Бывший шеф Плохиша иронично поднял бровь — он прекрасно видел жалобные взоры, направленные на его ученицу. Лицо Крис было невозмутимым. Плохиш не догадывался, что на нее его чары не подействуют — Крис прекрасно знала, кто так обаятельно улыбался ей.

— Забыл, что суд уже был? Тебе давали шанс — ты им не воспользовался. И не косись на мою леди, Игорь. С ее стороны помощи тебе не дождаться.

— Неужели у этой красавицы черствое сердце? — вкрадчиво заговорил осужденный.

Ни одна женщина не устояла перед его внешностью и харизмой. Все они видели в нем падшего ангела, которого можно спасти, согрев своей любовью.

— У этой красавицы погибли родители, — прошептала Кристина, — и ты виновен в их смерти.

Плохиш, потеряв интерес, отвернулся от вампирши. Ему наплевать: что за родители, когда он их убил, где это было… Слишком их много, чтобы всех упомнить.

— Послушай, Крейг, отпусти меня — и я уеду из страны. Обещаю, вы обо мне не услышите лет… этак сто-двести.

— Нет, даже если бы у меня не было приказа Феликса, я бы не отпустил тебя. Твоя смерть — подарок моей ученице.

Плохиш презрительно скривился:

— Что будешь делать? Отправишь меня под солнечные лучи?

Экс-шеф покачал головой:

— Нет, я дам тебе шанс. Поединок чести. Если убьешь меня, получишь свободу, и тебя выпустят из города.

— Хочешь прикинуться благородным перед своей девицей? — хохотнул Плохиш. — Будь у меня время, рассказал бы про тебя такие истории, что у малышки волосы стали бы дыбом. Да, было бы у меня время, — мечтательно протянул вампир и прошелся сальными глазами по фигуре Крис.

'Правая' рука Мастера обратился к охраннику с просьбой снять с Плохиша наручники. И пока тот освобождал нахала, Крис недоверчиво смотрела на своего наставника.

Что творит этот безумец?! Зачем ему сражаться с тем, кого и так уже приговорили? Где здесь логика? Зачем такой риск, если проще устроить казнь, выбросив провинившегося под лучи солнца?!

Ее вампир отводил глаза, не желая встретиться с осуждающим взглядом.

Крис, в волнении закусив губу, вжалась в стену. Ей не нравилось происходящее, но заявить об этом вслух она не имела право: ее возражения некоторым образом подорвут авторитет Крейга. Она этого нисколько не хотела.

Плохиш, сбросив оковы, с удовольствием размялся, играя стальными мускулами. Крейг также разделся до пояса, сбросив смокинг и рубашку. По сравнению с молодым вампиром он выглядел поджарым и более худощавым. Крис с удивлением рассмотрела на правом плече своего наставника черно-фиолетовую татуировку — кажется, это была руническая вязь-оберег.

Мужчины натянули на руки высокие кожаные перчатки. На запястье были намотаны цепи из серебра, которые отыскались в деревянном ящичке.

Тишина. В молчании слышно лишь дыхание девушки и стоящего рядом телохранителя — противники, казалось, дышать перестали. Они замерли в ожидании, напряженные и собранные.

Миг — и Плохиш взвился в прыжке.

Крейг мягко уклонился и ударил противника в челюсть своим 'серебряным' кулаком. Кожа на лице молодого вампира треснула, выпуская сукровицу. Запах подпаленной плоти поплыл по комнате.

Они передвигались быстро. Некоторые удары — молниеносные, смазанные — Крис едва различала.

Сердце девушки бешено стучало.

Внутри все обрывалось каждый раз, как ей сдавалось, что Крейг вот-вот окажется под ударом. Но ее вампир плавно ускользал за миг до столкновения или успевал ставить блок.

Вот противники прекратили сражаться…

Они бесшумно кружили, не отрывая друг от друга горящих глаз.

Она сначала не поняла, почему они остановились. А потом увидела — они превращались. Боевая форма вампира — заострившиеся лица, острые когти и выдвинутые клыки — неприятное зрелище. Особенно, если видишь это все в первый раз.

Крис малодушно закрыла глаза, когда увидела новый облик Крейга. Несколько глубоких вдохов — и она вернулся к наблюдению, пропустив начало.

От их столкновения, казалось, завибрировал воздух. Комната наполнилась рыком, звуком ломающихся костей и крушащейся мебели.

Хрустели кости. При соприкосновении с серебром лопалась кожа. Крейг наносил удары уже раскрученной цепью — и точно такие удары доставались ему.

Кровь… Кровь повсюду… ее запах вытеснял воздух, заполняя легкие…

Крейг очутился верхом на Плохише. Он наносил удар за ударом. Молодой вампир быстро превращался в кровавое месиво…

— Похоже, твой наставник собирается разорвать его голыми руками, — восхищенно прошептал телохранитель. — Жаль только, что из кровавого буйства он выйдет нескоро. Придется вызывать подмогу…

Она слышала о таком состоянии вампиров. Безумие длилось несколько суток, иногда из него не выходили вообще. И тогда вампира успокаивали. Навечно.

— Крейг! — закричала Кристина.

И бросилась к наставнику — телохранитель успел схватить ее за одежду и притянул к себе.

— Сдурела?! — разъярился мужчина. — Он тебя сейчас не узнает и покалечит!

— Крейг! Остановись! Пожалуйста!

Она кричала и кричала. Срывая голос, вырываясь из рук вампира.

И Крейг ее услышал — он поднял голову. Его звериные глаза, не совсем фокусировались на ней. Но он ее услышал.

Телохранитель отпустил девушку, боязливо прошептав:

— Ему нужна кровь… для восстановления… я сейчас.

Он попятился к выходу, боясь привлечь внимание босса.

— Крейг, иди ко мне, — прошептала Крис, протягивая к вампиру руки. — Ты нужен мне…

От брюк наставника остались одни лохмотья, бледная кожа местами окрасилась в темной красный цвет.

Он приблизился — и она едва сдержалась, чтобы не вздрогнуть.

Это был не Крейг.

Нежный вампир ушел. Пробудилась его сущность, сущность монстра. Жестокого, неистового, кровожадного… В рдяных глазах застыл холод зимы, острый, колючий лед. Глаза безжалостного убийцы смотрели на нее с интересом.

И во взгляде уже проявлялся голод. Жажда крови. Агрессия окутывала его непроницаемым облаком, она ощущала будоражащий запах крови, которая все еще вытекала из его постепенно зарастающих ран…

И все же в каждой заостренной черте его лица она видела того, в чьих объятиях находила защиту и успокоение.

Нет, это все же Крейг. Ее Крейг.

Отталкивающий вид больше не пугал…

И она сделала то, что должна была сделать для того, кто вернул ее к жизни на мусорке, семь дней назад. Она предложила ему себя, подставив запястье.

Клыки алчно пробили плоть. Боль, острая как бритва, мелькнула где-то на грани сознания…