не поддалась. Юэль застыла в изумлении. Такого еще не бывало ни на одной планете. Из полицейского участка не всегда выходили, но попасть в него можно было свободно. Юэль забарабанила в дверь. Внимания полицейских она не добилась, зато удостоилась внимания курильщиков. Чтобы прочесть их мысли, не требовалось быть телепатом.

Юэль с ненавистью оглядела дверь. Заметила звонок, надавила. Из решетчатого отверстия над дверью донеслось:

– Изложите свои претензии письменно. Они будут рассмотрены в течение тридцати минут.

В двери образовалась щель, из которой выпали жетон и ручка. Юэль их ловко подхватила, с немалым умением и проворством изобразила на жетоне кукиш и затолкала обратно в щель.

Затем развернулась и пошла прочь. Миновала лестницу с курильщиками, когда ее догнали волны раздражения, досады, неудовольствия. Кое-где на волнах покачивался мусор негодования, колючки гнева.

Юэль оглянулась. К двери полицейского участка подходили трое. Пожилой нэтиец, красноволосый и бледноглазый, судя по нашивкам – начальник полиции, юноша в щегольской форме младшего офицера и молодой мужчина в ярко-оранжевом комбинезоне воздушной службы. Юэль оглядела его лишь мельком – ее гораздо больше занимали полицейские, но тотчас она повернулась и вновь уставилась на этого человека. Он тоже был из полиции, только переодет. Более того, он говорил:

– Яхта «Неуловимая» стартовала полчаса назад.

«Им известно название корабля, – в панике подумала Юэль. – Откуда? Конечно, от Лэтэ. А та узнала от Соэла. Кто просил его откровенничать?!»

Юэль стремглав кинулась обратно по лестнице. Дверь участка захлопнулась точно перед ее носом. Юэль всей тяжестью обрушилась на дверь и растянулась на полу, когда дверь внезапно открылась. А на спину ей наехала неотвязная сумка.

Полицейские даже не обернулись на шум – так были увлечены разговором. Девушка поправила растрепавшиеся волосы, накинула на голову покрывало и не спеша, сохраняя достоинство знатной линтийки, вошла в приемную.

Она попала в маленькую уютную комнату. В воздухе стоял крепкий приторный аромат – стены обвивал ползунок: растение с мелкими синеватыми листочками и крупными белыми цветами. Юэль подумала, что эгоизм нэтийцев проявляется даже в мелочах: на цветы ползунка у половины Галактики была аллергия. «Попробуй, обратись за помощью в полицию! Будь на моем месте гашальцы или олетонцы, бежали бы без оглядки».

Радуясь, что ей самой не грозит удушье, Юэль поискала взглядом дежурного.

Увидела девушку, едва ли старше себя. Вероятно, нэтийка едва перешагнула «второй порог». (Образование на Успешной было трехступенчатым, каждые пять лет обучения составляли «порог». Мужчины принимались на службу не раньше, чем перешагнут все три «порога», женщины, при желании, могли ограничиться лишь двумя.)

Нэтийцы трепетно заботились о своем здоровье, а потому давали крепкое и красивое потомство. Юная нэтийка не была исключением – густые вьющиеся волосы, чистая кожа, великолепная фигура. Но Юэль неожиданно подметила в девушке нечто большее, чем просто красоту здорового тела. Взгляд ее казался ярче и проникновеннее, чем взгляд обыкновенных нэтийцев. Озадаченная Юэль не сразу поняла причину. Потом догадалась: в глазах нэтийки не было привычного для жителя Успешной равнодушия.

Щеки девушки горели, на глазах закипали слезы. Одной рукой она ударяла по столу, что-то гневно бормоча, другой – теребила растрепанные волосы. На столе перед ней лежала сломанная заколка. Было похоже, что нэтийка с силой выдернула заколку из волос, отшвырнула, а потом еще и наступила.

