Я повернулась к Фрэнку.

– Спасибо за помощь, – буркнула я, собираясь спрыгнуть на пристань.

– Кейт, – обратился вдруг ко мне Фрэнк.

Я развернулась.

– Мир? – спросил он.

Непонятно, с чего он так себя ведет, но я почувствовала скрытый мотив и посмотрела на него с прищуром:

– С чего бы?

– В смысле «с чего бы»? Для перемирия нужна причина?

– Да, типа того.

– Возможно, я устал от вражды между нашими родителями. К тому же в этом году мы посещаем один курс.

– Мы и раньше ходили вместе на уроки, но о перемирии речи никогда не заходило.

– Но на нашем курсе так мало народу, что приходится больше общаться.

– Ладно, не важно. Мир.

Я спрыгнула на пристань и пошла к магазину. Что это было? Вскоре ко мне подошел папа.

– И что это было? – спросил он.

Я улыбнулась столь похожей реакции.

– Фрэнк первым добрался до нашего клиента и привязал гидроцикл, чтобы отбуксировать.

– О, как мило с его стороны.

– Слишком мило? – спросила я.

Папа взъерошил мои волосы.

– Не будь такой циничной. Невозможно быть слишком милым.

Я с этим не согласилась. Фрэнк мог быть слишком милым, и этому должна быть причина.

* * *

К вечеру понедельника кожа у меня горела от солнца. Нанесенного солнцезащитного средства оказалось мало, учитывая то время, что я провела в выходные на воздухе. Днем я целый час учила семью туристов обращаться с байдаркой – она у них постоянно разворачивалась.

Я включила потолочный вентилятор и легла на кровать, наслаждаясь прохладой. Потянулась к тумбочке за телефоном, затем нажала на иконку, которая, словно портал, вела в личную жизнь разных людей. Прокрутила фотографии, изучая, кто как провел выходные. Многие, на кого я подписана, были знакомы мне по школе, и все равно казалось, что я знала о них больше, чем мне хотелось. Возможно, именно поэтому я выкладывала мало постов – не люблю распространяться о своей жизни.

Я остановилась на фотографии Хантера. Он был запечатлен на какой-то ферме с лошадьми на заднем плане. На нем была надета кепка, тогда как окружающие его люди носили ковбойские шляпы. Подпись под фотографией гласила: «Кажется, сейчас я впервые прокачусь на лошади. На такое могут уговорить только друзья».

Я нажала на иконку комментариев и набрала: «Осторожнее, не то вскоре придется сменить кепку на шляпу». Палец завис над кнопкой «Отправить». Я уже несколько недель не комментировала его посты.

Поэтому решительно удалила комментарий и тут же позвонила Алане.

– Привет, – сказала она. – Эксплуатация детей на сегодня окончена?

Я проворчала:

– Мне за это платят.

– Да-да. Хочу лишь сказать, что это отстойно, когда у тебя заняты все праздники, начиная с мая и заканчивая сентябрем.

– Я тоже тебя люблю.

Она тихонько буркнула что-то.

– Угадай, кого я видела в субботу? – спросила я; пристань отнимала столько времени, что я не могла ни встретиться с ней, ни поболтать вплоть до этого момента.

– Кого?

– Фрэнка Янга.

Я рассказала ей о том, что произошло с гидроциклом и как Фрэнк попросил перемирия.

– Чего он хотел? – спросила Алана, когда я закончила.

– Вот и я задаюсь этим вопросом.

Я была рада, что Алана поддержала мои подозрения насчет его нечистых намерений.

– Хорошо, что он мой партнер по подкастингу. Я могу за ним приглядывать.

– Да, пожалуйста. И сообщай о любой подозрительной активности.

Она засмеялась.

– Внедрюсь в стан врага, чтобы раздобыть для тебя информацию.

Я открыла ящик стола, достала наполовину использованный тюбик геля с алоэ и начала смазывать плечи.

– Как прошли выходные? – спросила я.

– Очень продуктивно. Я совершенно случайно столкнулась с Диего в магазине Оук-Корта.

– Ты совершенно случайно оказалась с Диего в магазине в тридцати минутах езды от дома?

– Ладно-ладно, меня кое-кто предупредил.

– Кто?

– Помнишь, я на обеде разговаривала с парнем из компании Диего? Беннеттом?

Да.

– Я иногда пишу ему и спрашиваю, чем он занимается. Он рассказывает мне, а временами он тусит с Диего, так что, вуаля, я узнала, где и он.

Я со смехом покачала головой.

– Тебе правда надо пойти в детективы.

– Нет. Тогда я не стану шеф-поваром… или ведущей новостей. Хотя я могла бы вести свое собственное кулинарное шоу, таким образом убив двух зайцев одним выстрелом.

– Идеальная карьера для тебя. – Я закрутила тюбик с алоэ. – И? Ты столкнулась в магазине с Диего, и что произошло?

– Мы проговорили минут пятнадцать. Это было круто.

– Всего пятнадцать минут?

– Я убедила маму, что нам нужны продукты, и она уже расплачивалась на кассе, поэтому пришлось покинуть его.

– О. – Я кинула тюбик обратно в стол и снова села на кровать. – И?

– И что? – спросила она.

– Ты послушала его голос? Он звонил в подкаст или не он?

– Я, конечно, послушала его голос. Но все еще не уверена, что звонил именно он.

Я поджала губы. Она могла сомневаться, но я была уверена на сто процентов. Надо поговорить самой с ним.

Я сидела на кровати, скрестив ноги, с одного бока учебник по математике, с другого – по истории. В наушниках звучал подкаст о видеомэшапах. Моя попытка поработать в режиме многозадачности не увенчалась успехом.

Джерри, ведущий подкаста, говорил: «Есть проблема: они создали говорящего монстра. Они взяли ужасного монстра а-ля Чужой и превратили его в добродушного монстра из «Инопланетянина», которого предстояло отправить на родину. Было совсем не страшно. И я понял, что болел за непонятого монстра. А когда в конце они снесли ему башку, я разозлился. А вы, дорогие слушатели?»

Джерри был единственным ведущим и временами принимал звонки. Он включал звуковые фрагменты фильмов, делал обзоры и редко когда говорил о них что-то хорошее. Интересно, зачем он вообще их смотрел, раз ни один ему не нравился. Пока я его слушала, уже сама начала сомневаться в том, что некоторые фильмы мне на самом деле понравились, но Джерри был таким остроумным, что я была готова его простить.

У моей двери появилась мама.

– Привет, – произнесла она с улыбкой. – Слушаешь новый подкаст?