращения… Ничего сложного! А кофе варить ты умеешь? – В ее голосе прозвучала неподдельная тревога.

– Да, – снова проговорила Лола. Ей показалось, что в последнее время она разучилась говорить что-нибудь, кроме этого коротенького односложного ответа.

– Ну, видишь, как все хорошо! – тараторила девица. – Да он не очень в кофе разбирается, даже если сваришь не хорошо, то и не заметит… лишь бы быстро приносила! Как попросит – через три минуты уже должна нести! А так – все очень просто. Да, вот, еще эта рыбка… – Она неприязненно покосилась на аквариум. – Ты рыбок кормить умеешь?

– Да, – механически отозвалась Лола, которой уже и самой надоели свои одинаковые ответы.

– Тут ничего сложного нет, – продолжала секретарша, снова с отвращением взглянув на рыбку. – Насыплешь корм этому паразиту…

– А почему ты об этой рыбке… так неприязненно говоришь? – спросила Лола, почему-то понизив голос.

– Да похож он, мерзавец, как две капли воды! – так же тихо ответила девушка, покосившись на дверь кабинета.

– На кого похож? – переспросила Лола.

Ответить секретарша не успела, потому что из кабинета донесся истерический возглас: