Он опустил руку с блокнотом, и какое-то время мы стояли молча, а ветер дул нам в спину. В Буррене царила торжественная и тяжелая атмосфера, как в церкви. Мне вспомнились слова дамы из путеводителя: «Храбрость + время = залеченное сердце. Выглядит не так уж неподъемно, согласна, птенчик?»

Но тут она ошибалась. Выглядело совершенно неподъемно. То есть абсолютно. Тем более что любой разговор с Иэном теперь выливался в ссору. Я оглянусь на Роуэна. Он стоял в круге цветов спиной к нам.

– Значит, ты и правда не собираешься рассказывать маме про Кабби, – сказал Иэн, читая мои мысли. В его голосе слышалось отчаяние. Мне всегда было особенно неприятно разочаровывать Иэна.

Я помотала головой. Возможно, Иэн прав. Если я не скажу маме, она может узнать от кого-нибудь другого, а это куда хуже. Но если я даже Лине не смогла признаться, как мне открыться матери?

В голове зазвенел голос Иэна. «Ты же знаешь, что сделал Кабби?»

Я молча шагнула в сторону.

Наверное, разлука и правда пойдет нам с братом на пользу.

* * *

Девять двадцать одна утра. Я немного прогулялась по Буррену, а когда вернулась к машине и проверила время, по коже пробежал холодок. Мы в самом деле торчим тут целых двадцать минут?!

– Эй, ребята! – закричала я, размахивая руками. Иэн с Роуэном стояли перед гробницей. И что они там нашли интересного? – Слышите?!

Иэн оглянулся, и я постучала по запястью, как по циферблату невидимых часов:

– Надо ехать! Срочно!

Иэн неспешно достал телефон из кармана, посмотрел на время, и они с Роуэном побежали к машине. Я ее обогнула и заметила нечто ужасное.

– О нет… – Выхлопная труба совсем провисла и лежала в луже. Я наклонилась оценить масштаб трагедии.

– Извини, мы потеряли счет времени, – сказал Роуэн, тяжело дыша. – Нам повезло, что я быстро езжу. – Он посмотрел на меня и заметил, что я нагнулась. – Только не говори, что труба окончательно сломалась!

– Кажется, болтик вылетел. Надо починить и только потом трогаться.

Роуэн скрестил руки на груди:

– Может, позже починим? Я боюсь, что ты опоздаешь в аэропорт.

Я замешкалась, но в итоге победила логика. Если труба отвалится во время поездки, то все. Конец. Ни машины. Ни аэропорта. Ни Италии. Ни Лины. Надо хотя бы временно ее подлатать.

Я резко выпрямилась:

– Главное – закрепить трубу, чтобы она не волочилась по дороге. Есть чем привязать?

Роуэн постучал указательным пальцем по подбородку и посмотрел на наклейки на бампере, как будто они могли его выручить:

– Зубной нитью? У меня она вроде есть.

Я покачала головой:

– Нужно что-нибудь металлическое. Нить сгорит, и придется снова останавливаться и чинить трубу.

– А это пойдет? – Роуэн вытащил из заднего кармана спутанные наушники. – Провода же сделаны из меди?

Иэн разинул рот:

– Да ты что?! Это наушники Shure! Они стоят две сотни долларов!

– Ты готов пожертвовать наушниками за двести долларов?! – ужаснулась я. Конечно, Роуэн добрый, но не настолько же!

Он бросил их мне и с горечью произнес:

– Этот подарок мне сделали из чувства вины. Плюсы жизни с разведенными родителями. – Он поник, и Иэн удивленно на него покосился, но понял, что вопросов лучше не задавать.

Предложение было чересчур щедрым, но отказаться я не могла. На кону стояло слишком многое. Благодарно кивнув Роуэну, я опустилась на корточки:

– Иэн, подержи трубу, пожалуйста.

Он послушался. Я наполовину залезла под бампер и промочила в луже шорты.

В нашей семье мне часто приходилось играть роль механика. Однажды летом, после шестнадцатого дня рождения Уолтера, у нас с братьями лопнула шина на трассе недалеко от дома. Я нашла инструкцию, и к тому времени, когда к нам примчался папа, запасное колесо уже стояло на месте, а я с ног до головы была в смазке. В отличие от школьных предметов, починка машин выглядела простой и понятной. Приятно знать, что от решения тебя отделяют всего лишь крышка капота и пара поворотов гаечного ключа.

Снизу Клевер была вся в грязи, и я подвязывала выхлопную трубу невыносимо долго. Тревога тоже не помогала делу. Наконец, спустя, казалось, целый час, я вылезла из-под машины, дрожа от волнения:

– Готово. Поехали.

– Может, сначала переоденешься? – спросил Иэн, смерив меня взглядом. – Ты похожа на комок грязи.

– Времени нет, – возразил Роуэн, обходя машину.

Запрыгивай, комок грязи.

* * *

Я нервно ерзала на сиденье, стараясь не смотреть на быстро сменяющие друг друга цифры на часах. Вдруг Роуэн выругался причудливым словечком:

– Дряньство!

Дряньство? Я подняла взгляд:

– В чем дело?

Роуэн ткнул пальцем в лобовое стекло:

– Вот в чем.

Я подалась вперед, и передо мной предстала ужасная картина. Где-то в полукилометре перед нами ехал трактор. И не обычный трактор, а громадный, занимающий собой обе полосы и похожий на омара-великана. Причем он явно никуда не спешил. Роуэн сбавил скорость, и Клевер подобралась к гиганту.

– Надо его объехать, – сказала я. Разве тракторам позволено занимать всю дорогу?!

«Не впадай в панику, Эдди, – уговаривала я себя. – Расслабься». Мы и так опаздываем. Да за что мне это?!

– Ну почему? – Роуэн рвал и метал. – Он даже не сможет съехать в сторону, чтобы нас пропустить. И мимо нам не проскользнуть.

– Не будет же он вечно тут торчать? – спокойно уточнил Иэн, хотя колено у него тряслось с бешеной скоростью. – Роуэн, им же нельзя долго занимать дорогу, правда?

– Ну… – Роуэн поморщился. – Наверное, лучше развернуться. Должен быть и другой путь к трассе.

Это предложение меня не успокоило. Звучит ненадежно и опасно. Позади нас раздалось громыхание, и мы резко обернулись.

– Дряньство! – На этот раз выругался Иэн. Сзади к нам тоже подползал трактор. Такой же огромный и такой же медлительный.

– Это что, парад тракторов?! – возмутилась я. Второй трактор был тыквенно-оранжевым, и водитель, увидев наши кислые морды, бодро помахал нам рукой.

– Ну отлично. Зажали в тиски, – проворчал Роуэн.

– Я с ними поговорю. – Иэн опустил стекло со своей стороны, и не успели мы понять его план, как Иэн уже выбрался из окна прямо на ходу и спрыгнул на дорогу, чуть не потеряв равновесие.

– Иэн! Вернись! – крикнула я. Но он уже мчался к трактору перед нами, шлепая по грязи кроссовками.

– Ничего себе. А Беннеттам палец в рот не клади, – присвистнул Роуэн.