Леди Трессильян вскинула голову:

– О нет, только не это! Одри слишком горда.

– Вы так полагаете?

– Я уверена. И не качайте своей головой с такимглубокомысленно подозрительным видом!

– Насколько подсказывает мне жизненный опыт, –мягко возразил мистер Тревис, – там, где дело касается любви, гордость уженщин стоит на последнем месте. Она проявляется обычно на словах, но не вдействиях.

– Вам не понять Одри. Она очень любила Невиля.Возможно, даже чересчур сильно любила. После того как он оставил ее ради этойдевицы… Хотя я не могу возложить всю вину только на него, – эта девицавцепилась в него мертвой хваткой, а вы знаете, каковы мужчины! Так вот, послеэтого Одри никогда больше не захочет связываться с ним…

Мистер Тревис мягко кашлянул.

– И однако, – сказал он, – она здесь.

– Это совсем другое дело, – раздосадованно сказалаледи Трессильян. – Я не претендую на понимание подобных современныхвеяний. Мне кажется, что она приехала только для того, чтобы показать, чтопрошлое больше не властно над ней и что былая любовь давно забыта.

– Вполне вероятно, – согласился мистер Тревис,поглаживая подбородок. – Она определенно могла до некоторой степениубедить себя в этом.

– Вы подразумеваете, – сказала ледиТрессильян, – что она, возможно, еще тоскует по Невилю и мечтаетвосстановить отношения? О нет! Мне даже в голову не пришло бы такое.

– Однако все возможно, – заметил мистер Тревис.

– Я не потерплю, – резко сказала ледиТрессильян. – Я не потерплю подобного в моем доме.

– Но ведь вам неспокойно, не так ли? –проницательно спросил мистер Тревис. – Атмосфера явно напряжена. Я сразуэто почувствовал, она просто взрывоопасна.

– Значит, вы заметили? – отрывисто спросила ледиТрессильян.

– Да, и должен признаться, был немного озадачен. Все вдоме стараются скрывать свои истинные чувства, но у меня создалось впечатление,будто кто-то сидит на бочке с порохом и взрыв может произойти в любую минуту.

– Перестаньте говорить, как Гай Фокс,[3]и объясните, что вы имеете в виду, – потребовала леди Трессильян.

– В сущности, я сам пребываю в некоторой растерянностии могу строить лишь туманные предположения. Но поверьте моему чутью, волнынапряжения исходят из одного источника! Если бы его можно было изолировать… Нопока слишком многое остается неясным.

– У меня нет никакого желания просить Одри уехать, –задумчиво сказала леди Трессильян. – Насколько я могла заметить, онапрекрасно вела себя в самых щекотливых ситуациях. Она исключительно вежлива, ноотчужденна. Я считаю ее поведение безупречным.

– О, бесспорно, – сказал мистер Тревис. –Бесспорно, и все же как раз это, по-моему, оказывает наиболее ощутимое влияниена молодого Невиля Стренджа.

– Вы правы, Невиль ведет себя не слишкомдостойно, – сказала леди Трессильян. – Надо будет поговорить с ним.Однако не могу же я выгнать его из дома. Метью относился к нему чуть ли не какк родному сыну.

– Я знаю.

Леди Трессильян вздохнула.

– Вы знаете, что Метью утонул здесь? – спросилаона, понижая голос.

– Да.

– Все мои знакомые удивлялись, почему я осталась в этомдоме. Глупо с их стороны. Ведь здесь я всегда ощущаю, что Метью где-то рядом сомной. Этот дом наполнен воспоминаниями. В любом другом месте я чувствовала бысебя одинокой и чужой. – Она немного помедлила и продолжала: – Первоевремя я надеялась, что недолго задержусь в этом мире и присоединюсь к нему.Особенно когда мое здоровье начало сдавать. Но похоже, мне суждено жить,превращаясь в старую развалину… Я точно ветхие ворота, которые скрипят,скрипят, да никак не рухнут. – Она сердито взбила подушку. – Ипризнаюсь вам, это совсем меня не радует! Я всегда надеялась, что, когдапробьет мой час, я смогу уйти быстро и тихо, что встречусь со смертью лицом клицу, а не буду ждать, как она постепенно и неумолимо подкрадывается ко мне идышит в спину. Эта ужасная болезнь заставляет меня терять одно достоинство задругим. Я становлюсь все более беспомощной… все более зависимой от людей!

– Но очень преданных людей, я уверен. Мне показалось,что у вас очень преданная и почтительная служанка.

– Баррет? Та, что пригласила вас ко мне? О да, она –утешение моей жизни! Она, как старая стальная алебарда, будет вечно преданамне. Мы прожили вместе целую жизнь.

– И кроме того, должен заметить, вам повезло, что свами живет такой человек, как Мери Олдин.

– Ваша правда. С Мери мне тоже очень повезло.

– Она ваша родственница?

– Да, дальняя родственница. Одно из тех бескорыстныхсозданий, которым суждено приносить свою жизнь в жертву ради благополучиядругих. Сначала она ухаживала за больным отцом… Умный был человек, но чертовскитребовательный. Когда он умер, я упросила ее переехать ко мне, и я благословляютот день, когда она появилась в моем доме. Вы не представляете, какими ужаснымиособами зачастую бывают компаньонки. Бесполезные, нудные создания. Можно сойтис ума только от их тупости. Они и становятся-то компаньонками, потому чтобольше ни на что не способны. А Мери просто чудо, интеллигентная, начитаннаяженщина. У нее исключительные способности и, знаете, такой цепкий мужской ум.Познания ее достаточно обширны и глубоки. С ней можно поговорить на любую тему.Но ее достоинства не ограничиваются умными разговорами, она к тому же прекрасноуправляется с домашними делами. Ей удается содержать дом в полном порядке, ислуги вполне довольны ее правлением. Она разрешает все ссоры, не любит интриг.Уж не знаю, как она всех усмиряет, но полагаю, очень тактично.

– Давно она живет с вами?

– Лет двенадцать… или даже больше.Тринадцать-четырнадцать, что-то около этого. Она стала моим главным утешениемна старости лет. Настоящий подарок судьбы.

Мистер Тревис рассеянно кивнул.

Леди Трессильян, следя за ним сквозь полузакрытые веки,вдруг сказала:

– В чем дело? Вы чем-то сильно обеспокоены?

– Пустяки, – ответил мистер Тревис. – Чистыепустяки. А у вас острый взгляд.

– Мне всегда нравилось изучать людей, – сказалаледи Трессильян. – У Метью довольно часто случались проблемы, но мне ненадо было дважды смотреть на него, чтобы понять, что он чем-то расстроен илиобеспокоен. – Она вздохнула и откинулась на подушки. – А сейчас, мойдруг, я должна с вами проститься. – Это был исключительно царственныйжест, словно королева-мать отпускала своих придворных. – Я очень устала.Но вы подарили мне прекрасный, удивительный вечер. Заходите поболтать со мной.Я буду ждать вас.