Когда морда крупной змеи придвинулась еще ближе, Чандра отвернулась и издала сдавленный звук протеста. Она действительно очень не любила змей.

– Аххх, – проговорил кто-то тихим, с придыханием, голосом. – Очнуласссь.

Чандра открыла рот от удивления, глядя на змею. – Простите, что?

Ее голос прозвучал сухо и хрипло. Змея же ничего больше не произнесла.

Чандра моргнула и попыталась сфокусировать взгляд. Тогда она и поняла, что «змея» стоит во весь рост на двух ногах, и на ней надето черное одеяние с капюшоном.

– Ох, – Чандра застонала от осознания, пришедшего на смену растерянности. – Вы, наверное, один из тех лишителей, о которых я так много слышала?

– Сссамо сссобой.

Ошибка пиромантки была объяснима. Существо было так близко, что его голова полностью закрывала девушке обзор. Но от шеи вверх оно выглядело в точности как змея. Большая змея.

Чандра опустила взгляд и увидела, что у существа имелись руки с утонченными, даже хрупкими кистями, покрытые черной чешуей, с длинными морщинистыми ногтями. Странным образом при виде змеи с руками Чандра поняла, что к чему. Обычные змеи были изрядно ограничены в своих действиях, и ни одна из них, насколько пиромантке было известно, не разговаривала и не практиковала магию. Непонятно было, как иметь дело с этими существами, но можно было утверждать, что им не понравится огненная преисподняя, которую пиромантка им устроит. Но, дернувшись в цепях, Чандра поняла, что она еле способна пошевелиться. И дело было не только в оковах. Девушка чувствовала себя совершенно опустошенной, словно она не ела и не спала много дней.

Снова моргнув несколько раз, чтобы прояснить муть в глазах, она осмотрелась. Ее, как видно, держали в тюремной башне. Каменные полы, стены и потолок. Окон не было. И ни факелов, ни свечей, ни очага – никакого пламени.

Единственным источником света в помещении была светящаяся слизистая масса, приставшая к стенам тут и там. Чандра догадалась, что змееподобные колдуны принесли ее с собой из болот, которые они звали своим домом.

При таком слабом освещении и без окон в камере было темно, душно и сыро. И еще здесь воняло. Этот смрад размокшей гнили, решила Чандра, исходил от ее тюремщиков.

В помещении находились семеро лишителей. Один все еще смотрел ей в лицо. Змеиный язык мелькал туда-сюда каждый несколько мгновений, как будто лишитель принюхивался к девушке. Прочие шестеро, неотличимые на вид от первого, один за другим скользящим шагом описывали по камере восьмерку. Они держались на одинаковом расстоянии друг от друга, повторяя узор странного танца в довольно быстром темпе. Их шаги пересекались, но лишители не сталкивались друг с другом и не замедляли своих плавных движений.

Все это показалось пиромантке зловещим. – Что они делают?

Чандра закашлялась. В горле у нее пересохло и она умирала от жажды. Но будь она проклята, если что-то попросит!

К ее удивлению, тюремщик ответил. – Сссобирают сссилу.

– Ого... А они могут делать это в другом месте?

В этот раз лишитель промолчал, просто продолжая смотреть на Чандру.

Она попробовала спросить о чем-то другом. – Где я? В темнице прелатессы?

Змея покивала, медленно качая головой на мускулистой, жилистой шее.

Пиромантка хотела узнать что-нибудь еще, но она была такой усталой. Оказалось тяжело даже собраться с мыслями или сделать попытку заговорить. Она постаралась лишь задуматься о том, что привело ее в эти обстоятельства.

Чандра вспомнила того человека, Гидеона, и его оружие. Она никогда не видела ничего подобного, но была совершенно уверена, что он использовал некую магию белой маны, чтобы подчинить себе. Даже в ее ослабевшем состоянии простое оружие не могло бы вот так оставить без сознания.

Как будто было недостаточно Ордена там, в Регате, так теперь она застряла в темнице в Кефалае из-за какого-то мага, вмешавшегося не в свое дело. Но зачем ему сотрудничать с этими существами? Это не укладывалось у Чандры в голове.

Она вспомнила ощущение от этих белых, светящихся холодным сиянием, лезвий, которые обвились вокруг нее и задержали течение огня. Заперли силу внутри нее так, что пиромантка не могла драться или защитить себя саму. И даже дышать...

Чандру удивило то, что Гидеон владел магией. Она бы не приняла его за мага, ей он показался похожим на воина. Или, возможно, на следопыта, умеющего охотиться на особую добычу. Девушка озадаченно нахмурилась. В таком случае, где он сейчас? Наконец отстал от нее, или просто отдал свою жертву в руки тем, кто более влиятелен?

Конечно же, тогда, с ним, пиромантка была не в лучшем состоянии, но сила Гидеона впечатляла. Он был физически мощным и дрался с отличной скоростью, так неужели он отступил перед несколькими солдатами? Хотя, возможно, Гидеон понял, что не стоит связываться с солдатами и с горгульями разом.

Чандра следила за лишителями, в тишине описывавшими свои фигуры, скользя во тьме камеры, и думала о том, что если Гидеону приказали ее убить, то отдать ее в руки людей прелатессы вполне соответствовало его целям. Но, пожалуй, это все же был вопрос вероятности, а такого бы Гидеон не позволил.

Она снова потянула цепи, проверяя их и свою собственную прочность, и начала обдумывать, как бы выбраться отсюда. Чандра устремилась на волю своими чувствами, надеясь добраться до течения маны. Но, хоть пиромантка и ощущала ее присутствие, было тяжело сосредоточиться достаточным образом для установления крепкой связи.

Что с ней было не так?

Лишитель, охранявший Чандру, внезапно зашипел и отвернул от нее голову, что было вполне себе облегчением. Девушке не нравилось быть предметом наблюдения немигающих глаз-бусин. Внимание человека-змеи теперь было направлено на узкую металлическую дверь в противоположной стене комнаты. Чандра тоже смотрела туда, пытаясь понять, что вызвало его интерес.

Спустя мгновение тихонько заскрипели петли, и дверь открылась.

– Надо же. Гости.

Вошли двое солдат прелатессы, сопровождаемые женщиной, в которой Чандра распознала телепатку. Учитывая ее внешний вид, пиромантка предположила, что та принадлежала к тому же ордену, что и те две повелительницы разума, которые погибли в Святилище сегодня утром. Или это было вчера? Задумавшись над этим, девушка поняла, что не имеет представления, сколько времени она провела, прикованная к стене без сознания в камере. Хотя ее затекшие руки и ноги явственно свидетельствовали, что она уже пробыла здесь некоторое время

Лишители не взглянули на новоприбывших и даже не остановили свое перемещение. Они все так же двигались в тишине вперед и назад, выписывая восьмерку на