совсем традиционных методов, заслуживали уважения.

«Доктор» — как с легкой руки Гарди прозвали его местные — непринужденно вошел в сложившуюся и проверенную годами организацию, благо люди всегда остаются людьми, тем более в экстремальных условиях — в чем в чем, а в этом Том разбирался. Но по-настоящему признание пришло к нему после второго разоблачения шпиона из конкурирующей фирмы. Первое — с полицейским — сочли за везение, второе — за попадание, после третьего раза, когда он вывел на чистую воду совсем уж неожиданного персонажа, с ним стали здороваться первым и держать дистанцию.

Страх и недоверие — вот что Том читал на их лицах, хотя они вместе делали общее дело. Но «мудрый доктор» забывался в своих поисках. Витая в облаках, он не учитывал главного: каждый из тех, кто теперь находился под его присмотром, хоть раз подумывал о том, чтобы выйти из игры, оставив в дураках остальных товарищей; каждый по-своему спасал свою шкуру и отвоевывал место под солнцем, часто за счет напарника, каждый терпел другого, и все они, замкнутые по роду деятельности друг на друге, порядком притерлись и побились о свои собственные характеры, прониклись общей «любовью» и недоверием, успели с лишком друг другу надоесть.

— У каждого из нас общая жизнь, что поделаешь док, — как-то проговорился на этот счет Гарди. — Но вы молодцы, адаптировались. Даже прижились, как влитой. Не ожидал.

— Думали, сломаюсь после первого раза? — в лоб спросил бывшего клиента Том.

Он давно раскусил этого довольно хитрого молодого человека, ведущего свою игру и притворяющегося глупее, чем он есть на самом деле. Еще один манипулятор, среди его клиентов таких было немало.

В ответ собеседник наигранно пожал плечами.

— Злитесь?.. Почувствовали ниточку?.. А все-таки вы большая крыса, док, потому, видно, и чуете других. Не зря мне никогда не нравились моральные интеллигенты. Есть в этом что-то неестественное. Дай вам только прийти к власти.

— Я делаю свою работу.

— Точно. И как вам спится по ночам? Совесть не мучает?

Том пожал плечами.

— Здесь никого не убивают.

— На ваших глазах нет, док. Но вы ведь знаете, чем все закончится. Моему дяде нужен тот, кто спрятался наверху. Тот, кого отпускать живым будет нельзя. Вы не можете не понимать, каким будет конец.

— Тогда зачем Вы говорите мне об этом?

Он выделил «Вы» особым ударением. Давным-давно, еще на заре своей карьеры, Том решил, что никогда не будет переходить на «ты» с клиентами. Держался он этого правила и теперь. Простой профессионализм, но иногда это доставляло ему дополнительное удовольствие. Как сейчас.

— А вы ведь презираете людей, док.

Сделав паузу в разговоре, Гарди затянулся сигаретой и, выдохнув с силой дым вверх, чуть наискосок от Тома, цинично продолжил:

— Не могу не организовать себе маленького развлечения, доктор. У нас здесь с этим напряжёнка. Вам ли не знать… Все время одно и то же. А с тех пор, как вы раскрутили меня на ту историю, прямо руки чешутся сделать вам какую-то гадость.

Это Том понимал. Откровенность за откровенность. Он решил протянуть руку мира бывшему клиенту.

— Вы уже порядком насолили мне, втянув в это дело, — уже более миролюбиво протянул он.

— Бросьте, док, — отмахнулся Гарди. — Вы мечтали о чем-то этаком, не так ли? Вы и сейчас наслаждаетесь жизнью, как никогда. Чужие истории — лучший способ забыть свою?

Парнишка не унимался. Что-то все-таки подтачивало его изнутри. В Томе опять проснулся врач.

— Хотите поговорить об этом?

— Нет, спасибо, — вежливо отказался Гарди. — Теперь мы по разную сторону баррикад. Кто знает, доктор, может быть, однажды вы укажите на меня, а я на вас. Интересно, что будет тогда?

— Чья-то жизнь кончится, — спокойно ответил Том на неудавшийся выпад. Подобные слова не могли задеть его.

— Точно, — с горькой иронией в голосе согласился Гарди и после очередной паузы добавил. — Я бы дорого отдал, доктор, за то, чтобы узнать, кого вы убили первым. Это, наверняка, была потрясающая жертва. Нечто особенное, не так ли?

Том едва удержался, чтобы не ударить наглеца.

— Я не маньяк.

— А я и не говорю такое. Безусловно, у вас была веская причина. Мы ведь не так уж различаемся с вами, доктор. Разве что вам хочется крови, только не своими руками…

Продолжать дальше провокационный разговор было бессмысленно, и Том вышел из комнаты. За окном с ревом взмыл очередной грузовой корабль.

Восьмое

По бумагам фирма Атона занималась внешним экспортом и не вмешивалась во внутренние дела.

— Подойдет, — рапортовал через час Атону Гарди. — Дельный малый с нужным пунктиком во взоре. Такой будет работать не на страх, а на совесть. Его зацепило. Можно переходить на вторую часть.

— Тогда введи его в курс дела. Организуем параллельный маршрут. У нас мало времени. Кто-то вскрывает нашу информацию, и я хочу знать, кто и как.

— Подозреваемые?

— Все те же. И не забудь приплюсовать к списку себя.

Двойной смешок и полушутливый ответ Гарди.

— Да как вы могли подумать?

И не менее серьезный ответ.

— Ты знаешь, как. Думай, Гарди, думай. В твоих интересах вычислить крысу раньше доктора. Мне нужна информация. Приди и принеси мне ее, как полагается. Как делал раньше всегда. Иначе я начну сомневаться. Или мне нужно тебя простимулировать?

— В этом нет необходимости.

— Хорошо.

«Крыса, — подумал Гарди, выходя из кабинета. — Еще одна крыса, сидящая на сумке с деньгами. Но эта хоть не скрывается». От речей местных чиновников и служителей закона он порядком устал еще в детстве, поэтому и выбрал такую жизнь. И случай здесь был не причем. Да и не было такого случая, который он описал Тому. Была лишь уловка, уловка для самовлюбленного, но чертовски проницательного типажа, которого нужно было заманить на грязную с моральной точки зрения работу. На прямые предложения люди, подобные доктору, не откликались или бежали в полицию, а вот интересом зацепить их было можно. Интересом и коктейлем из любви, ненависти и сожаления. «Вам бы пройти свою терапию, доктор, — мысленно посочувствовал Тому Гарди. — Видно, что-то неладно в вашем королевстве, если вам нужны такие развлечения».

Впрочем, сколько знал Гарди, все профессионалы были немного не на своей волне. Нужно было только найти подходящую историю, чтобы дать им проявить себя во всей красе, а врать Гарди умел. Как и находить нужных людей. За это Атон ему и платил, хотя окончательное решение принимал всегда сам. Тем легче. Никакой ответственности, и только бесконечная усталость и тоска от однотипности и похожести человеческих душ друг на друга.

«Крысы