Кларк нахмурился. Он не любил пускать в охраняемую зонусотрудников местной полиции. Они не внушали ему никакого доверия. Достаточно итого, что сразу четыре бронетранспортера с их людьми дежурят на улице. Но, сдругой стороны, отказать начальнику полиции в присутствии российского дипломата— значит обречь себя на упреки в тенденциозном отношении к этим русским гостям.К тому же глава делегации происходит из какого-то известного рода и отказ ему вохране может серьезно обидеть местное население. Он посмотрел на выжидательноелицо начальника полиции. Как он не хочет доверять этому скользкому типу!Сколько раз он убеждался, что Халид Джалил не тот человек, которому можнодоверять. Но отказаться было невозможо.

— Хорошо, — нехотя сказал полковник, — пришлите к нам двухсвоих офицеров. Мы поставим им стулья в коридоре, рядом с номером, которыйзанимает господин Сеидов. Надеюсь, что наши гости останутся довольны.

— Я распоряжусь прямо сейчас, — улыбнулся Халид Джалил.

«Эти русские сами попали в расставленную ловушку», —радостно подумал начальник полиции. Со вчерашнего вечера он обдумывал, каклучше провести своих людей в отель, чтобы похитить этого гостя. А русские самипопросили о подобной охране. Остается прислать туда двух своих офицеров, найтиудобный момент и вывести гостя из гостиницы к машине, где их будут ждать.Конечно, офицеров придется убить, иначе никто не поверит в похищение русскогогостя. Но в этом случае Фархад Сеидов будет находиться у него в руках, и самомуЮсуфу аль-Рашиди придется вступить с ним в переговоры, чтобы выкупить кровногобрата своего отца. Выкупить, радостно подумал начальник полиции. Он можетполучить не шесть миллионов с четвертью и не двенадцать с половиной, а вседвадцать. Для такого человека, как аль-Рашиди, спасение кровного брата своегоотца будет делом чести.

— Мы будем охранять вашего руководителя как своего брата, —буквально пропел начальник полиции.

— Спасибо, — с чувством произнес Гладков, выходя изкабинета.

«Эти высокомерные англичане вечно ведут себя так, словно всеим должны, — недовольно подумал Гладков. — А вот местные иракцы гораздо болеедобродушные и порядочные люди. Какой хороший человек этот начальник полиции,сразу понял, о чем идет речь». Гладков забыл, что сам говорил о том, как нельзядоверять местным правоохранительным органам, где встречается много людей,работающих на две стороны.

Но он был так увлечен выполнением своей миссии, что забыл особственных словах. Ему даже не пришло в голову задаться вопросом: почемуначальник полиции проявил такую любезность, решив прислать двух своих офицеров?Гладков вернулся к себе в номер и позвонил по внутреннему телефону Алене Сизых.

— Я уже договорился об охране, — коротко сообщил он, —начальник полиции пришлет двух своих офицеров, которые будут постояннонаходиться в коридоре, рядом с номером господина Сеидова.

— Это правильно, — одобрила его действия Алена, — пусть онидежурят рядом с номером.

Уже через пятнадцать минут у дверей номера Фархада Сеидовапоявились офицеры полиции. Дежурный портье послал в коридор два стула, накоторых и разместились охранники. Теперь они наблюдали за всеми приходящими,лениво вытянув ноги. Формальность охраны была очевидной, гостиницу охранялидостаточно хорошо, вокруг находились постоянные патрули американцев и англичан.А над охраняемой зоной постоянно дежурили вертолеты.

Фархад проснулся достаточно поздно, на часах было околочетырех. Он подумал, что нужно пообедать. Позвонил в ресторан, уточнив, когдаможно спуститься. Затем перезвонил Алене.

— Ты можешь ко мне зайти?

— Да, если меня пропустят. Ты лучше открой дверь и скажи обэтом двум полицейским, которые сидят около твоего номера. Я же не знаюарабского.

— Какие полицейские? — не понял Сеидов.

— Они в коридоре, — терпеливо повторила Алена, — их прислалначальник полиции для твоей охраны.

Он положил трубку, подошел к дверям, открыл их и выглянул вкоридор. Оба офицера поднялись при его появлении. Они были в штатском.

— Добрый день, — поздоровался Фархад, — кто вы такие?

— Нас прислал уважаемый Халид Джалил, — доложил один изофицеров, — чтобы мы охраняли вас.

— Ясно. Сейчас ко мне придет моя помощница. Пропустите ее.

Он закрыл дверь. «Только этого не хватает. Представляю, чтомне скажут в Москве, — подумал Фархад. — Мало того, что устроил здесь скандал,так еще и потребовал личную охрану». Он включил свой мобильный, который былотключен. И сразу услышал звонок. Он посмотрел на телефон. Очевидно, на другомконце была задана функция — сразу соединиться с ним, когда он включит свойаппарат. Это был номер телефона Бориса Александровича Вайнштейна, президентакомпании «Южнефтегазпром».

— Добрый вечер, Фархад Алиевич, — начал Вайнштейн, — что увас случилось? Уже все информационные агентства передали о сенсационной речивице-президента нашей компании, который призвал к единству мусульман всегомира. Я даже не подозревал, что вы такой верующий радикал.

— У меня не было другого выхода, — попытался объяснитьСеидов, — дело в том, что вместе с нами на переговоры прибыли представителикомпаний «Эксон мобил» и «Бритиш петролеум».

— Они примут участие в тендере? — не поверил Вайнштейн.

— Уже подали свои заявки, — пояснил Сеидов, — мы допоследнего момента старались не верить в эти сообщения. В комиссию по оценкенаших заявок входит вице-премьер иракского правительства и мистер СайрусБантинг, известный вам специалист из Техаса. И они уверяли нас, что все будетчестно. Я понял, что единственный выход — это устроить подобный скандал ивоспользоваться своим небольшим преимуществом. Ведь, в отличие от руководителейделегаций обеих компаний, я мусульманин. Вот поэтому я и позволил себевыступить с несколько необычных позиций.

— Это было достаточно рискованно, — укоризненно произнес Вайнштейн,— кто-то из них мог вспомнить фамилию президента вашей компании, и тогда весьваш пафос ушел бы в никуда.

— Не мог, — улыбнулся Сеидов, — у них другой образ мышления.Они не могут сыграть на том, что наш президент компании еврей. Для американцев иангличан подобное обвинение просто немыслимо. Им бы и в голову не пришло ничегоподобного, даже если они вспомнили, кто у нас президент компании. Там считаетсянеприличным проводить различия между людьми по такому признаку. Вот поэтому я ирешил выступить. Если американцы решили немного слукавить, то почему нельзя инам играть по их правилам?

— Я вас понимаю. Но будьте осторожны. Это очень опаснаяигра.

— Будем надеяться, что моя речь произвела должноевпечатление. Им будет трудно объяснить, почему они отклонили заявку, которуюподал их единоверец и потомок семьи «сеидов», и почему они принимают заявку у«кяфуров» — безбожников.