Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Бродди прошел вперед, сбросил со своей спины мешок, в котором тащил все необходимое, поставив его на одну из лавок. Рядом примостился его огроменный молот, увидев который в первый раз я поразился, как обычный человек вообще может поднять такую тяжесть. Но Бродди мог и, судя по всему, умел не только поднять, но и размахнуться им, врезать по вражескому щиту или самому врагу. Причем, как мне кажется, после такого удара мало что останется как от щита, так и от бедолаги, вздумай он оказаться на пути этой огромной кувалды.
— Чей это дом? — спросил я.
— Ничей, — буркнул Бродди, — гостевой. Кто первый его займет — того и будет.
Угу…ясно. Местная гостиница для викингов, значит.
— Хватти! Подай воды, — приказал Бродди, и Хватти дернулся было к бочке, но Бродди поморщился и рявкнул: — Да не оттуда, глупец! Сходи к площади, там колодец…на!
Бродди достал из своего мешка нечто вроде котелка, причем довольно-таки приличных размеров. М-да…в таком легко сварить обед, которого хватит нам троим. Да еще что-то и останется.
Хватти тут же схватил котелок и исчез.
Сам же Бродди принялся разводить костер.
— Принеси дрова, — бросил он мне.
Ну что же…в походе все равны, и у каждого есть свои обязанности, так что не буду артачиться.
Дрова я не нашел, зато, побродив по холмам, нашел худосочный лесок и сухое деревце в нем. Топор у меня теперь всегда был с собой, поэтому ствол я свалил буквально с двух ударов.
К слову, это я такой сильный, или топор настолько хороший?
Топор: ?
Тип оружия: обычное.
Урон: стандартный.
Скорость: стандартная.
Шанс критического удара: 15%
Топор неизвестной породы, но с вполне понятными характеристиками. Вообще ничего особенного. Все стандартно, шанс крита вообще никакой — если из десяти ударов хоть раз крит проскочит — уже хорошо.
Короче, скучное и простое оружие, которое обязательно нужно будет сменить, как только появится что-то стоящее. Впрочем, любое оружие, которое найду, будет лучше, чем это.
Хотя, с другой стороны, зря я наговариваю — вполне удобный и прочный. Чего еще надо…для начала…
Вернувшись обратно, волоча огромную охапку дров, я с горем пополам ногой открыл дверь, и чуть было не рухнул на пол, совершенно забыв о долбанных ступеньках.
Но все же как-то умудрился сохранить равновесие.
Затем свалил дрова в кучу рядом с костром и собрался было присесть на лавку, но Бродди не дал мне такой возможности.
— Пойдем на площадь, — сказан он, — Хватти говорит, там уже много народу собралось.
— Ну, идем, — легко согласился я.
А чего тянуть? Возле костра я могу и в реале посидеть.
***
В отличие от всего «поселения» площадь здесь выглядела так, будто ее перенесли из какого-нибудь большого города. Метров сто в диаметре, выложенная здоровенными булыжниками, которые отшлифовали тысячи, десятки тысяч ног. Было видно, что камни здесь лежат уже очень давно — никаких острых краев, все блестящие, гладкие, как галька.
Такая площадь могла бы с легкостью стать украшением не то что средневекового города этого мира, но и какого-нибудь провинциального европейского в наши дни.
На площади действительно было много народу. И нет, это были не торговцы и покупатели. Торговцев было всего-то двое-трое, да и те явно местные: торговали они кто чем. Один рыбой, другой живой птицей и яйцами, третий вовсе какими-то подозрительными на вид травами. И все.
Но оно и понятно — не сезон. Торговцы здесь появятся летом, месяца через два, когда местные жители вернутся из набегов, появится первый урожай. Здесь наверняка будет кипеть жизнь до глубокой осени, и затем, когда лед начнет затягивать море, вновь замрет, остановится. Здесь будет покой и тишина до самой весны. А затем все по новой.
Хотя сегодня здесь не было «рынка», народу наблюдалось много. Вот только не толпы ротозеев и покупателей, торгашей за своими прилавками, а суровых бородатых мужиков, пришедших сюда со своим небогатым скарбом, оружием и щитами.
В воздухе прямо-таки витало нечто грозное, угрожающее.
Все здесь собравшиеся — это желающие отправиться в набег на южные берега, и мы с Бродди, как раз вышедшие на площадь, одни из них.
Я шел, спокойно глядя вперед, изредка разглядывая окружавших нас людей, и без труда заметил, как на меня глазеют. Ну, естественно, наверняка они тут все друг друга в лицо знают, а тут я, чужак.
И если Бродди не обманул — с весьма характерной внешностью.
— Хо! Бродди! Ты, наконец, признал, что слишком стар, и решил взять с собой трелла? — словно бы из-под земли выскочил белобрысый дрыщ, перегородивший нам дорогу.
Опа-на! Да это же мой старый знакомец, Игги! Тот самый, что пытался прикончить меня, еле живого, только что спасшегося и вылезшего, наконец, на берег.
Сейчас он стоял, разглядывая меня, уперев руки в боки, и на его лице застыла издевательская ухмылка.
— Естественно, приходится брать толковых помощников, — пробасил Бродди, — не тебе же доверить собственную спину?
— Чего вдруг? — оскорбился белобрысый Игги. — Чем я хуже других?
— К примеру, тем, что ты — обманщик и трус.
— Я? — возмутился Игги, и его лицо тут же стало злобным, как у хорька. — Зачем ты оскорбляешь меня, Железнорук?
Народ вокруг притих, большинство взглядов было сосредоточено на Бродди и Игги.
— Не ты ли на прошлом тинге хвастал, что собственноручно утопил Валя Рыжебородого, Кулума и Брода, беглых треллов, что убили свою хозяйку Эрну, а заодно и ее брата?
— Хвастал? — делано возмутился Игги, уже смекнувший, что дело пахнет неприятностями для него. — Я не хвастал, я этими руками утопил Рыжебородого!
И он демонстративно воздел руки вверх, завертелся, показывая их толпе.
— А это тогда что? — Бродди запустил руку в свой мешок и бросил Игги под ноги человеческую голову.
Лицо успело покрыться трупными пятнами, глаза вылезли из орбит, но я все же узнал, кому эта голова принадлежала — тот самый предводитель беглых треллов.
— Где ты нашел его тело? Его