Мысли нэтийки были прозрачны и легки, Юэль даже удивилась. Обычно думы нэтийцев, озабоченных лишь собственным успехом, были куда мутнее, приземленнее.

Юэль всегда буквально понимала выражение «тяжелые мысли». Мысли нэтийцев, прикованные к земным благам, не могли парить. Мысли дельца Горан-аша, вращались медленно, как мельничные жернова, и были столь же тяжелы.

Зато Наан-нга-ли думала легко, как и пела. Лэтэ думала легко, как танцевала.

И мысли нэтийки были легки, точно сорванные ветром листья, да и метались так же беспорядочно.

«Как он смел? Как он смел защищать линтийцев? А еще уверял, что любит меня! Значит, окажись я на алтаре вместо этой несчастной девочки, Криф бы и пальцем не шевельнул, чтобы меня спасти? Побоялся бы нарушить закон! Блондинка и та была потрясена, услышав!»

Юэль чуть не вскрикнула: «Лэтэ, Лэтэль, натворила бед!» Прижала ладони к щекам, представив бледное, опрокинутое лицо сестры. Именно такой, отчаянно взволнованной, увидела и запомнила Лэтэ юная нэтийка. Юэль, зажмурившись, как от боли, помотала головой. «Я не ошиблась. Лэтэ приходила сюда. Рассказала о Соэле… А потом… От этой девушки узнала правду. И ужаснулась сделанному!»

Юэль не стала раздумывать, где теперь ее сестра, чем занята; торопилась узнать намерения полицейских. Нэтийка была так погружена в свои мысли, что ее не замечала. Юэль воспользовалась этим, прислонилась к стене, закрыла глаза ладонью, чтобы лучше сосредоточиться. Требовалось прочитывать мысли трех человек, а это было все равно, что слушать радио по трем программам одновременно.

Постепенно перед ее глазами сложилась картина: комната, залитая ярким светом. Красноволосый начальник полиции парил на антиграве у самого потолка. Рядом с ним – помощник. Младший офицер угрюмо взирал на них снизу вверх. Юэль легко проникла в его сознание и тотчас убедилась: мысли юноши целиком занимала очаровательная нэтийка. Он был виновником ссоры, защищал кровожадных линтийцев, и теперь не знал, как вымолить прощение. Временами, правда, он решал сохранять гордую непреклонность, достойную мужчины. Но в следующую секунду уже воображал себя у ног безжалостной красавицы.

Юэль более не удостаивала юношу вниманием, прослушивая других.

– Блондинка уверяла, что яхта еще два часа пробудет в порту, – заметил старший.

– Она могла ошибиться, – возразил помощник.

– Хорошо, если ошиблась, – ответил начальник. – Хуже, если Соэла что-то спугнуло.

– Что именно? Увидел свой портрет на экранах?

– Нет. Проведал, что его опознали.

– Как он мог об этом проведать?

– Сам понимаешь, он не обычный преступник, так что везде найдет сочувствующих. Кто-нибудь его предупредил.

Юэль мгновенно передался испуг молодого нэтийца. «Кто предупредил Соэла? Неужели Гривей? С ее характером»…

«Лэтэ предупредила, – убежденно подумала Юэль. – Не могла она поступить иначе. Но и задержаться на Златке, обманув полицию, тоже не могла! Денег у нее не было – недаром голодала. Значит, ни нанять яхту, ни купить билет на рейсовый корабль ей было не под силу. Оставался единственный выход – бежать вместе с Соэлом на «Неуловимой».

Юэль едва удержалась от слез. Полгода она ждала сестру на Линтии. Отказалась вернуться на Землю, приняла линтийское гражданство, чуть в жертву не была принесена – все ради встречи с Лэтэль. Теперь, ради этой встречи, покинула «Неуловимую», простилась с капитаном. И что же? Лэтэ улетела на «Неуловимой»!

Юэль постаралась успокоиться, взять себя в руки. Необходимо было внимательно слушать полицейских.

– Кому принадлежит