– Проклятое ружье! Не умею я стрелять изнего. Спуск действует, как консервный ключ, когда открываешь коробку сардин.

– Пойдемте, – сказал Старик. –Здесь бродит уйма носорогов.

– А как же буйвол?

– Никуда не денется. Пусть потеряет силыи свалится где-нибудь.

– Вообразите, вдруг мы оказались бывнизу, когда все эти звери выскакивали из тростника!

– М-да, – хмыкнул Старик.

Все это говорилось шепотом. Я взглянул нажену. У нее был такой вид, словно она наслаждалась интересным спектаклем.

– Ты не заметила, куда он ранен?

– Не заметила. Как ты думаешь, втростнике прячется еще кто-нибудь?

– Их там тысячи. Ну так как же, Старик?

– Может, ваш буйвол лежит где-нибудь заизлучиной. Пойдем, поищем его.

Мы зашагали берегом, взвинченные до крайности,и когда подошли к узкому краю тростниковых зарослей, услышали, что какой-тогрузный зверь продирается среди высоких стеблей. Я вскинул ружье и ждал егопоявления. Но он не показывался, только тростник все колыхался. М`Кола сделалмне знак не стрелять.

– Это детеныш, – сказалСтарик. – Должно быть, их было два. Но куда же запропастился чертовбуйвол?

– Откуда вы знаете, что это детеныш? Ведьего не видно.

– Сужу по треску в зарослях.

Мы стояли, оглядывая воду, тенистый берег свысокими деревьями и уходящее вдаль русло ручья, как вдруг М`Кола указал нахолм справа от нас.

– Фаро, – пробормотал он и протянулмне бинокль.

Там, на скате холма, подняв голову, глядя внашу сторону, насторожив уши и поводя мордой, стоял носорог. В бинокль онпоказался мне огромным. Старик тоже разглядывал его в свой бинокль.

– Он не лучше того, которого вы убилираньше, – сказал он тихо.

– Сейчас я могу всадить ему пулю прямо вшею!

– Вы имеете право убить еще толькоодного, – возразил Старик. – И вам нужен хороший экземпляр.

Я протянул Маме бинокль, но она не взяла его.

– Мне и так хорошо видно. Экая громадина!

– Как бы он на нас не бросился, –сказал Старик. – Тогда уж вам волей-неволей придется стрелять.

Тем временем из-за большого дерева с кудрявойверхушкой показался еще один носорог. Этот был чуточку поменьше.

– Ей-богу, детеныш, – сказалСтарик. – А вон то самка. Хорошо, что вы не выстрелили. Она навернякабросилась бы на нас.

– Неужели опять та же самка?

– Нет. У той был здоровенный рог.

Нами овладело нервное возбуждение, какая-топочти хмельная веселость, как всегда при виде чрезмерного до нелепости обилиядичи. Такое чувство может появиться у человека в любую минуту, когда редкийзверь или рыба вдруг попадается в невероятном количестве.

– Поглядите на нее. Она подозреваетнеладное, хотя не видит и не чует нас.

– Так ведь она слышала выстрелы.

– Она уже догадывается, что люди близко,но не может понять где.

Самка, такая большая и потешная, что ею можнобыло залюбоваться, стояла на самом виду, и я прицелился ей в грудь.

– Вот бы сейчас выстрелить!

– Еще бы, – согласился Старик.

– Что же вы решили делать? –спросила практичная Мама.

– Обойдем ее, – отвечал Старик.

– Если проберемся низом, не думаю, чтобыона нас учуяла.

– Как знать. Еще, чего доброго, нападет!

Но она на нас не напала, только опустилаголову и побрела вверх по холму вместе со своим почти взрослым детенышем.

– Теперь пусть Друпи идет вперед и поищетследы самца. А мы пока посидим тут, – сказал Старик.

Мы сели в тени. Друпи и местный проводник,обследовав оба берега, вернулись и сообщили, что носорог ушел вниз по ручью.

– Не заметил кто-нибудь, какой у него por? –спросил я.

– Друпи говорит, что большой. М`Коласделал несколько шагов вверх по холму. Вдруг он пригнулся и стал подавать намзнаки.

– Ниати, – сказал он, приставив рукук глазам.

– Где? – спросил Старик. М`Колауказал, пригнулся еще ниже и, когда мы подползли к нему, протянул мне бинокль.Животные были ниже по ручью, далеко от нас, на верхнем выступе крутого склона вдальнем конце ущелья; мы насчитали сначала шесть, а потом и восемь буйволов,черных, с массивными шеями и блестящими рогами. Одни паслись, другие стояли,подняв головы, и осматривались.

– Вон тот – самец, – объявил Старик,глядя в бинокль.

– Который?

– Второй справа.

– А по-моему, они все самцы.

– На таком расстоянии ошибиться немудрено. А тот справа – очень хорош. Теперь давайте перейдем ручей и попробуемподкрасться к ним сверху.

– А они не уйдут?

– Нет. Вернее всего спустятся к воде,когда станет жарче.

– Хорошо, идем.