– Мы можем поговорить как разумные существа? – осведомился предельно деловым тоном.

– Надо же. И о чем?

Она ёрничала, скрывая за глупой бравадой свой страх.

– О твоей дальнейшей судьбе. Я хочу предложить тебе сделку.

Смех резко оборвался. Губы девушки превратились в две искусанные, обескровленные полоски.

– Я не вступаю в сделки с преступниками. Все, что я хочу знать, это когда меня вернут обратно на Землю, – отчеканила она холодно.

– Никогда.

Она чуть нагнулась, делая вид, что не расслышала:

– Что?

Сингх качнул головой.

– Никогда. Тебе лучше забыть об этом.

И увидел, как изменилось ее лицо. Уже не страх – дикая ярость обрушилась на него.

Зря он послушал Тирка. Нужно было сначала обдумать стратегию. Что говорить, о чем говорить. Как отвечать на подобные выпады и вопросы.

– Я не причиню тебе вреда, – повторил, как заведенный.

В глазах девчонки вспыхнуло бешенство:

– Ты уже его причинил! Ты похитил меня!! Убил человека, которого я любила!!!

Это слово ударило его как таран. Прямо в грудь.

Любила…

Любила?!

Того слизняка?

Неужели женщины Земли настолько неразборчивы в своих чувствах? Ни одна тарианка не подарит себя мужчине, если тот не способен рискнуть всем ради нее.

Сингх почувствовал вспышку гнева. Она сверкнула в его глазах, проскочила искрами по шрамам на коже, добавила яркости в амуэ.

– Тот человек продал тебя, – не сказал, плюнул, не скрывая презрения. – Продал за пятьдесят миллионов.

Словно подброшенная сильной пружиной, пленница вскочила с софы. Бросилась на аркхая, в отчаянной попытке достать до лица и вцепиться в него ногтями. В ее глазах не было даже проблеска страха. Только ненависть: дикая, жгучая, неукротимая. Граничащая с одержимостью.

В правой руке сверкнул дэк.

Девушка занесла его резко, размашисто, как человек, никогда не имевший дела с холодным оружием.

И опустила.

Острие вонзилось Сингху в плечо. Проткнуло комбинезон. Слегка поранило верхний слой кожи. Но на большее у землянки не хватило ни силы, ни духа.

Из ее глаз брызнули слезы.

Дэк выпал из ослабевшей руки.

Что-то крича, она ударил его по лицу. Потом еще и еще.

Крики девушки смешались с рыданием, но она продолжала наносить удары, от которых больше страдала сама. Ее маленькие ладошки были слишком слабыми, а кожа слишком нежной, чтобы причинить аркхаю хоть какой-нибудь вред.

Сингх же стоял каменной статуей, не пытаясь ей помешать.

Почему он замешкался? Почему позволил ей сделать это?

Может потому, что все сказанное было правдой, и эта правда ударила по нему куда больнее ее кулачков?

Боясь навредить, он осторожно поймал ее руки. Краем мысли отметил, какая же она слабая по сравнению с ним, какие хрупкие косточки. Кажется, стоит ему посильнее сжать пальцы – и ее запястье или ключица переломятся с громким хрустом.

Но девчонка, как сумасшедшая, продолжала шипеть, выкручиваться и лягаться. Она норовила ударить его коленом в пах, даже когда он сумел схватить ее за обе руки. Потом вдруг обмякла, и он, не распознав этой хитрости, на секунду ослабил хватку.

Зарычав, девушка подалась вперед. Ее зубы клацнули у него перед носом.

Только тогда он сбил ее с ног. Всего одним точным движением подсек под колени.

Ноги пленницы подогнулись, и она мешком свалилась на пол. Сингх прижал ее сверху, навалившись всем телом. Зафиксировал ее руки и ноги. Теперь она могла лишь дергаться под ним, как насекомое на булавке.

Землянка тяжело и рвано дышала, продолжая с ненавистью смотреть на него. Он слышал, как колотится ее сердце. Слышал, как у него самого шумит кровь в голове. И его собственное сердце начало биться быстрее.

А потом он вдруг обнаружил, что лежит, удобно устроившись у нее между ног. И его отвердевший член через комбинезон упирается в ее ни чем не прикрытое лоно.

Сингх слегка приподнялся, не давая девчонке выскользнуть из-под него.

Взгляд аркхая прошелся по бледному лицу пленницы, по тонкой шее с нервно бьющейся жилкой и ниже, туда, где разорванный ворот халата демонстрировал ее грудь.

Она была почти голой. Здесь, под ним.

Незащищенной. Беспомощной.

Он мог бы взять ее прямо сейчас. Сломить сопротивление, сорвать ненужную тряпку, войти в вожделенную плоть…

Мог бы.

Почему бы и нет?.. Кто ему помешает?..

Эта мысль ярко-оранжевым заревом вспыхнула у него в голове. Загудела тревожным сигналом.

Сингх тряхнул головой, в надежде избавиться от звона в ушах. Но звук только усилился. Стал назойливым, дребезжащим. Перед глазами появилось белое марево. И в этом мареве ярким пятном выделялось лицо землянки, приковывая к себе все его мысли.

Он впился глазами в это лицо. Почти не осознавая, что делает, потянулся к распластанной под ним жертве, мечтая лишь о том, чтобы коснуться ее губами. Ощутить, как ее губы шевельнутся в ответ, расслабляясь, пропуская его язык. И какой она будет сладкой на вкус…

Охваченный внезапным желанием, он со стоном шевельнул бедрами. Еще сильнее вдавил плотный бугор в штанах в нежную плоть.

Девчонка трепыхнулась под ним.

В ее глазах сверкнуло что-то болезненно острое, ледяное.

Она не оттолкнула его. Не закричала. Только напряглась всем телом, да голову приподняла, глядя в упор.

А потом плюнула.

Плюнула в лицо наследнику Высшего Дома.

В лицо тому, кто способен уничтожить ее одним щелчком пальцев.

Смачно так плюнула, с чувством. Вкладывая в этот плевок всю свою ненависть и бессилие слабого существа.

– Ублюдок! – прошипела что-то на своем языке. – Хочешь трахнуть меня? Давай!

Ругательство. Ему не нужен был переводчик, чтобы это понять. Достаточно слышать. И видеть ее глаза.

Марина ждала, что он ударит ее в ответ. Она почувствовала, как окаменели его мышцы, и сама напряглась, ожидая удар. Внутренне сжалась, хотела даже зажмуриться, но заставила себя смотреть на него.

В это до невозможности красивое, и в то же время до жути чужое лицо.

Пусть ударит. Тогда она сможет еще больше возненавидеть его. Хотя, ненавидеть больше уже невозможно.

Он убил ее мужа у нее на глазах. Отца ее будущего ребенка. Равнодушно выстрелил ему в голову.

Она никогда не забудет тот красный снег и вкус крови Антона.