— Так мы сейчас в детский приют? — вопросил бывший глава Ордена кровавых магов, поморщившись. Странно, ведь он должен был знать все источники питания вампиров, контролем которых, судя по всему, этот Орден и занимался.

— Нет, у меня в погребе есть элитный сбор этого года. Свеженькая, — похвастался Розиус с такой надменной грацией, как будто говорили о каком-нибудь знаменитом игристом.

И потому, терпеливо дождавшись, когда меня опустят по прилету обратно, только в этот раз на крышу, не удержалась и попросила:

— Эм, может быть, я вас покину?

Не знаю, что творилось в этот момент в душе Разиуса, если она у него вообще имеется, но он коротко кивнул и отдал приказ встречающим нас Льесу и Инге:

— Подготовьте её к утру и проводите в мои покои.

Как они очутились у меня за спиной — ума не приложу!

После этого, как ни странно, я будто бы перестала для него существовать. Задрав подбородок, он прошел мимо меня, старик Эн’Скалле молча проследовал за ним. А я повернулась к строгой на вид Инге, в глазах которой застыло немое торжество. Вот только причину я, увы, могу только предполагать. Возможно, дело в том, что я пришлась по вкусу Разиусу. И... оказалась не так далека от правды, немного.

— Совет обескуражен и одновременно очень доволен! — выдала она, когда мы молча проследовали в какую-то гостиную с бархатными креслами и диваном, стоящими подле камина. К слову, разожжен он был абсолютно банальными дровами, и ни капли магии.

— Да, сестра, из-за одной человечки мы получили сразу и частичку Нешзрагатмы и старика Гоинса! Уму не постижимо. А наш Разиус хитер.

— Я всегда тебе об этом говорила, — Инга грациозно опустилась в кресло и облизала губы, глядя на меня. Мне же оставалось лишь ждать её следующих слов. Потому я и не осмеливалась присесть.

— Раздевайся, — приказала она мне, плавно поведя пальцем в сторону выреза моего платья.

— Будем определять степень катастрофы и успеем ли до утра.

— Как? Здесь? При. — но договорить я не осмелилась, лишь бросила беглый взгляд на закушенную в предвкушении губу Льеса.

— Ты хотела сказать, при моем брате? Пэрфетмэни! Тремонь! Однако графиня не должна блеять, как невинная овечка. Ты же не девственница? Я точно знаю. Видела. И не строй из себя недотрогу. Меня не обманешь. Вайолет, где твой гордый и надменный взгляд, который ты продемонстрировала нам на совете? А?

— Ну же, сестра. — Неожиданно вмешался Льес, приблизившись, он поставил пальцы на мои плечи. — Ей нужно просто помочь раскрепоститься...

В ответ Инга многозначительно выдала:

— Нет! Брат. даже не смей её трогать!

— Ну же, дорогая, я просто помогу ей раздеться. — упорствовал Льес.

А мне всё это порядком надоело. И потому я вырвалась из его когтистых лап и отошла на пару шагов ближе к вампирессе.

— Я сама, — произнесла с гордо поднятой головой и обернулась к единственному мужчине в этой комнате. — Но только он пусть выйдет. Не пристало даме раздеваться перед тем, с кем она абсолютно ничего не планирует совершить соитие и тем более не получит от этого никакой выгоды.

— Знаешь, а ты мне уже нравишься, — протянула в ответ Инга, кивая брату в сторону двери.

Тот в ответ лишь недовольно прошипел и хлопнул дверью напоследок, покидая нас.

— Ну, а теперь рассказывай, как всё прошло! — вампиресса буквально прошептала мне на ушко, очутившись у меня за спиной в следующий миг.

Пришлось невольно подчиниться, рассказать почти всё... Почти. Всё, кроме моего видения и желания новообращенного вампира, старика Эн’Скалле, сделать меня своим сосудом. Затолкала эти мысли глубоко и подальше, стараясь не концентрировать на этом внимание.

Инга задумчиво слушала, вновь устроившись в кресле, стоящем прямо передо мной. Когда же я замолчала, то она надменно вздернула бровь и лишь недовольно проронила:

— И что? На этом всё?

— Да, — робко ответила ей. Сама от себя не ожидала. Блею как кроткая овечка. Однако же если вспомнить про их способности, то, может быть, так и нужно?

— Нет, я не о том, — раздраженно отмахнулась от меня Инга. — Я про твое раздевание. Битый час уже стоишь тут, жестикулируешь. Можно подумать, мне действительно интересно слушать то, что я могу с легкостью узнать, отведав твоей крови.

Она демонстративно смерила меня надменным взглядом. Словно я глупая воспитанница её Школы леди, если не ошибаюсь. А я уставилась на неё. Но после наконец припомнила, зачем меня и затащили в комнату. Слегка смутилась и поспешила исправить ситуацию. Вцепилась в металлический пояс, довольно холодный до влажности, попыталась его снять.

— Нет, нет и нет, так не пойдет!

Вампиресса поднялась с кресла и за секунду преодолела разделявшее нас расстояние.

— Сейчас ты не стоишь ни сребрика. Зря только Льеса выпроводила. Действительно жалкое зрелище.

При этом её глаза гипнотически завораживали. Сама не поняла, что со мной произошло, но руки словно стали более пластичными, а пальцы умелыми. В одно плавное движение я отстегнула пояс. Досадный элемент одежды упал к моим ногам, жалобно звякнув напоследок.

Затем очередь настала чулок. Тело меня не слушалось и словно жило собственной жизнью. Пройдя мимо вампирессы, я грациозно закинула ногу на подлокотник кресла, быстро задрала юбку, как какая-то, какая-то...

Помотала головой, опомнилась. Пальцы мои застыли на скудных посеревших кружевах.

— Не мешай! — процедила сквозь зубы Инга. А я не поняла, о чем это она?

— Я... — произнес мой рот.

— Глупая, чопорная, неотесанная — вот ты кто! — фыркнула она где-то там за моей спиной. — Учись соблазнять мужчин! Этот навык, как я ранее считала, нам, женщинам, дан от природы. Однако ты им обделена словно с рождения. Неужели, то, что я увидела — наглая ложь? У тебя ведь есть сестры, есть маман. Довольно красивая женщина. Хоть и человечка-кудесница.

— Отец воспитывал меня, как сына. — Сказала я в ответ то, что должно было послужить оправданием. Должно было, но не послужило.

— Бредовее слов я еще не слышала! — гневно воскликнув, Инга покинула комнату. Дверь громко хлопнула, а меня наконец отпустило.

Плечи обиженно поникли, подбородок задрожал. Но я не позволила себе впадать в уныние. Соблазнение, значит. Она хочет от меня, чтобы я обворожила их главаря. Разиуса Сазеральда?

Сердце в груди болезненно кольнуло. Щеки запылали огнем, словно я подхватила чумную лихорадку. Но нет, это всего лишь означало мое к нему расположение. Некогда ранее я ощутила подобное к герцогу Сабрису, издалека глядя на него на балу, в компании других мужчин, одетых, как полагает светской моде, в сюртуки, белоснежные рубашки с шейным платком, верхние панталоны и сапоги-галифе. Казалось бы, одеты на один манер, все молодые, красивые. Но только герцог вызывал во мне самое настоящее смущение и. Боюсь в этом признаваться, жгучее желание остаться с ним наедине.