Тесеем в этот миг. – Тебе нужно армию собрать! Куда лучше дождаться, пока сможешь победить и всех спасти, чем умирать сейчас вместо одного-единственного!

Она не поняла. Не уяснила, зачем он здесь, сочла его поступок благородным, но бесполезным. Я чуть не рассмеялась. Выслушав рассказ Тесея, Федра все еще верила, что он пойдет в Лабиринт и не вернется.

– Федра! – С ней Тесей заговорил тепло и шутливо. Сестра моя, как видно, ледяного взгляда не заслуживала. – Твое бесстрашие поражает меня. Ты уже совершила подвиги, каких от девушки, да еще такой юной, нельзя ожидать. – Он кивком указал на возвращенную Федрой палицу. – Но мне, маленькая царевна, предстоит кое-что очень опасное, даже для тебя. Благодарю за сделанное сегодня ночью. Не передать, в каком я долгу перед тобой, и слово даю, что отплачу тысячу раз. Но сейчас, милая Федра, окажи мне еще одну любезность – возвращайся в свою постель и никому не говори ни слова.

Я видела, что от ласковых слов Тесея Федра затрепетала, и все же он неверно повел себя с моей пылкой младшей сестрой.

– В постель? – фыркнула она недоверчиво. – Я пошла за вами, чтобы помочь тебе сбежать! Мы с Ариадной проведем тебя обратно к кораблю, ты отправишься обратно в Афины и вернешься с армией! Вы ведь так и задумали? Затем Ариадна тебя сюда привела?

– Ты, царевна, не знаешь, видно, что делают армии, – возразил Тесей. – Знала бы – не захотела увидеть эту самую армию у своих берегов. Воевать с Критом я не собираюсь. Я здесь, чтобы вместе со своими братьями и сестрами отправиться в логово Минотавра – так велит долг наследнику афинского трона.

– И кто сядет на трон, обломки твоих костей, разбросанные по Лабиринту? – вопросила она. Я вздрогнула, представив эту картину, но Федра не боялась ничего. – Какой прок от тебя и твоих спутников, если вас сожрет это чудовище?

Астерий, хотела я поправить. Но сестра назвала его верно – не был он сияющей звездой. А был чудовищем, зверем, и Федра правильно делала, не позволяя затуманить свой взор воспоминаниям – о матери, качавшей его, спящего, на руках, о шершавом прикосновении его детского язычка. Ничто не мешало Федре решительно идти вперед, не барахтаясь в грязном болоте сомнений, сдерживавших меня. Я будто и сама оказалась в Лабиринте – столько путей впереди, и все темны и неясны. Но Федра с Тесеем дорогу видели, хоть двигаться стремились в разных направлениях.

Он по-прежнему улыбался. Кажется, вовсе не обижаясь на дерзость Федры.

– Уверяю, царевна, до такого не дойдет. Но большего не скажу, чтобы не подвергать тебя опасности. Не нужно тебе быть к этому причастной.

– А как же Ариадна? – вскрикнула Федра. – Она не умеет лгать отцу. Это я сохраню тайну, даже если дикие кони станут рвать меня на части, как эти твои сосны. А Ариадну спросят только – сразу сломается! Почему ты ее не отошлешь?

– Ариадну не спросят – ее не будет здесь, – ответил Тесей.

Федра замерла.

– Это почему?

Тесей глянул на меня. Я отчетливо услышала слова Дедала и поняла, что царевич думает о том же.

– Ариадна отправится со мной, – сказал он ровно. – Освободив меня этой ночью, она поставила себя под удар. И не может здесь оставаться.

Федра даже ахнула.

– А я, значит, могу? Без Ариадны? Ты ведь… она ведь… – Перепуганная сестра переводила взгляд с меня на Тесея. – Не могу я тут остаться без нее!

Такая нужда звучала в ее голосе – не поспоришь.

Тесей открыл было рот, но осекся, когда я тронула его за предплечье. И тихо сказала:

– Федра права. Ей, как и мне, нельзя здесь оставаться. – А потом с тяжелым вздохом добавила: – Завтра ты убьешь Минотавра, и тогда…

Федра ахнула снова. А я продолжала, понимая, что во мне говорит кто-то другой, неведомый мне до этой ночи:

– После моего исчезновения Минос заподозрит, что ей о чем-то известно. Нам нужно взять Федру с собой.

Я не могла сказать, а куда, собственно говоря, всем нам предлагаю отправиться. Наши замыслы мы с Тесеем не обсудили. До этой минуты я не знала наверняка о его намерении взять меня с собой, хотя и понимала, что оставаться мне нельзя. И в какой, интересно, роли я с ним поеду? Как заложница? Сообщница? Жена? Я предпочла его. Предпочла собственному брату, отцу и всему Криту. Но не понимала пока, что получу взамен. Холодное свечение его глаз? Его гладкие мускулы, напрягшиеся теперь под моей ладонью? И всё?

Тесей вздохнул.

– Не могу отказать тебе в просьбе, Ариадна. Но Федре нельзя подходить к Лабиринту. Ты будешь снаружи, у выхода, и, когда я покончу со зверем, то выведу пленников, и мы все вместе побежим к моему кораблю. Федра уже должна ждать нас там.

Посуровев, сестра победоносно сжала кулачок, сверкнула глазами.

– Я буду там.

– Моя команда ушла от берега, но недалеко, – сказал нам Тесей. – Черные паруса скрылись, и с Крита их не видно, но мои люди готовы грести назад, когда опустится ночь. Они будут ждать меня в маленькой бухте к востоку отсюда и доставят нас на спрятанный корабль. Мы уйдем раньше, чем забьют тревогу. Когда утром дворец проснется и все поймут, что случилось, мы уже будем вне досягаемости.

Тесей стал объяснять Федре, как добраться до бухты, она внимательно слушала, а мои мысли увлекало прочь винноцветное море, которое завтра унесет отсюда и меня. Вздрогнув, я опомнилась – это Федра крепко стиснула мне руку.

– Увидимся утром, сестра, – шепнула она, сверкая яркими, как звезды, глазами, и побежала ко дворцу, а подол трепетал позади на ветру.

Она исчезла так же внезапно, как появилась, и мы с Тесеем вновь остались наедине.

– Прости! Не знала, что она пойдет за нами, подумать не могла…

Тесей улыбнулся опять, легко и беззаботно, как всегда.

– Так даже лучше – будет у тебя спутница.

Я сглотнула, не вполне понимая, о чем это он. Федру и правда не хотелось здесь оставлять, ведь после предстоящей ночи обитателям Миносова дворца придется нелегко, но почему, интересно, Тесей считал, что мне нужна спутница? Чтобы не остаться одной, когда мы прибудем в Афины? А он куда собирается?

Царевич подошел ближе, ухватил пальцами прядь моих волос. Заполнил все пространство передо мной, и мне вдруг не хватило воздуха.

– Порадуешься, – продолжил он, – когда сестра твоя будет танцевать на нашей свадьбе.

И поцеловал меня. Молния грянула, раскололось небо, земля пошатнулась вместе со всем, на ней стоящим. А когда Тесей отодвинулся,